– А теперь ползи ко мне на коленях.

Паника накатила с такой силой, что для придания нужной позы мне даже не пришлось прилагать усилий – колени подломились сами, словно сырой картон. На лбу выступила испарина ужаса и отвращения. Неужели участь центавритской подстилки настигнет меня здесь и сейчас?! И именно в тот момент, когда мой Тэймин совсем рядом, но ничем помочь не в состоянии?

Капитан Шохоро начал расстегивать ширинку, нехорошо усмехаясь. Присутствие охранника ничуть ему не мешало, даже наоборот. А вот мое смятение и заминка с исполнением приказа вызвали у него острое раздражение.

– Чего тормозишь, тварь? Ползи, я сказал!

Судорожно выдохнув, я опустила голову и двинулась в сторону массивных ботинок на четвереньках. Однако отсутствие зрительного контакта Шохоро не устроило, и при первой же возможности он сжал толстыми пальцами мою шею, вынуждая вздернуть подбородок вверх.

Перед глазами закачался полуэрегированный коричневый орган, настоящая дубина размером с приличный баклажан. При мысли о том, как эта штука порвет меня, к горлу подкатила противная желчь – организм активно возражал против близкого контакта двух пропорционально несовместимых рас.

– Капитан!

Сквозняк из вновь открывшегося дверного проема захолодил спину. Но никогда ещё я так искренне не радовалась неприятному ознобу на голой коже!

– Чего тебе, Хурон? – проворчал Шохоро, не ослабляя хватку на моей шее.

– Крошка Фи только что покинула Тигарден. Говорят, собралась немного порулить Советом ЗССР... Самое время пошуршать в Чертогах, капитан. Вы сами велели известить вас.

Где-то наверху отчётливо скрипнули зубы.

– Эта сучка вечно портит мне удовольствие... Что ж, ладно. Пора готовить сюрприз.

Тиски на мгновение пережали дыхательные пути, а затем мощный рывок отбросил меня в сторону. Отчаянно кашляя, я заметила, как массивная фигура капитана Шохоро двинулась к арке новой версии «Межпланетариума» и растворилась в энергетическом потоке перехода.

В отсутствие главаря место первого помощника теперь, когда погиб коммандер Каш, занял одноглазый лысый центаврит. Шрамов и ожоговых следов на нем было столько, что искривленная половина физиономии со сморщенной кожей над глазницей казалась полосатой.

– Коммандер Хурон, – обратился к нему сопровождающий меня охранник, – капитан Шохоро не оставил распоряжений насчёт менталистки, а перед распродажей все рабыни должны пройти плановое чипирование.

Тот оторвался от созерцания цифровых данных на электронной панели возле капитанского кресла и с сомнением взглянул на меня.

– Доктор Чьен крайне не рекомендовал снимать с этой девки маску, даже на краткое время. Впрочем, пусть сам разбирается... Отведи ее к остальным в медотсек, когда он даст отмашку.

Услышанное не сразу дошло до моего издерганного тревогой мозга. После отступивший угрозы насилия я погрузилась в глухую апатию и чувствовала себя бесконечно усталой, слабой и отупевшей. Лишь в пустом рабском отстойнике, лёжа ничком в холодном углу и пытаясь задремать, вспомнила Катёну... ее безумную панику и те слова, что она говорила...

«...в мою голову влез кто-то посторонний... Каждую секунду чувствую это поганое присутствие!.. Когда я вернулась домой, там сидел огромный незнакомый раб в коричневой маске на всю голову... велел заткнуться, не смогла выдавить ни звука!..»

Смутное подозрение забрезжило на краешке сознания. А что, если тот «раб» был центавритом? Коричневая маска... Мне ли не знать, как достоверно искусственная органика маски напоминает живую кожу? Если бы не ее цвет, то со стороны носителя маски можно было бы принять за любого гуманоида – лысого или от природы безволосого. И кто мог бы догадаться об истинной личности внедрившегося центаврита, если бы он немного подправил бы свою коричневую физиономию органическими накладками и строго держался бы линии космозонгского мужского поведения – смирного, услужливого, исполнительного..?

Размышляя об этом, я незаметно уплыла в неровный поверхностный сон и очнулась от звука громких резких голосов у входа. Охранники за дверью ругались между собой из-за обнаружения очередной колонии кыщони в воздуховодах пищеблока.

– Я не нанимался с инсектицидами тут вкалывать! – бурно возмущался один. – Пусть Хурон сам лезет в ту дыру и распихивает отраву...

– Ага, только скажи ему это сам, – отвечал другой. – Хурон велел провести полноценную дератизацию. Ты самый худой из наших... значит, тебе в воздуховоды и лезть! Даже доктор Чьен не стал оспаривать приказ и прямо сейчас лично готовит инсектицид. И один ты весь из себя дерзкий такой, э?

– Пошел ты!

– Так Хурону и передам. Давно в открытом космосе не барахтался?

Из сказанного я уяснила для себя главное: из-за бытовой войнушки с кыщони центавриты – а в первую очередь, сам доктор Чьен! – забыли о том, что одна опасная менталистка осталась в рабском отстойнике и не получила свой чип. Преждевременно радоваться я воздержалась. Целую вечность сидела на полу тихо, как мышь, и размышляла о двух вещах – зачем центавриты втихаря проникают на Тигарден-2 и почему они так расточительно жестоки с рабынями.

Впрочем, ответ на последний вопрос был более-менее ясен – насильникам-гигантам без надобности слабые женщины. Такие годятся только для одноразовых дорогостоящих забав. А для долгосрочной перспективы таким убийственным образом выявляют тех, что способны и половой контакт пережить, и впоследствии воспроизвести на свет новое поколение центавритов.

Когда из медотсека вернулась значительно поредевшая толпа выживших рабынь – безучастных, безмолвных и малоподвижных, они до жути напомнили биороботов. Я высмотрела среди них Муй Задаки... и ее пустой взгляд шокировал меня кукольной безжизненностью. Будто всю личность стёрли! Даже ужасная процедура психокоррекции для преступников не давала такого страшного результата.

Странно. На Катёну чип так не действовал. Хотя, возможно, тот фальшивый раб просто не успел активировать в чипе нужную программу.

И Мара Танн... она тоже была чипирована и безучастно стояла в центре помещения, словно компьютер в режиме ожидания, готовый выполнить любой запрос пользователя. Смотреть на нее такую было невыносимо, и я отвела глаза в сторону. Остаётся только надеяться, что ее нынешнее состояние обратимо.

Третий этап аукциона с финальной распродажей рабынь разительно отличался от предыдущих двух. Никаких прозрачных отсеков, никаких оков. Мы все просто выстроились в короткую шеренгу перед рассевшимися в передних рядах потенциальными покупателями, а распорядитель аукциона с тощей стопкой маленьких пластиковых анкет в руках вызывал нас по очереди и приказывал сделать шаг вперёд. Не наблюдалось и следа прежнего ажиотажа – центавриты откровенно скучали и смотрели на рабынь с деловитым видом складских менеджеров, явившихся пополнить запас комплектующих для технологических систем.

Ну да, развлекуха закончилась, пришла пора выносливый инкубатор присмотреть.

В свое время, ещё работая ксенобиологом в заповеднике, я слышала от наших поставщиков – космических дальнобойщиков, транспортирующих к нам редкие формы жизни с других планет, – будто женщины-центавритки существовали когда-то. Очень давно. Большинство специалистов круто расходились во мнениях насчёт причин их вырождения. Одни утверждали, что произошла естественная деградация расы из-за неблагоприятных жизненных условий, а другие были уверены, что всё дело в многочисленных экспериментах, которые центавриты проводили над своим геномом с целью достичь максимального физического преимущества над другими расами.

И теперь, в свете новых данных я была склонна поверить второму варианту. Для подтверждения этой теории достаточно вспомнить хотя бы откровения болтливого рептилоида с пропавшего корабля коммандера Каша. Те самые, насчёт ежедневных инъекций из крови безвоздушного пожирателя, что делают центавритов на некоторое время неуязвимыми даже для открытого космоса.