– К… какой… ри-ритуал?
– Возвращения в этот мир четвертой расы, – ответил будничным тоном Лотт, а, проследив за моим взглядом, добавил: – Ты, кажется, их не любила. – Он создал одним жестом с десяток светильников и отправил к центру зала. Меня захлестнул ужас.
– Марек! Фюфик! Ребята!
На концах начертанной пентаграммы распласталось пятеро зверей с растопыренными конечностями в виде звезд. Незнакомое мне заклятие распяло бедолаг и не позволяло шевелиться, однако они были живы и даже стонали. В центре же магического става сваленными крест-накрест лежали Гроу и Лэнис, бледностью кожи больше похожие на трупы. Кровавые пятна возле них не позволяли надеяться на благополучный исход. Я тоненько завыла.
– Мразь! Отпусти хотя бы пацана! От него ты не получишь никакой магии, сам же знаешь, что он почти пустышка! – захрипел Фюфик, страшно вращая глазами. От жуткого напряжения на его лбу выступили вены, а жилы натянулись будто струны. Предпринять он ничего не мог, скованный ритуалом, уже вовсю высасывающим из парня жизненные силы.
– Ошибаешься! Таная – магиня, щедро одаренная природой, – гордо сообщил Лотт и притянул меня к себе за талию. – Моя магиня.
Парни никак не отреагировали. То ли сил уже не было, то ли не поняли, о чем идет речь, а возможно, решили, что сородич спятил. Лотту подобное равнодушие не понравилось, меж бровей залегла складка, а рот скривила гримаса злости. Зверь сделал шаг в направлении пентаграммы, но я успела его перехватить за руку. Главное – отвлечь. Меня не покидала уверенность, что любая секунда сейчас ценою в жизнь.
– Зачем тебе в этом ритуале понадобилась я? – Наверняка он не просто так заманил в ловушку ребят, а потом вдруг оставил и вернулся за мной.
– Тебе здесь безопаснее находиться во время прорыва, чем где-либо еще. Я говорил, в последнее время ты мне стала дорога. – Быстрый взгляд скользнул по мне, после чего смущенно опустился к полу, пушистые светлые ресницы затрепетали. Да он меняет свои маски со скоростью обезумевшей лошади!
– Какую расу ты решил вернуть?
Лотт задумчиво посмотрел на наши сцепленные руки. Я вздрогнула, но не отняла ладонь. Стоять на оживающем под ногами полу становилось все труднее.
– Демонов. Какую еще? Неужели не знала, что давным-давно на Дамине существовало четыре расы? Все четыре ссорились, воевали, чуть не уничтожили друг друга. А в итоге самую сильную запечатали в нижнем мире.
– Нет, не знала. Этой информации нет в свободном доступе. Тебе-то откуда известно про подобные вещи?
– В свое время довелось в качестве практиканта поработать в государственном архиве. Там много интересного хранится, так сказать, подальше от чужих глаз.
– И ты нашел что-то про четвертую расу?
– Не что-то, а древние записи о том, как запечатали демонов при помощи огромной пентаграммы. На ее углах установили сторожевые башни с мощными запирающими заклятиями. Со временем память про четвертую расу стерлась, назначение построек позабылось, какие-то здания снесли. Очень удобно, не находишь? Когда я взялся уничтожать оставшиеся звездные башни, никому в голову не пришло связать их с возрождением демонов.
– Зачем тебе это? Что ты задумал?
– Хочу перекроить раздел мира. Сейчас реальная власть принадлежит лиэрам, а звери и люди на втором плане. Демоны сместят зазнавшихся магов, возвысив себя и уравняв прочие расы.
– Не понимаю. Что это даст лично тебе?
– Наследство. Неужели ты думаешь, лиэрство могло бы достаться незаконнорожденному полукровке без особого завещания, где отец признавал бы меня сыном и наследником? Это Уорду повезло с предком, мне же приходится все добывать самому.
– И чем тебе помогут демоны?
– Уравниловкой среди магов и зверей, конечно! Уже никто не посмотрит на меня свысока, я стану в глазах общества достойным кандидатом на лиэрство.
– Ты, кажется, передумал предъявлять права.
– Я и не стану, если выйдешь за меня замуж. Если же нет… то в новом мире отцовское наследство достанется мне как ближайшему родственнику мужского пола. Демоны, они, знаешь ли, очень патриархальны. К тому же открывший им двери заслужит особое почетное место среди знати. Поэтому хорошенько подумай, прежде чем бросить мне вызов, – угрожающе добавил он, перехватив мой взгляд, прикованный к жертвам ритуала. – Я тебя получу в любом случае! И только ты решаешь, кем ты станешь в будущем – любимой женой или… рабыней.
– Эту башню ты планируешь тоже разрушить, как и предыдущие? – Я с большим трудом ловила баланс на плавающем под ногами полу и непроизвольно дергала за руку Лотта, не позволяя ему сосредоточиться на чем-либо еще. И, похоже, не зря. Мое сердце забилось чаще, как обычно делало в присутствии Яррина. С недавних пор парня я чувствовала на расстоянии. Неужели он где-то рядом? Возможно, нашел в лабиринте Эдгарда и понял, что случилась беда? Нет, Эдгард сам рассказал, брат жив! Он должен быть жив!
– Разумеется, – с неохотой отозвался Лотт, будто тоже что-то почуяв. Возможно, так оно и было, все-таки нюх у зверей, даже у полукровок, отменный.
– Нас погребет под обломками? – истерично завопила я, с еще большим энтузиазмом отвлекая сокурсника. Только бы Яррин не вздумал вступать в схватку с Лоттом – вряд ли есть шанс в одиночку справиться с этим маньяком. Хоть бы додумался позвать на помощь.
– Вот еще! Не для того я затевал ритуал. Мы с тобой точно спасемся. Не переживай, все идет по плану. Осталось совсем немного напитать магией печать. Согласен, с другими башнями побыстрее вышло, но эта-то ключевая, с ней немного повозиться пришлось. Должны быть не просто жертвы, сопровождающие магические действия, а те, что предварительно напитают разрушительные заклятия.
– Ты так хорошо разбираешься в теме освобождения демонов? С чего подобная уверенность?
– У меня есть записи, там во всех подробностях указан ритуал запечатывания. Обратные действия не трудно вычислить, это умеют даже первокурсники, правда?
Я кивнула. Выходит, мир обречен принять обратно демоническую расу? Чем это грозит трем другим, которые ранее взбунтовались? Вспыхнет новая война? Демоны начнут мстить своим обидчикам?
А самое главное – какая участь ждет зверей в пентаграмме, когда они отдадут свои силы ритуалу? Достаточно ли будет жертвы насильно отнятой магии, или потребуются еще и жизни парней? К собственному ужасу, я знала ответ на все свои вопросы. Картинки, мелькающие перед глазами, заставляли меня дрожать сильнее пола, не унимавшегося под ногами. Крошево цемента валилось с высоких потолков на голову, припорашивая волосы.
Я еще крепче вцепилась в руку Лотта, не позволяя ему отойти к зверям. Это ничего не меняло в участи парней, но истинный смысл собственных действий мне открылся не сразу. Я интуитивно висла на бывшем друге, всем своим видом демонстрируя, что не держусь на ногах. Для чего интуитивно отвлекаю Лотта, осознала чуть позже, ощутив присутствие Яррина совсем близко от себя. Во мне забурлило двоякое чувство. Радости, как обычно, от которой перехватывало дыхание и в душе распевали райские птицы. И протеста – я вдруг поняла, что безопасность именно этого одного парня для меня важнее друзей, брата и даже целого мира.
– Лотт, – прогундосила я, – мне страшно. Ты можешь все это прекратить? Пожалуйста.
Зверь бросил на меня раздраженный взгляд.
– Я же тебе все объяснил. Ритуал начат. Нельзя его бросить вот так просто.
– А не просто? Запрети демонам выходить, а сами пошли на выход. Мне нехорошо.
Мне действительно становилось все хуже. Похоже, мы с клошами из-за демонов испытывали сложности нахождения в башне. Приближение прорыва четвертой расы ощущалось каждой клеточкой тела. Подозреваю, не зря демонов заточили в нижний мир. Сколько судеб они сломают? Какие перемены принесут с собой? Подобные мысли разрушали меня, поэтому я старательно их гнала от себя. Лучше думать в менее глобальных масштабах. Например, как помочь угодившим в ловушку зверям.
По полу пошли трещины, из которых повалил сизый дым. Удушающий, тошнотворный. Он стелился понизу, скрывая плиты из поля зрения. Повеяло влажным холодом. К потолку взметнулись мавли – грязно-серые тени, относящиеся к потусторонним существам и появляющиеся в скоплениях боли и страданий. Эти неприятные создания питались негативными эмоциями, не причиняя никакого вреда живым расам, однако их сильно недолюбливали. Кто же будет рад вестнику беды?
