По своему торгово-транзитному значению в ранней истории острова для периода процветания Линда, Врулия была своего рода «маленьким южным Родосом». Обилие керамики родосского происхождения показывает, что сюда стекались изделия общеостровных родосских мастерских для обмена и вывоза их по разным направлениям. Кроме того, там же существовали и местные керамические мастерские. Сухопутные дороги связывали Врулию со всем островом. Одна из них вела по западному побережью острова к Камиру, вторая по восточному побережью — к Линду, а третья тропинками шла в глубь материка.
Вначале Врулия не была укреплена, но затем, по-видимому, для защиты от нападения пиратов, построили укрепления, подробно исследованные Кийком. Таким образом, связанная с островом сухопутными путями Врулия становилась центральным эмпорием для экспорта товаров в южном, юго-восточном и юго-западном направлениях.
На морском побережье дема Каттавии, на территории которого расположена Врулия, Кинк отмечает наличие трех рынков: «Один из них представляет собою всего лишь плоский и открытый берег, находящийся на западной стороне в небольшом расстоянии от поселка. Другой — Племмерийская бухта, на восточной стороне, в двух часах от Каттавии. Третий образован бухтами и берегами Врулии, в 1 1/2 часах ходьбы от поселка, и мелкой якорной стоянки на восточной стороне о. Нисы. Именно Племмерийской бухтой, достаточно обширной и легко доступной, пользуются чаще всего жители Каттавии в настоящее время; этим путем они экспортируют избыток своих богатых жатв».[802]
Эти якорные стоянки, замечает далее Кинк, особенно интересны тем, что они находятся на пути, во-первых, между Линдом, Критом и Сицилией, где в 690 г. до н. э. была основана Гела, и, во-вторых, между Египтом, Сирией, Кипром и Ионией, северной Грецией и островами Эгейского моря. Здесь, и в особенности в проливе между Карпафом и Родосом, с июня по сентябрь дуют беспрерывные пассатные ветры, облегчающие парусную навигацию. Таким образом, Врулия, являлась последней стоянкой для кораблей, идущих из Архипелага к устьям Нила или в Сирию.
Как мне кажется, археологические данные позволяют вскрыть следующую картину взаимоотношений Дафн с родосскими городами:
а) все родосские города, возглавляемые Линдом и входившие в Гексаполис, действовали вполне единодушно;
б) керамические находки Дафн и некрополей Врулии, Ялиса и Камира позволяют предполагать наличие торговых связей Дафн и Родоса в VII в. до н. э.;
в) при первой возможности проникновения в Египет при Псаметихе среди греческих наемников в Египте оказываются и родосцы;
г) одновременно с проникновением в Египет родосцы проникают и в Сицилию, стремясь, таким образом, обеспечить себе выгодное торгово-транзитное положение на пересечение торговых путей;
д) проникновение греков в Египет одновременно является важным этапом борьбы с финикийским импортом товаров; и здесь родосские мастера в целях лучшего сбыта своих товаров прибегают к воспроизведению сюжетов, наиболее ходких среди карийско-ликийских наемников, и к имитации в глине ситул, распространенных в Египте. Глиняные ситулы, более дешевые, чем бронзовые, должны были иметь больший спрос и у смешанного греко-иудейско-египетского населения Стратопед, а может быть, и в соседних с наемниками туземных районах;
е) это все как будто бы говорит о большой заинтересованности родосских городов в установлении постоянных связей с Египтом и о стремлении сделать эмпорий в районе Дафн базой своего преобладающего влияния.
Однако неожиданно для греков произошли события, уничтожившие значение Дафн как эмпория. После борьбы с Априесом Амасис, захватив власть в свои руки, уничтожил Дафны как базу наемных войск.
Туземная реакция, возведшая Амасиса на трон, по-видимому, выдвигала политическое требование — передать защиту страны туземным египетским войскам. Дафны, как военный центр чужеродной армии наемников, поддерживавших Априеса, вызывали естественную ненависть местного населения и руководящей знати.
В этот период политическим лозунгом страны стал возврат к традициям прошлого времени: периоды древнего и среднего царства возводились в политический идеал, в «золотой век» Египта.[803] В искусстве и литературе замечаются архаизирующие тенденции.
Амасис, конечно, не мог отказаться от содержания наемников в Египте, но он должен был, с одной стороны, удовлетворить требования египетской реакции и ливийского войска каким-то резким актом по отношению к грекам; с другой стороны, беспрепятственное развитие греческой торговли и привилегированное положение греческих купцов в Египте нужно было взять под государственный контроль, обеспечив за собой руководящую роль в стране и подчинив греков египетской государственной и налоговой регламентации.[804]
Тот резкий удар, которого ждала от Амасиса туземная реакция и ливийская армия, был нанесен Дафнам.
Греческие и карийские наемники Дафн были переселены в Мемфис, в отведенные для них, согласно Аристагору, особые кварталы города. Стратопеды были разрушены и опустели. Посетивший их в V в. до н. э. Геродот видел уже только руины домов и развалины пристаней.
В крепостной цитадели Дафн обосновались отныне ливийцы, не нуждавшиеся в греческом импорте и с ненавистью относившиеся к греческим купцам. Связь с Дафнами у греческих городов была неожиданно оборвана. Греческим кораблям больше не разрешалось причаливать в районе Дафн.
В дельте Нила был установлен новый и на долгое время единственный эмпорий.
В жизни родосских городов начался новый этап — этап борьбы за Навкратис. По свидетельству Геродота, Навкратис был основан 12-ью греческими городами, по-видимому, уже в конце VII в. до н. э. В его основании участвовали Хиос, Теос, Фокея, Клазомены, Родос, Книд, Галикарнасс, Фаселида, Эгина, Самос, Милет и Митилены.[805]
Геродот, лично побывавший в Навкратисе, говорит, что Амасис приезжающим в город эллинам εδωκε Ναύκρατιν πόλιν ενοικησαι.[806] Тем самым, указывает Принц, Геродот считал, что это место уже до Амасиса называлось Навкратисом. Иначе Геродот сказал бы: εδωκε πόλιν ενοικησαι и должен был бы продолжить: «который они назвали Навкратисом» или что-нибудь в этом роде, если бы здесь речь шла о совершившемся новом основании города.[807]
Кук также считает, что текст Геродота говорит не об основании греками Навкратиса, но о поселении здесь греческих купцов, произведенном Амасисом. Предположительными ее причинами, по Куку, могли быть: недоброжелательство к грекам, лучшая организация торгового контроля и контроля над иностранцами и предоставление монополий только греческой общине Навкратиса. Дата его основания — неясна, но термин το παλαιόν предполагает, что это было рано.[808]
Время превращения Навкратиса в общегреческий эмпорий спорно: от 650 г. до н. э. до 615—610 гг. до н. э. Во всяком случае, конец VII в. засвидетельствован находками уже совершенно твердо.[809]
Самое местоположение Навкратиса способствовало его развитию как торгового центра. Он находился недалеко от новой египетской столицы — Саиса; во время нильских разливов, когда вся страна покрывалась водой и люди в городах были обречены на бездеятельность, создавались особо выгодные условия для активной торговли. «Когда Нил наводняет страну, — свидетельствует Геродот,[810] — одни только города видны на ее поверхности, подобно островам в Эгейском море; весь остальной Египет превращается в море, и только города на его поверхности; когда это происходит, корабли не плавают больше по руслу реки, но — напрямик по равнине».
