Сам же по-быстрому сгонял на новую станцию, я бы даже сказал – на прекрасную базу, созданную мной из корабля «Луч», посмотреть, как там дела. Суета сует. Машины, машины, люди в скафандрах ползают по поверхности Луны и по кораблю, летают низенько и не низенько… Ведется оживленный разговорный трафик. Мои знакомые по переписке тоже обосновались на новой станции. Однако людей все же маловато для такой махины. Видать, еще не собрали, а может, и незачем тут находиться толпе народу. В общем, пока еще ничего не определено, как я понял. Где-то в паре километров обосновались небольшой станцией наблюдения то ли американцы, то ли англы. Наверное, не пускают их еще, не договорились. Где-то в километре над станцией почти неподвижно висела летающая тарелка, скрытая под полями невидимости или еще какими, но я почему-то их вполне отчетливо видел. Хрен знает, какой диапазон зрения, я специально не подстраивал, но вот выделил. Возможно, биокомп уже сам подстраивается под мои потаенные мысли, что-то лень разбираться пока… Потом подумаю.
Присмотрелся к ней – такой тип мне был знаком по обрывкам знаний, полученных от серых. Это автоматическая станция наблюдения. В качестве искина может использоваться специально выращенный серый, а может управляться и без него, чем-то вроде наших компьютеров.
Посмотрел на лог работы компа-картографа. Тут база была большеватая, а «обстреливать» ее инфомагическими камерами наблюдения надо поплотнее, чтобы все закоулки просмотреть. Можно было бы ускорить процесс – с разных сторон обследовать или еще как-то, но времени и так немного займет, а я еще не придумал, как себя с ними вести. Присев на камушек и любуясь на далекий полушар станции, задумался. Убивать всех серых мне не хочется – это явно не решение проблемы. Был бы я видящим, тогда еще можно было бы пободаться, выбрать наилучший вариант, а сейчас надо придумать что-то нейтральное, чтобы и припугнуть их, и в то же время не спустить с поводка, – от страха мало ли чего могут накуролесить. Отпугнуть глобально серых от Солнечной системы мне, вероятно, не по силам. По крайней мере, без хорошего плана, а он-то как раз никак и не рождался. Да и как его можно построить, если ни фига я не знаю о целях и задачах серых и их менталитете? Так, по вершкам только, но это скорее запутывает, чем открывает глаза. Главную инфу я ухватил, конечно, но многое просто закатал в шар мемокопии, без каталогизации и анализа, – на будущее, ибо слишком много там ее, а действовать надо уже вот-вот.
Анализ станции серых закончился, а я так ничего и не придумал. Развернул карту и удивился. На всей базе диаметром несколько километров и глубиной метров пятьсот находился только один серый! Хм… странно. А ну-ка, что поделывают «зараженные» мною серые? Я развернул хиленький граф, который так и не построился нормально. Всего-то несколько сотен серых на нем было…
Вот именно что было! Сейчас все эти серые отмаркировались серым цветом, извините за тавтологию. Поочередно выбрав нескольких, убедился, что они отсутствуют в этом мире. То есть даже тел нет – инфоплетения наблюдения еле-еле держались за затухающие информструктуры тел, а некоторые уже и просто так висели в пространстве, потеряв основу, за которую цеплялись.
Что-то не нравится мне все это. Да и один серый на базе – на ловушку похоже, хотя ею все-таки вряд ли является. Интуиция тоже молчит. Скорее напоминает подготовленную сцену, а вот кто там будет актером, а кто режиссером – непонятно. Ну ладно. В любом случае надо дело делать.
Я встал, потянулся, напоследок глянул на станцию – все же красиво получилось! Оставил около камня в пыли следы босых ступней и растворился в вакууме.
Высший Прах
В фальшивом окне зала, в котором обитал Прах, отражалась пустынная поверхность Луны, спутника Земли. Он любил такие пейзажи, они напоминали ему детство. Редко, но порой на него накатывало, хотя он старался не показывать свое состояние. На самом деле Луна у них называлась просто спутником, серые никогда не маркировали их, если они были единственными, а Земле они дали длинное название, которое вольно можно перевести как «Та, что скрывает в себе суть». Но так красиво называли они только заслуживающие того планеты. Хотя в обиходе, если это не сильно напрягало язык, предпочитали использовать одно из названий местных жителей, наиболее легко приспосабливаемое для общения между собой. Впрочем, такое редко случалось. Но тогда название можно было и переиначить на свой лад.
Прах даже руками помахал, сбрасывая наваждение воспоминаний. Защитная реакция психики. Прах покосился на кучку то ли пепла, то ли песка… Не важно! Важно, что это все, что осталось от Ама – его заместителя. Проклятые веганцы, земляне и Комитет в целом! Явно все ополчились против них, серых! Столковались, а может, и Комитет подкупили! Не важно, что центавриане не берут взяток и вообще такого понятия у них нет, но как иначе объяснить произошедшее?
Все серые на базе просто перестали существовать. Только пыль, в которую они превратились, носится в воздухе, подхватываемая системой вентиляции. Один Прах почему-то остался в живых. Непонятно почему, но обнадеживает. Другие базы тоже перестали отвечать. Разве что эридяне, постоянные спутники и помощники, остались целы, шлют запросы о происходящем. А что он может ответить, если сам ничего не понимает? И связь с домом не устанавливается – вдруг неожиданно местное Солнце выбросило несколько протуберанцев, и с этого момента связь перестала работать. Связи никакой нет, хотя их технология способна работать чуть ли не внутри звезды. Слишком много совпадений в последнее время, и они все складывались в непонятную и совсем иррациональную систему.
Слева что-то мелькнуло. Прах покосился туда. Еще и воздух стал странно себя вести – где это видано, чтобы внутри помещения он закручивался в небольшие смерчи? Захватив прах Ама, смерч немного подрос и остановился. Черная воронка несильно шевелилась, немного наклоняясь то в одну сторону, то в другую, будто присматриваясь. Прах не боялся. Чего бояться законов природы? А вот то, что он провалил свою миссию, в чем уже перестал сомневаться, нагоняло дрожь разочарования и страх пустоты: его имя теперь станет нарицательным среди множества подобных имен, а потомки его будут над ним смеяться вместе со всеми, тыча пальцем в его слабость и неспособность выполнять свою выбранную функцию.
Тем временем смерч приобрел четкие очертания и окончательно сформировался в образ странной особи женского пола их расы. Они ничем особым не отличались от мужчин: ни внешне, ни по функционалу в социуме, разве что имели возможность рожать при желании. Этой способностью почти не пользовались, предпочитая генетическое формирование плода и выращивание его в специальных инкубаторах. Однако никто не отнимал у женщины право родить ребенка самостоятельно. Единственное неудобство состояло в том, что в этом случае женщина сама выбирала себе пару и начинала выделять определенные феромоны, действующие только на конкретного мужчину, лишая его силы воли и возбуждая его центры размножения. И тогда у него почти не оставалось шансов отказаться. А никому и не приходило в голову отказываться – особого удовольствия мужчины не получали, но и негативных последствий тоже не возникало, зато позволяло на полпункта увеличить свою значимость в обществе. Немного, но и от таких крох никто не собирался отказываться. А неудобство состояло в том, что особи мужского пола на некоторое время могли терять возможность выполнять свою основную функцию, что иногда негативно сказывалось на карьере. Несмотря на это, выполнять свою древнюю функцию по размножению иррационально считалось делом почетным.
Эта же самка, мало того что была иллюзорной, хоть и хорошо сформированной, собрав для своего тела всю пыль ближайшей округи и прах остальных умерших (он видел, как тот стал проникать в зал через щели вентиляции), отчего воздух стал чист и прозрачен, как всего каких-то полцикла назад, так она еще имела на своем теле украшения, совершенно нетипичные для их расы. На поясе у нее висело множество рук серых, создавая что-то вроде юбки. Голова блестела привычным отсутствием волосяного покрытия, но сверкала так, что Прах позавидовал – так блестеть кожа на голове может только у идеально здоровой особи в расцвете своего периода. На шее у нее висели уменьшенные копии черепов землян или веганцев, что очень понравилось Праху (не любил он их), но вызывало вопрос – зачем. Было у этой особи и два отличия – четыре руки вместо двух и три глаза. Непонятно, как они помещались на лице, будучи довольно большими, но что-то в этом было притягательное. В одной из рук особь держала голову Крухха – руководителя дальней базы, где спрятали пойманного веганца… Ну что ж, кое-что стало проясняться.
