На столе, рядом с бутылками алкоголя, лежал кожаный чехол. Он был тщательно изготовлен, с темными швами и металлической фурнитурой. Чехол дополнял атмосферу комнаты своей тяжёлой, мрачной эстетикой. Я провел рукой по его поверхности, чувствуя шероховатость кожи под пальцами.

Открыв чехол, я выставил на свет инструменты для пыток. Блеск металла выделялся на фоне тусклых стен, отражая слабое освещение комнаты. Были пилы разных размеров и форм, их зубцы угрожающе поблескивали. Щипцы различных конфигураций лежали рядом, готовые сжимать и вырывать. Ножи всевозможных форм и размеров, от маленьких скальпелей до внушительных тесаков, были аккуратно разложены.

Особое внимание привлекали непримечательные, но очень тонкие иглы, способные проникать глубоко под кожу, не оставляя заметных следов. Другие мучительные приспособления тщательно умещались в своих отделениях, ожидая своего времени. Некоторые из них выглядели старыми, с пятнами ржавчины, что придавало им особую угрожающую ауру. Эти инструменты, казалось, хранили в себе истории прошлых допросов и пыток.

С медленным удовольствием я рассматривал каждый инструмент, подбирая тот, который, как я думал, будет наилучшим для начала. Мой пленник, по-прежнему без сознания, лежал передо мной, беспомощный и беззащитный. Я был готов к разговору, который, возможно, приведёт меня к тайнам, затаённым в его сознании.

Разложив инструменты перед собой, я выбрал тонкий нож, исходя из того, что он должен внушить достаточное беспокойство, но не нанести серьезный вред. С некоторой эстетикой я подошёл к незнакомцу, который продолжал быть бессознательным. Лезвие ножа поблескивало в тусклом свете, отражая мои намерения.

Нож легко прорезал его одежду, оставив лишь кожу в качестве барьера между мной и его секретами. Началась тантра неудобств, покалывая ножом вблизи его кожи, но не нанося реального вреда. Медленные движения были наполнены целью пробудить его к жизни. Я наблюдал за его лицом, ожидая первых признаков пробуждения.

Мой пленник начал приходить в себя, проявляя признаки боли и сознания. Его глаза открылись, и он попытался осмотреться вокруг, пока осознание медленно возвращалось. Я видел, как замешательство в его взгляде сменялось пониманием ситуации, в которой он оказался.

Моя улыбка стала более хитрой, когда я подходил к связанному незнакомцу. Воздух в комнате, казалось, сгустился от напряжения.

- Проснулся, кажется? - произнёс я, ожидая его реакции.

Он медленно приходил в себя, встряхивая головой, и его взгляд стал фокусироваться. Заметив мою улыбку и подход, он рывком поднял голову. Его руки были связаны кандалами, и он осознал своё бессилие.

- Где я? - резко спросил он, пытаясь разглядеть окружение.

- Добро пожаловать в мои скромные покои. Надеюсь, ты удобно разместился, - сказал я, мой голос звучал спокойно, несмотря на зловещую обстановку.

- Кто ты? И почему меня связали? - спросил он, его голос звучал напряжённо.

- Я некромант. По-моему, уже тебе представлялся сегодня, а причину твоего заключения, думаю, ты сам вспомнишь. Ты в моей власти, но не переживай, я не собираюсь тебя убивать. Вот, даже предоставил тебе уютные апартаменты, в самом центре шахты, - сказал я, мои слова сопровождались лёгкой усмешкой.

- Почему? - спросил он, отчётливо проявляя недоумение.

- Видишь ли, мне интересно, что делает обычный человек в этих местах, да ещё и с такими невероятными навыками в бою. Ты ведь не простой путник, верно? - спросил я, моя улыбка после этого стала шире.

Он молча смотрел на меня, будто разгадывая мои намерения. Его глаза были полны решимости и вызова.

- Расскажи мне свою историю, и, возможно, ты получишь свободу. В противном случае... - сказал я, показав на нож и стол с другими не менее ласковыми инструментами, выполняя жест, который не требовал слов.

Тишина осталась в комнате в ожидании ответа пленника. Напряжение можно было почти физически ощутить.

Пленник молча смотрел на меня, изучая мои слова и выражение лица. Его глаза пронзительно сверкали, а напряжение в воздухе словно нарастало. Наконец, он решился заговорить.

- Ты думаешь, что ты можешь заполучить информацию, мучая меня? - произнёс он с презрением.

- Нет, я уверен, что могу. Но не думай, что я спешу. Расскажи мне свою историю, и, возможно, мои методы будут менее болезненными, - ответил я, нарушая мучительную тишину в комнате.

Он вновь стал молчать, не желая что-либо мне говорить. Его молчание было красноречивее любых слов.

- Неужели ты хочешь, чтобы я применил к тебе пытки? - спросил я, улыбнувшись.

- Я, в отличие от многих, не боюсь ни смерти, ни какой-либо боли. Так что можешь пытать меня сколько тебе влезет, - сказал он.

Моя улыбка становилась все более холодной, когда я внимательно наблюдал за ним. Его слова остались в воздухе, создавая напряжение в комнате. Секунды тянулись медленно, словно в ожидании решающего момента.

- Ты удивляешь меня, но верь мне, я найду путь затронуть что-то в твоей душе, - сказал я, подходя к столу с инструментами, желая изменить своё орудие.

Взяв в руки тонкую иглу, я прошёлся ей по воздуху, создавая лёгкую атмосферу ожидания. Затем, с медленной грацией, опустился на колено напротив пленника. Игла сверкала в свете, вызывая блеск в его глазах.

- Расскажи свою историю, - предложил я с видимой безразличностью, но ледяной интонацией.

Он продолжал молчать, подавляя боль и презрение на лице. Но в его глазах читалась сила духа, которая не давалась сломить.

- Ты действительно считаешь, что я дам тебе то, что ты хочешь, причиняя мне боль? - спросил он, словно вызывая меня.

Моя улыбка стала ещё более хитрой, когда я приблизил иглу к его коже, но не касаясь её.

- Ты не первый, кого я допрашиваю, поверь мне, твои страдания – лишь капля в океане моего опыта, а ты уж поверь мне, у меня его много, и я умею делать больно. Расскажи мне всё, и это закончится быстро, и, главное, без боли, - произнёс я, подчёркивая свои слова резким движением иглы.

Он смущённо отвёл взгляд, но молчал, словно камень.

- Так или иначе, ты скажешь мне всё, что я хочу знать, твои секреты и тайны спрятаны и не так уж и глубоко, - сказал я, сдерживая своё нетерпение.

Он сохранял молчание, но вид в его глазах показывал, устоит ли он перед моей волей.

- Так что же, будешь говорить? Или мне нужно тебя разговорить? - спросил я.

Он поднял глаза, взгляд его оставался стойким, несмотря на мои действия. Я снова приблизил иглу, на этот раз касаясь его кожи, но не нанося реального вреда.

- Ты думаешь, что я так легко сломаюсь? - сказал он с гордостью.