Ректор и Тень одновременно тоненько вскричали от ужаса. А вот Бульдог заорал утробно, низко. И, словно футбольный мяч, он шустро покатился по поляне. Но гола не случилось. Охотник не попал между деревьев, а угодил в одно из них. Штанга.

— Я… я живой! — обалдело выдохнул охотник, вскочив на ноги так резко, словно ему кроты всей бригадой пинка дали. — Я живой!

Бульдог шокированным взглядом скользил по своему грязному телу с прилипшими листьями и не мог поверить в то, что произошло. Чудовищный удар кабана не убил его. Правда, рубаха охотника теперь больше напоминала рыбацкую сеть.

И Бульдога настолько поразило это происшествие, что он лишь в последний момент бросился бежать от кабана. Но тот, конечно же, нагнал его и ударил клыками в спину Бульдога. Тот снова покатился по земле, но опять выжил. На его спине даже царапин не осталось.

Вот так «Временное бессмертие»! Но, к сожалению, оно работало не так уж и долго.

Я решил до конца посмотреть на что способно «Временное бессмертие», поэтому не стал помогать Бульдогу. А тот получал изрядных люлей от кабана. Зверь и топтал его копытами, и колол клыками, и пытался отгрызть ногу, и даже схватил охотника зубами за щиколотку и с бешеной скоростью приняться возить вопящего Бульдога рожей по поляне. Но добился он лишь того, что сам обессиленно захрипел, разжал челюсти и упал набок, оглашая поляну тяжелейшим дыханием.

— Всё, я усмирил зверя, — пропыхтел лежащий в позе звезды охотник, смахнул с лица слой грязи и встал на ноги.

— Это что сейчас было? — спросил спустившийся с дуба ректор, вопросительно глядя на меня.

— «Временное бессмертие», — ответил я, полностью выйдя из-за сосны. — Кстати, оно подошло к концу. Как ты себя чувствуешь, Бульдог?

— Хуже, чем тогда, когда кабан пытался меня убить. Тогда у меня ничего не болело, а сейчас что-то и шрамы на груди снова ныть начали, и мир стал серым и тусклым. А под «Временным бессмертием» я ощущал себя былинным героем, — признался охотник, сплюнув мелкую веточку, попавшую в рот.

— Восхитительно, — обрадовался я и запустил «копьё» прямо в раззявленную пасть кабана.

Магия вошла в глотку и принялась изнутри уничтожать зверя. Его нутро быстро сгнило, заставив животное рефлекторно дёрнуть задними копытами и испустить душу. Я на всякий случай поймал её.

— А откуда у вас такая магия, сударь? И как вы поменяли тело? И кто такая эта прекрасная сударыня? — посмотрел граф на Тень, спустившуюся с сосны.

— Присаживайтесь на эту дивную кабанью тушу и слушайте мою историю, полную невероятных приключений, — таинственно проговорил я, чувствуя, как ударными темпами восстанавливается мана.

Ректор и охотник действительно забрались на труп зверя, а вот Тень осталась стоять на ногах. И пока я, активно жестикулируя руками, в красках рассказывал о своих похождениях, она беззастенчиво пыталась открыть Книгу. А та никак ей не давалась, подтверждая итог эксперимента. Книгу Богов и вправду может открыть только бог.

— Поздравляю, сударь Абрат! — жарко выпалил охотник, услышав окончание моего рассказа. — Вы теперь бог! Признаться, я никогда не видел богов.

— И я, — вставил ректор, во все зенки глядя на меня. — Я, если честно, даже не верил в их существование.

— А я видела парочку богов, — пробурчала девушка, уже совсем обнаглев. Она подцепила застёжку Книги острым ножом и пыталась перерезать её. Но та оказалась офигеть какой плотной. Сталь не брала её.

Ректор с завистью посмотрел на девушку.

Охотник же сплюнул через левое плечо и сделал жест, отгоняющий нечисть. Кажется, он не хотел встречаться с богами.

Девчонка проигнорировала обоих, поглощённая жаждой открыть Книгу. Её даже не смущало то, что ректор, выглядящий, как эльфийка, говорил о себе в мужском роде.

Мне пришлось ещё пару минут отвечать на вопросы охотника и графа, восторженно смотрящих на меня. Однако вскоре их эмоции утихли и пришла суровая реальность.

— Я, ещё будучи вампиром, укусил Бульдога, — мрачно изрёк ректор, повесив голову. — Теперь, чтобы его спасти от вампиризма, мне придётся умереть?

— Почему же? — вскинул я бровь. — Вовсе нет. Я просто убью Бульдога.

— Меня⁈ — ахнул охотник, выпучив глаза. — Это потому что я простолюдин, а ректор — аристократ⁈

— Нет, нет, нет. Всё не так просто. Я убью твоё тело и переселю тебя в новое, — объяснил я свою мысль. — Мне же теперь подвластны кое-какие божественные манипуляции.

— А-а-а, ну так да… так хорошо, — сразу же расслабился Бульдог и с надеждой добавил: — А мне можно будет выбрать тело?

— Вряд ли. Какое под руку подвернётся, такое и возьмём. Нам, вообще-то, спешить надо, процесс превращения в вампира идёт, — проговорил я и махнул рукой. — Подъём, герои. Надо навестить тот домик, где жила оборотниха.

— Так до него пилить и пилить, — напомнил охотник, спрыгнув с кабана.

— Ты не прав. Всего один шаг, — самодовольно выдал я и швырнул «Дверь Богов» в дерево, наклонившееся к сосне, из-за чего получилась некая арка.

Сработает? Сработало.

Между деревьями появилось подрагивающее полотно, похожее на экран телевизора. Оно показывало мост, словно мы смотрели на него из хаты оборотнихи.

— Ого! — ахнул Бульдог.

— Мда-а-а, — потрясённо протянул и ректор. — Хотелось бы выругаться покрепче, но воспитание не позволяет.

Тень же промолчала. И следом за мной вошла в «Дверь Богов». Магоформа перенесла нас на мост, под которым в лунном свете серебрились воды реки. Пахло тут тиной, гнилой древесиной и крупным зверем. Клочки медвежьего меха до сих пор валялись около сорванной с петель двери дома. Вход в него неприветливо чернел, а изнутри шёл ещё более насыщенный звериный запах.

— Надеюсь, пока нас тут не было, в дом залезли какие-нибудь сильные монстры. А то мне бы не помешали души, — проговорил я и первым нырнул во мрак дома. Пару секунд постоял, давая глазам привыкнуть к темноте, а затем стал осматриваться. В сенях под потолком сушились травы и рыба. Около стены лежало треснувшее деревянное корыто и стояла пара вёдер.

— А чего мы тут искать-то будем? — тихонько спросил Бульдог, стоя за моей спиной и чуть ли не упираясь головой в потолок.

— Различные ценности. Тень скоро отправится в другое государство, так что ей нужны будут деньги, — сказал я и вошёл в довольно просторную комнату, служащую, как кухней, так и спальней. За этой комнатой обнаружилось ещё несколько, но поменьше. В парочке из них стояли клетки. Однако из живых в доме попискивали лишь мыши.

Окончательно убедившись в том, что хата пуста, мы зажгли свечи и принялись обыскивать каждый уголок и закуток. Но надежды на хорошую добычу, если честно, было мало. У оборотнихи даже серебряных украшений не было в доме. Подсвечники из глины, столовые приборы — железные, а единственная картина оказалась в простенькой дубовой раме. Однако мы не теряли надежды. Вскрывали половицы и простукивали стены.

Я в какой-то момент в одиночестве очутился в дальней комнате, вытер пол и без всякого пиетета перевернул сколоченную из досок кровать. Под ней обнаружился покрытый шерстью половик. Какого хрена он делает под кроватью? Я отшвырнул его в сторону, чихнул от пыли и уставился на люк в полу. Тайник⁈

Мой пальцы ухватились за ручку из толстой проволоки и потянули крышку люка. Та поднялась. Но вместо ниши с ценностями я увидел воду, на которую падал свет свечи, стиснутой пальцами моей левой руки.

— Твою мать, — разочарованно выдохнул я. — Кажется, бабка использовала этот люк для тел своих жертв или сливала сюда помои. Хотя… как-то слишком хорошо запрятан этот люк, чтобы служить, как для первого, так и для второго.

Я присел на корточки, приблизил свечу к люку и ещё раз внимательно всё осмотрел. И о чудо! Мне удалось заметить леску, привязанную к прибитому, загнутому гвоздю. Другой конец лески терялся в воде, намекая, что к ней что-то привязано. Надеюсь, это не какая-нибудь рыболовная сеть?

Потянув за леску, я ощутил, что к ней действительно что-то привязано. И весило это что-то минимум пару килограммов.