– Нужно действовать осторожно. Возможно, чуть погодя. Сейчас крайне неудачное время, смена власти и...

Я не участвовала в дискуссии, слишком удрученная неудачей. Внутри всё сжималось и болело от термоядерной смеси разочарования, злости и отчаяния. Бедный мой Тэймин... как же так? Что же теперь делать...

– Гайя Фай, вам нужно отдохнуть, – подал голос Рогниу Ренн, который умудрился просканировать мой организм со своего валуна, покая я предавалась пессимистическим размышлениям. – Ваша нервная система работает на пределе, есть опасность срыва. Рекомендую питательный завтрак и здоровый дневной сон. О Тэймине Делле не беспокойтесь – я буду дежурить тут до его пробуждения.

Рекомендации мастера по ксеномедицине я выполнила. Вернулась в дом, без аппетита выпила целую чашку йананового бульона с хлебцами из пепа вприкуску. Чтобы уснуть сразу и не мучиться тяжёлыми мыслями, я позвала Муирне.

Та явилась почти мгновенно – видимо, была где-то поблизости.

– Как вы себя чувствуете, госпожа? – с тревожным участием спросила рабыня-плывчи. – Вид у вас болезненный...

– Я устала, и мне грустно, Муирне. Зато у тебя, кажется, личная жизнь налаживается... с Любеном?

Девушка смутилась и пробормотала:

– Простите, госпожа. Любен не виноват, я его заставила.

Ее слова ужасно рассмешили меня, и я хмыкнула:

– Не оправдывайся. Его можно понять – после длительного воздержания сложно не поддаться соблазну. Он действительно тебе так сильно нравится?

– Да, госпожа, – тихо ответила Муирне.

При этом ее ментальное поле отобразило целую гамму противоречивых чувств: счастье и горе, радость и печаль, страстное томление и пустота смирения. В моего личного раба она была влюблена, как мартовская кошка, и мечтала, чтобы он стал ее постоянным спутником, как это водилось у самых крепких пар плывчи. Даже после того, как в определенном возрасте у женщины происходила половая метаморфоза, новоявленный мужчина-плывчи продолжал с партнёром романтические и семейные отношения уже в гомосексуальном варианте.

И причиной ее тоски было понимание, что Любен – не плывчи и подобные отношения не поддерживает. Он даже к задникам не ходил ни разу.

Однако обсуждать чужие проблемы сейчас не хотелось.

– Спой мне Песнь Гармонии, Муирне, – сдавленно попросила я, накрывая часть головы одеялом. Телу было зябко, а душе – тошно.

Нежные переливы голоса девушки-плывчи погрузили меня в сон так же быстро, как и в прошлый раз. И снова подсознание начало транслировать тщательно запрятанные образы-воспоминания из прошлого.

Но теперь я была готова. Готова к тому, что увижу, как...

...большая поляна заполняется детьми-диниту. Они окружают бьющий из-под земли удивительный фонтан, в котором нет ни капли воды. Это чистая энергия жизни, прозрачная почти до невидимости и гудящая от собственной мощи низким вибрирующим звуком.

Летний праздник Саолл проходит традиционно на рассвете, когда воздух ещё полон ночной свежести, птицы поют особенно звонко, а на горизонте, в просвете между гигантских деревьев медленно разгорается золотое пламя молодой звезды Лиро.

Каждый ребенок подходит в одиночку к источнику энергии и делает шаг в самый его центр. Выходит сразу же, по другую сторону, и его аура, напитанная под завязку чистой энергией Саолл, становится видимой почти на весь день. Ее цвета, форма, движения – всё это доступно простому зрению и легко анализируется мастерами-воспитателями. К концу дня от них поступят родителям подробные отчёты о талантах и перспективах их детей.

Я захожу в источник одной из последних. Мне не по себе. Даже после целого года, прожитого с родителями на Диниту, всё вокруг по-прежнему кажется странным и чужим. Местные жители свободно предугадывают мысли и чувства друг друга, но меня это мало волнует. Я ведь почти ни с кем не общаюсь... Очень часто во время одиноких прогулок по зелёным холмам, где растет много вкусных розовых ягод, похожих на землянику, мне попадается робкий мальчик в бежевом берете, который всегда держится на расстоянии и как будто следит за мной.

Он и сейчас следит – стоит в толпе детей по другую сторону источника и смотрит на меня, не моргая, выразительными темно-фиолетовыми глазами.

Я ловлю себя на мысли, что хочу подойти и спросить, как его зовут, но воспитатель рядом напоминает: нужно пройти через энергию Саолл, чтобы инициировать свои способности.

Шаг вперёд даётся легко... однако... когда я покидаю щекочущий прозрачный поток, меня встречают оглушительным молчанием. Мастера-воспитатели хмурятся, переглядываются в немом телепатическом споре, а некоторые дети показывают на меня пальцами и таращатся, как на уродца из земного музея прошлого тысячелетия «Кунсткамера».

Ничего не понимая, я медленно отхожу в сторонку и, улучив момент, прячусь от неприятного всеобщего внимания в золотистых кустах цветущего нэйле. Тут спокойно и пахнет сладкой сахарной ватой. Впрочем, уединение оказывается недолгим – приближаются голоса и останавливаются прямо возле моего укрытия.

– Кто-нибудь знает, зачем мастера допустили к инициации человека? – спрашивает красивый хрустально-чистый голосок незнакомой девочки.

– Она не совсем человек, – отвечает ей другая девочка. – Это дочь мастера природных ресурсов. Звенна, давай уйдем отсюда. Зачем ты...

– Какая разница? – перебивает ее девочка Звенна. – Она всё равно пустышка. Человеческая кровь никогда не отзовётся на силу Саолл.

– Звенна, я тебя не узнаю, – нервно одергивает ее вторая девочка. – Это из-за Тэймина ты такая злая? Из-за того, что он пришел со всеми в такую рань только ради того, чтобы посмотреть на нее?

– Я просто не понимаю, зачем пустышка с матерью-землянкой явилась сюда и отнимает время у наших мастеров? Ей лучше вернуться на Землю.

– Я не собираюсь продолжать такой разговор! – возмущается собеседница Звенны. – Ты же отлично знаешь, что мы не одни! Так нельзя. Уйдем отсюда.

– Да-да, пойдем. Кто же знал, что дочь мастера природных ресурсов не только пустышка, но и трусиха, – фыркает Звенна.

Ее слова подстёгивают меня преодолеть ступор, и я неохотно выхожу на тропинку, где стоят две изумительно красивые девочки-диниту, обе серебристые блондинки.

– Я не трусиха, – говорю им тихо. – Но почему пустышка?

– Потому что у тебя нет никаких способностей, – любезно объясняет Звенна. – Ты пустая и бесполезная. Тебе лучше вернуться к людям, потому что у нас ты станешь изгоем. Как твоя мать. Она ведь из-за этого бросила твоего отца ещё до твоего рождения.

Вторая девочка пристально смотрит на подругу и говорит:

– Осторожней, Звенна. На твоей ауре появляются некрасивые пятна. Как бы тебе самой не стать изгоем.

Враждебно настроенная блондинка меняет тон и обращается ко мне мягче:

– О, я только хотела помочь, объяснить. Ты ведь совсем ничего тут у нас не понимаешь, правда? Чужаки на Диниту долго не задерживаются, им неуютно. Извини, если обидела. Мне тебя очень сильно жаль, ты выглядишь такой одинокой и несчастной... и жаль, что все сейчас чувствуют, как тебе плохо. Видишь ли, у нас тут невозможно скрыть свои эмоции, просто спрятавшись в кустах... – Звенна обводит меня странным взглядом по широкой дуге над головой и спокойно говорит: – Ладно, пожалуй, нам пора. Сейчас мастера начнут рассказывать о том, какие способности нам дарованы... Нельзя заставлять их ждать.

Я остаюсь на месте, но не одна. Звенна оставляет мне в компанию гнетущую тяжесть на душе.

...руки лежат на моих коленях ладонями вверх, а я смотрю, как блестят соленые капли на светлой коже.

Плюх-плюх!

Ещё две прозрачные кляксы сорвались с моего носа и увлажнили подушечки пальцев. Возможно, это слёзы. А может, и сопли. Врочем, какая разница... На Диниту я изгой. Нужно срочно улетать отсюда. Так маме и скажу.