— За мной, — приказал я девушке и шагнул в «Дверь Богов».

Пройдя сквозь неё, я обернулся и увидел, что «Дверь» подрагивает внутри арочки, которую соорудили два молодых деревца, склонившихся друг к другу. Ага, ясно.

— Не открывается, — недовольно выдала девушка, никак не отреагировав на то, что за один шаг перенеслась из города в лес. Хотя в этом мире полно всякой магии. Может, она уже нечто подобное видела.

— Застёжка не поддаётся? — насмешливо спросил я, оглядывая лес. Где-то тут я и оставил Бульдога с ректором.

— Не только застёжка. Ещё и листы, будто склеились.

— Наверное, ты недостойна. А вот если будешь хорошо служить мне, тогда, возможно, Книга и откроется перед тобой, — соврал я и громко крикнул: — Бульдог! Граф!

Мой крик напугал ночных птиц. Они с громким хлопаньем крыльев ринулись прочь. И даже в ближайших кустах кто-то зашуршал и ломанулся в чащу. К слову, я не почувствовал это существо, поскольку способностей лича у меня больше не было.

— Кого вы зовёте? — пропыхтела девушка, уже чуть ли не зубами пытаясь перегрызть застёжку Книги. Она явно вошла в азарт. У неё даже глаза поблёскивали, а остроконечные ушки покраснели от упорства.

— Моих соратников. Я не один прибыл в этот мир, — честно ответил я, прислушиваясь так сильно, что аж барабанные перепонки заболели. Но никто не торопился откликаться. — Пошли немного пройдём в ту сторону. Кажется, я оставил Бульдога возле того дерева, а может и этого… И почему здесь так много похожих деревьев?

— Может, потому что мы в лесу? — с капелькой иронии выдала Тень.

Кажется, её уже не сильно смущал мой божественный статус, так что она позволяла себе лёгкие шуточки надо мной.

— Бульдог! Граф! — снова прокричал я, сложив около рта руки рупором. А потом мне в голову пришла забавная мысль… А какого хрена я ору, как простой смертный⁈ У меня же есть «Голос». Он предназначен для разговоров на расстоянии с любыми существами, кои служат мне, либо молятся мне. Ректор под эти условия не подходит, а вот Бульдог вполне может и подойти.

К слову, я вот ещё о чём подумал. Кажется, божественные магоформы никак не связаны с простыми магоформами, число которых ограничено. Аура не может удержать больше пары десятков простых магоформ. И у меня их сейчас примерно столько и есть. Но у меня теперь есть ещё и божественные магоформы в количестве пяти штук. Отсюда я и сделал вывод, что они идут особым списком. Хотя, может быть, просто моя аура стала сильнее? И я теперь могу носить в ней куда больше магоформ? Ладно, потом с этим разберусь. А пока мне стоит вызвать «Голос».

Я тряхнул руками и активировал нужную магоформу. Она, как и «Дверь Богов» сожрала приличное количество маны. У меня даже ноги подогнулись. Но зато по моему телу побежали туманные точки, намекая, что «Голос» заработал.

— Бульдог, ты где? — проговорил я в пустоту, держа перед своим мысленным взглядом образ охотника.

— Сударь Ратников? — возник у меня в голове удивлённый голос Бульдога. — Вы где? Я не вижу вас.

— Я на том самом месте, где оставил тебя сегодня. Иди сюда. Я говорю с тобой с помощью магии. И долго так не смогу. Беги скорее сюда, — приказал я, покосившись на Тень, с недоумением уставившуюся на меня.

— Я не могу. Мы с ректором на дереве, а около него плотоядный шестиглазый кабан в костяной броне и с клыками, как ножи, — протараторил охотник.

— Кинь в него что-нибудь, дабы он заорал. Или вы орите, да погромче. Авось я услышу вас и спасу, — проговорил я, заметив, что взгляд девушку изменился. Кажись, она смекнула, что я не с ума сошёл, а по какой-то магосвязи разговариваю со своим слугой.

— Лучше мы будем орать, а то боязно злить эту чертяку… — произнёс Бульдог и, помедлив, добавил: — Ректору стало лучше. Он больше не вампир.

— Шикарно.

— Только вот… он успел укусить меня.

— Говно! — зло выплюнул я и следом выпалил: — Ладно, не переживай! Придумаем что-нибудь. Вампиризм явно ещё не сильно изменил тебя, поэтому всё обратимо. А теперь кричите, что есть сил!

«Голос» пропал. А мы вместе с Тенью стали усилено прислушиваться.

— В той стороне есть какие-то крики, — указала девушка на север.

— Далеко же их кабан загнал. Я ничего не слышу, — удивлённо покрутил я головой и помчался в ту сторону.

Тень поскакала за мной, прижимая к груди Книгу Богов. По тёмному лесу она бежала столь же ловко, как и по крышам домов. А вот я чуть пару раз ногу не подвернул, забыв, что уже не лич и надо бы почаще смотреть, куда ступаю. Да и моя хламида постоянно цеплялась за кусты, что тоже не добавляло мне прыти.

Между тем крики приближались. Значит, девушка не ошиблась. Мы бежали в правильном направлении. Отлично! До моих ушей уже даже доносилось яростное хрюканье и древесный треск.

А вскоре сквозь кусты и ветки проступили очертания громадного зверя, рядом с которым Эриманфский вепрь показался бы молочным поросёнком! Он уже почти доломал столетний дуб, на вершине коего орали ректор и Бульдог.

— Вот это чудище! — поражённо выдохнула за моей спиной Тень.

— Это всего лишь Бульдог в теле какого-то бедолаги с ужасным сколиозом, — пошутил я и выскочил на поляну, залитую лунным светом. Благодаря этому я во всей ужасной красе увидел могучего зверя. Его тело действительно покрывали костяные пластины, на манер носорожьих. Нижние клыки торчали из вытянутой пасти, как жёлтые турецкие сабли. А глаз и вправду было шесть. Все красные, налитые кровью и гневом.

Кабан бросался на дуб, а от того во все стороны испуганно летели щепки. Бульдог и ректор изо всех сил держались за ветки.

И когда охотник увидел меня с девушкой, то заорал:

— Бегите отсюда! Бегите! Этот зверь убьёт вас! А за нас не переживайте. Сейчас прибудет наш лидер. Уж он-то задаст трёпку этому монстру.

— Бульдог, это я. Просто в другом теле.

— Сударь Ратников! — обрадованно крикнул охотник, сразу же поверив мне.

— Рад вас видеть в добром здравии! — пропищала эльфийка с дерева, то бишь ректор.

Да и кабан оказался рад меня видеть. Он бросил терзать дуб и с азартом охотника уставился на меня.

Кабан бросился на меня со всей яростью красного комиссара, увидевшего белогвардейского командира. А я, ради пробы, запустил в него «стрелу». Она ударила его между налитыми кровью глазами и пропала. На костяной броне зверя даже пятнышка не осталось. Но меня это не смутило. Я рванул в сторону, прячась за высокой сосной. И крикнул оттуда, решив провести ещё один эксперимент:

— Тень, полезай на дерево. А ты, Бульдог, спрыгивай!

Девчонка взлетела на самую вершину сосны быстрее, чем я договорил. А вот охотник тупо сверзился с дерева, поскольку под его немалым весом с хрустом, предательски сломалась ветка. Бульдог с отборным, заливистым матом полетел к земле. По пути он сломал пару веток и со стоном бухнулся на лесную подстилку из чернозёма, опавших листьев и желудей.

Кабан же оказался зверем ветреным. Потеряв меня из виду, он перевёл взгляд всех шести глаз на охотника, пытающегося встать с земли. На его лице отчаяние смешалось с гримасой боли. Рот оказался перекривлён, а дыхание с шумом вырывалось из груди.

— Помо… помогите! — выхаркнул Бульдог, кое-как встав на ноги.

Его перекосило ещё больше, поскольку, кажется, пара рёбер охотника сломались. А может и ещё что-то повредилось. В любом случае, в таком состоянии он вряд ли убежит от кабана, азартно ринувшегося на него. Из-под копыт зверя вылетали комьям влажной почвы, а громадная башка оказалась наклонена так, чтобы в мгновение ока насадить Бульдога на чудовищные клыки.

— А-а-а! — заорал охотник и принялся прыгать, пытаясь уцепиться за нижнюю ветку дуба.

— Не дрейфь! — крикнул я ему, поднатужился и швырнул в Бульдога «Временное бессмертие». Оно яркой серой туманной каплей вспороло лесной воздух и угодило точно в грудь охотника. Тот от неожиданности грохнулся на спину, а когда с обалделым видом принял сидячее положение, то тут в него уже на всей скорости, словно клыкастый поезд, врезался кабан.