Ректор принялся цветисто и красочно рассказывать, как я спас его от гибели в подвале некоего особняка. Аристократ хвалил меня изо всех сил, а Бульдог порой поддакивал.

Закончил же ректор так:

— … Любой человек может стать эмиссаром бога Абрата! Дворянин, простолюдин, без разницы! Кто угодно может встать рядом с богом, если будет достоин этого!

Толпа опять взревела. А я снова покровительственно обвёл её рукой и выдал:

— Ежели вы все будете достойно служить мне, то ваша вера позволит мне защитить этот мир от любых напастей, в том числе и монстров из прорывов.

Я кивнул на прощание, величаво развернулся и, под восторженные крики людей, скрылся в ратуше вместе с ректором и Бульдогом.

— Блестящее выступление, — похвалил меня некромант, отойдя от окна.

— Неплохо, — промолвила и княжна, косясь на бутылочку вина, красующуюся на столе в окружении хрустальных фужеров.

Ректор сразу всё понял и откупорил вино, после чего принялся разливать его по фужерам. В комнате тотчас появился насыщенный запах дорогого вина.

— Лучшее вино из подвалов князя, — кивнула на бутылку Синявская и с ухмылкой добавила, насмешливо глядя на меня: — Видите, как я вас уважаю. Отдаю самое дорогое. Буквально от сердца отрываю.

— Не заговаривайтесь, ваша светлость. У вас же нет сердца, — усмехнулся я и взял фужер, в котором плескалась рубинового цвета жидкость. — Ну-с, давайте выпьем за то, чтобы у меня и впредь всё получалось.

Некромант подал фужер княжне, ректор цапнул свой, а Бульдог замялся, не решаясь цапнуть последний оставшийся на столе фужер. Всё-таки он простолюдин, не привыкший выпивать в обществе аристократов. Однако после моего кивка он всё же цапнул фужер. Мы все сделали по несколько глотков, после чего я проговорил:

— Сударь Стоцкий, нужно распустить слух, что я вышвырну из этого мира ящеров, ежели люди будут как следует поклоняться мне.

— Сделаю, господин Абрат, — кивнул лысой головой старик и уселся на стул. — Думается мне, что слух и так поползёт. Вы ведь сегодня упомянули об этом на своей презентации.

— Да, вы всех поразили, — посмотрел на меня ректор. — Народ до сих пор не расходится. Горожане всё ещё скандируют ваше имя.

Я подметил, что по лицу княжны пробежала недовольная гримаса. Не её же имя выкрикивает народ.

— Не ревнуйте, ваша светлость, когда-нибудь и ваше имя будут выкрикивать горожане, — проговорил я.

— И вы даже не добавите какую-нибудь типичную для вас остроту? — хмуро глянула на меня Синявская. — Что-то вроде… народ будет выкрикивать «Долой княжну! Долой Синявскую! На кол её голову».

— Прям с языка сняли, — улыбнулся я.

Некромант громко покашлял в кулак, отвлекая нас от очередной пикировки, а потом проговорил, откинувшись на спинку стула:

— Ну, господин Абрат, ждите делегации от высокопоставленных аристократов. Особенно от тех, кто уже в возрасте. Многие хотят пожить подольше, так что вам будут служить хотя бы по этой причине.

— А я думал из-за моего прелестного характера, — иронично усмехнулся я и серьёзно добавил: — Я всё это понимаю, сударь, поэтому надо будет соорудить систему фильтрации. Не буду же я встречаться со всеми желающими? Пусть сперва эти желающие поговорят… к примеру… с ректором. Возьмётесь, сударь, за это дело? Сумеете отсеять полезных людей от тех, кто забудет обо мне, едва получив тело?

— Попробую, — не слишком уверенно сказал аристократ.

— Бульдог тогда будет заниматься таким же отсеиванием, только его клиентами станут простолюдины.

Небольшой банкет в честь удачной презентации закончился довольно быстро, после чего княжна с некромантом поехали в особняк князя, а ректор с Бульдогом отправились в дом ректора. Последний уже получил все необходимые документы, удостоверяющие его личность, так что решил вернуться восвояси и навести там порядок.

Ну а мы с Акимом через «Дверь Богов» перенеслись прямо на этаж принца Кхарушу в ту самую крохотную комнатушку с вином и потайным ходом. Меня сразу же окутали запахи вина и кромешная тьма.

— Ничего не вижу, — пожаловался я фамильяру, вытаскивая спички. — Надо будет обязательно найти какую-нибудь магоформу, позволяющую видеть во мраке. А тот как-то несерьёзно, что простая темнота заставляет бога прибегать ко всяким достижениям науки.

Я чиркнул спичкой о бок коробка, после чего она зажглась. Маленький язычок пламени испугал тьму, и она подалась назад, обнажив тот самый шкаф с секретом. Я подошёл к нему и нажал нужные гвозди. Тотчас передо мной предстал вход на потайную лестницу. Я пробрался на неё, зажёг вторую спичку и принялся подниматься по ступеням.

— Какой план, угукх? — спросил у меня Аким, когда мы добрались до стены, в которую упиралась лестница.

— Весьма простой, — проговорил я. — Мне надо попасться в руки охраны. Они сами приведут меня к Гарушу.

— А если они тебя просто ножом по горлу чик?

— Включу «Временное бессмертие», если всё пойдёт не по плану. И тогда буду прорываться с боем, — сказал я, нащупав нужные камни. — Во всяком случае, не думаю, что мне удастся тишком добраться до Гаруша, так что тут всего два варианта: бой или попадание в лапы охраны. По словам Кхаруша, у него тут охраны целая куча. Меня быстро вычислят.

— Угукх, — согласился фамильяр и покосился на открывшийся проход, ведущий в небольшую библиотеку.

Помещение оглашал лёгкий храп, несущийся из пасти ящера, развалившегося спиной ко мне на кресле. Он был облачён в ослепительно-белую броню из какой-то кожи. И спать ему даже не мешала небольшая настольная лампа, испускающая слабые лучи жёлтого света.

— Вот и первый охранник, — произнёс я, обойдя ящера. — И что самое мерзкое, я не могу его убить, поскольку он не угрожает моей жизни. Ну, в теории угрожает, если проснётся и будет орать. Но прямой угрозы нет.

— А ты погромче говори, тогда и проснётся, — насмешливо сказал Аким и посмотрел на закрывшийся проход.

— Хрен с ним, — махнул я на охранника рукой, на цыпочках подобрался к двери, приоткрыл её и выглянул в коридор.

Несколько тусклых лампочек в кружевных абажурах свисали с потолка, освещая ворсистый ковёр и пяток однотипных дверей. Коридор одним концом вливался в зал, а второй венчала массивная дверь. И возле каждого из этих концов обнаружились охранники в полном боевом облачении. Они были крупнее любого виденного мной прежде ящера. И у них даже имелись крылья. Видать, Гаруша защищали ящеры из высшей аристократии.

Хм, надо бы как-то очень правдоподобно попасться в их лапы.

Насколько я знал от Кхаруша, вторая дверь по левую руку от меня, вела во что-то типа комнаты отдыха для охраны. Может ли, в теории, какой-нибудь лазутчик случайно угодить в неё? Ну-у-у, может, наверное.

Я дождался момента, когда оба охранника не глядели в эту сторону, а потом выскользнул из библиотеки, прикрыл дверь и метнулся к той двери, что вела в комнату отдыха. Открыл её, проскользнул внутрь и ощутил на себе десяток изумлённых взглядов.

Ящеры с открытыми от удивления пастями застыли за игральным столом, на котором лежали самые обычные карты. Только колода была не тридцать шесть карт, и даже не пятьдесят четыре, а по виду, гораздо больше. Может, штук сток. В тусклом свете настольной лампы плохо было видно колоду.

— Продолжайте. Я уже ухожу, — нервно дёрнул я губами и выскользнул в коридор, прикрыв дверь.

Конечно, за дверью мигом раздался рёв десятка глоток, после чего она буквально соскочила с петель, когда вся эта орава вырвалась в коридор.

Тотчас вокруг меня стало тесно от покрытых мелкими чешуйками тел. Однако я, продолжая играть роль, испуганно пискнул и с отчаянием утопающего попытался пробиться через толпу ящеров к двери.

Внутренне я поморщился, готовясь к десяткам ударов. И приготовился вызывать «Временное бессмертие», если дело дойдёт до угрозы моей жизни. Раньше-то эту божественную магоформу активировать не стоит, а то ведь ящеры поймут, что их клиенту совсем плевать на любые удары кулаками, клинками или магией. На мне ведь даже царапинки не появятся.