– Че тормозишь? – грубо поторопил его Хрык и протянул руку. – Времени в обрез, давай нацеплю.

Тэймин разом очнулся и остановил его резким поворотом головы. Выражение лица у него было такое безжизненно-жесткое, что центаврит невольно сделал шаг назад и опустил руку.

– Нет, – ровно ответил он. – Я сам.

Одним четким скупым движением, механическим, как у робота, он активировал маску и бросил на меня короткий взгляд – за мгновение до того, как черная органика вырвалась из плена гиперсжатия и облепила его кожу. Возникло жуткое ощущение дежавю от нового лицезрения раба в черной маске. Я порывисто вздохнула, испытывая горечь и острое желание немедленно освободить его от рабского атрибута, чтобы снова увидеть светлое мужественное лицо с точеными чертами, фантастически красивые фиолетовые глаза и крепко сжатые губы. На них так редко появлялась улыбка...

«Не надо жалости, Гайя, – прилетел его ментальный шепот. – Только не от тебя. Я больше не тот рефлексирующий раб, которого ты вытащила со спутника Демо».

«Это не жалость, Тэймин, – я шагнула ближе и коснулась его руки, чувствуя щекочущий ток ласковой энергии. – Это сопереживание.»

Помедлив, он стиснул мою руку и не выпускал ее до самого верхнего уровня, где находился «капитанский мостик». Лифт вознёс нас туда в считанные секунды, дав ощутить резкое понижение температуры. Хоть я уже и привыкла, внизу действительно было жарко, выдавая неполадки в работе реактора.

– Чего тебе? – рявкнула перекошенная рожа с маленького экрана видеоприемной перед входом в управляющий сектор.

Хрык малость струхнул. По его ментальному полю прокатилось несколько мутных мыслеформ, из которых я поняла, что эта самая рожа – один из его самых постоянных недругов, с детства измывающихся над малейшей слабиной «ущербного» центаврита.

– Я это... э... шпионов поймал, – не слишком уверенно заявил он. – Диверсантов. Они отирались на энергетическом уровне.

– Ты? Поймал? – рожа на экране глумливо расхохоталась, и где-то позади нее веселье подхватили и другие члены команды. – Каких-таких шпионов поймал наш Хныки-Хнык? Случайно не размером с полудохлого кыщони?

Хрык насупился. Мастер Фьолл не стал дожидаться развития этого крайне неприятного для самолюбия нашего центаврита разговора. Он рывком выступил на передний план видеокамер, как если бы его грубым тычком в спину заставили шагнуть вперёд.

Издевательские смешки мгновенно оборвались. Рожа вытянулась, маленькие уродливые глазки так и впились взглядом в черную маску.

– Где ты его взял? – резко спросил он.

– Брыхлово дерьмо... это же мужик-менталист! – вскрикнул кто-то с экрана за его спиной. – Вызовите коммандера!

Уверенность мало-помалу начала возвращаться к Хрыку. Плечи его расправились, грудь стала шире.

– Сказал же, на энергетическом уровне, – небрежно ответил он. – И не его, а их. Менталистов двое. Их малость потрепали пожиратели, вот мне и удалось маски на них нацепить. Там со мной был доктор Чьен... но он не выжил.

Рожа сощурилась, когда вперёд выступил и Тэймин. Алый огонек на замке внезапно сменился зелёным, и вход в управляющий сектор открылся.

Памятное кресло, в котором меня встречал устрашающий капитан Шохоро, пустовало. Члены команды настороженно взирали на «пойманных диверсантов», однако ни один взгляд не остановился на нас с Марой Танн. Я сконцентрировалась на кружеве иллюзий, которые уже мастерски сплел мой отец, и поняла, что он взял под контроль зрение всех присутствующих. Центавриты видели только Хрыка и двух диниту в черных масках.

Затянувшееся молчание прервали шаги вошедшего вскоре коммандера Хурона. Взгляд его единственного глаза на исполосованной шрамами физиономии быстро пробежался по лицам присутствующих и застыл на черных масках.

– Это диниту? – властно осведомился он.

Хрык с несколько преувеличенным подобострастием вытянулся в струнку.

– Да, коммандер!

– Что они тут делают? Как пробрались? – последовали отрывистые вопросы.

– Как пробрались, не знаю, но поймал я их на энергетическом уровне, над первым энергоблоком. Возможно, они и выпустили пожирателей вакуума из силовых клеток... да только сами же первыми от них и огребли.

– Так. Диниту пока поместить в силовые клетки рядом с пожирателями, раз они их так обожают, – распорядился одноглазый коммандер, – а ты... как там тебя...

– Хрык.

– Хрык, Хрык... А, припоминаю. Ты ведь из группы предыдущего коммандера, верно?

Ответить наш центаврит не успел. Все синхронно повернулись в сторону рубки с прямой капитанской видеосвязью, как если бы услышали экстренный сигнал вызова. Энергия в ментальных полях вокруг словно взбесилась, и я поморщилась от неприятного ощущения. Затем покосилась в сторону мастера Фьолла и поняла, что не ошиблась.

Прямо сейчас он выплетал весьма рискованную иллюзию, завладев вниманием всех центавритов-управленцев. Но опасность заключалась в том, что в любой момент кто-то мог отвлечься на реальные данные аппаратуры и сообразить, что никакого прямого вызова от пиратского главаря нет.

– Капитан? – вопросительно произнес коммандер Хурон, приняв несуществующий видеосигнал.

Из рубки донесся писк неактивного режима, но усилиями нашего виртуозного оператора грёз никто из присутствующего десятка центавритов его не услышал. Это далось отцу нелегко. Я видела, как дрожит от концентрированного ментального напряжения его аура.

– На базе диверсанты, Хурон! – прорычала иллюзия. – Мне только что доложили, что они хотят взорвать реактор ко всем брыхлам!

– Мы перехватили их, капитан, – доложил коммандер, мгновенно забыв о недоумении из-за внепланового сеанса связи. – У нас два нейтрализованных диниту в масках.

«Капитан Шохоро» одобрительно кивнул и распорядился:

– Переправь их ко мне немедленно. С сопровождающим. Кто там у тебя порасторопней... вижу Хрыка, давай его. Каш неплохо о нем отзывался в прошлом.

– Переправить к вам? – моргнул Хурон. – То есть, через «Межпланетариум-2»?

– Не тупи, Хурон. Конечно, через него!

На панели общей связи замигал сигнал о новом входящем вызове. Допустить, чтобы центавриты переключили внимание на показания приборов, было нельзя. Пользование общей связью неминуемо продемонстрирует на панели ответившему, что параллельный капитанский канал неактивен. Мастер Фьолл метнул туда напряжённый взгляд, а потом я услышала мысленное:

«Прикрой меня, дочь. В одиночку не справлюсь».

Придумывать что-то уместное не было времени, и я торопливо подменила звуки вызова на шум, который мог бы произвести... маленький проныра-кыщони. Черт знает, почему этот образ всплыл у меня в голове – главное, что центавриты восприняли его без подозрений.

Главный связист, увидев вредителя, роняющего крошки реплицированной галеты прямо на драгоценную панель, замахал руками.

– Брыхлово дерьмо! А ну вали отсюда, живучий гадёныш!

Иллюзорный кыщони спрыгнул на пол и побежал в сторону двери, за которой скрывался пиратский «Межпланетариум». Там он взобрался на стену и под гневные возгласы преследующего его связиста скрылся в решетке вентиляции.

Коммандер Хурон отвернулся от них и ответил:

– Понял, капитан. Будет выполнено. А что делать с вашей ясениркой? Доктор Чьен погиб, а на нее в космопорте напал пожиратель. Того гляди, издохнет.

– Перешли ее с Хрыком и диниту, – последовал ответ. – Тут подлечим.

Последние слова коммандера заставили меня оглядеться в поисках предмета разговора. И только теперь я заметила лежащую в углу, словно мусор, голубокожую рабыню. Ее плечо было разворочено чем-то острым – вероятно, клювом, если речь шла пожирателе, – и тугая повязка не справлялась с остановкой кровотечения. Голубоватая жидкость пропитала ткань и капала на пол.

Раненая будто почуяла, что на нее обратили внимание, и с трудом повернула лицо в нашу сторону. Я приоткрыла рот в изумлении. Да это же... Тана Зу! Фальшивая ясенирская журналистка!