«А кто ты?» - вопрос так и рвется с языка. Но молчу. Не время сейчас еще для перепалок.

- Погоди… Ты в кружке макраме? – догадавшись, выплевываю пренебрежительно.

- Хм… ммм, - давится от возмущения брат и после легкой заминки выдает. – Да, можно и так сказать.

- Все бросил, сунул жирную жопу в тачку и приехал. Это понятно?

- Да что случилось? Ты там обалдел на радостях?

- Примерно так. Хочу с тобой поделиться, - угрожаю свирепо. И тут кажется до моего глупого брата доходит.

- Да, да Степа. Сейчас буду. Только развяжу Лиду…

- Про кружок макраме ты лихо задвинул, - усмехается Зорро. – Выходит, слив инфы шел в две стороны?

- Наверное, - пожимаю плечами. – По схеме с Беловым думаю брат проболтался… Слишком быстро Климов среагировал.

- Нет, ему начальство поручило. Там вроде жалоба поступила.

- Прикольно, - загребаю пальцами ежик волос.

- Ты по своим каналам выясни. Я в канцелярию не полезу. Нет смысла, - предупреждает Зорро, вставая. – Пойду спать. Хорошо тут с вами. Как в пионерском лагере. Костер, разговоры…

- Погоди, - останавливаю его, вспоминая о разговоре с Брагиным. – Ты отпуск взять можешь? Надо в Реджистан смотаться.

- С вами в медовый месяц? – хмыкает брат жены. – Нет, не хочу. Мне твоя морда и тут надоела.

- Удалось выйти на шейха Манзура, - не обращаю внимания на глупые шуточки. Замечаю, как подается вперед Ира, как с любимого личика мгновенно спадает дрема.

- Что там, Степа? Что-то удалось узнать?

- Ты решил провести свое расследование? – впивается в меня взглядом Зорро. – Хороший способ поднять авторитет в глазах семьи, - цедит насмешливо.

Колючий тип. Вот как с таким нормально общаться? Ладно, мне деваться некуда. Придется приспосабливаться.

- Это я попросила! - кидается на защиту Ира. – Боря, если у нас не получается, то может Степе удастся что-то выяснить. Пожалуйста, - складывает руки в молитвенном жесте.

- И что удалось узнать? – через силу тянет Зорин. Вижу как гримаса боли передергивает лицо. Это Ирка моя маленькой была. А Борису лет пятнадцать тогда исполнилось или больше. Вот как жить с такой утратой? Ни могилки, ни памятника, одна безнадега.

- Я пообщался с Брагиным, - тяну медленно.

- Как ты на него вышел? – испепеляет меня взглядом Зорро.

- Это неважно. Похожая женщина живет в Реджистане. Любимая жена эмира Рашида. Поезжай туда, Боря. Нам обещали максимальную поддержку.

- Хорошо, - кивает Борис. – В понедельник подам рапорт. Через две недели смогу вылететь.

- Отлично, - улыбаюсь я, закрывая тему. Теперь пусть сам Зорро разбирается. Для меня этот вопрос закрыт. Своих хватает.

- Только у меня одна просьба. Ира. Степан, - подбирает слова Зорро. – Папе пока ничего не говорим, - косится он на закрытую дверь гостиной. Тесть отдыхает в гостевой спальне на другой стороне дома и никак не может его слышать.

- Почему? – негодующе выдыхает жена. – Почему?!

- Да потому, что у него сердце слабое. Не фиг каждый раз надрывать ему душу пустыми надеждами. Если нам с тобой хреново, Ира, - кивает он сестре. – То отцу в разы больнее. Он очень сильно любил маму. До сих пор ночами не спит. Поэтому пока нет точной информации, ничего не разглашаем.

- Разумно, - поднимаясь, устало вздыхает устало жена.

- Пойдем, провожу тебя, - обнимаю ее за плечи.

- А ты? – поднимает на меня сонный взгляд.

- Дождусь придурка мелкого, поговорю и приду к тебе, - целую в висок.

- Побудь со мной, - просит Ира. Кладет голову на плечо, обвивает руками талию. Чувствую как в меня упирается упругая грудь, увеличившаяся за этот месяц. Кладу руку на живот и не могу отказать.

- Иди сюда, - придвигаюсь к жене, ложась рядом. Прижимаю к груди голову жены. Целую Ирку в темечко. Зарываюсь пальцами в шелковистые волосы. Прижимаю к груди голову жены и шепчу разные глупости.

А когда дыхание любимой выравнивается, лежу не шевелясь. И думаю. Думаю.

Эту женщину и нашего ребенка я не могу потерять.

Ангелина, сука, и так троих уничтожила.

«Что же двигало этой мразью?» - пытаюсь сообразить и никак не могу понять, что двигало этой женщиной. Была же семья. Я же ей ни в чем не отказывал. Любви особой не наблюдалось. Это я теперь понимаю. К Гельке я и трети того не чувствовал, что чувствую к Ире. Но моей первой жене и не требовалось. Ее больше интересовал статус и выгода.

«Но блин, родила бы детей, и навсегда бы себя обеспечила!» - стараюсь думать как эта сучка.

Фигура? Навряд ли. Что же тогда? Что?

Размышляю и не нахожу ответа.

В кармане штанов пиликает эсэмэска. Видимо брат приехал. Ожидает. Тихонечко, боясь разбудить Иру встаю с постели и бреду в свой кабинет.

«Надо съездить к Гельке. Поговорить», - снова вонзается острием старая неотвязная мысль.

«Только время зря потеряю», - отмахиваюсь привычно.

И застав в приемной брата, вместо приветствия, бью под дых. Не смертельно, но ощутимо.

- За что? – выдыхает он, сгибаясь в три погибели.

- Ты с ума сошел, Степа? – от окна бросается к нам маман. Склоняется над любимым сыночком. – Мы к тебе со всей душой. По первому зову…

- Я тебя не вызывал, - отрезаю холодно.

Я просыпаюсь среди ночи. В комнате темно, плотные шторы наглухо завешены и не пропускают свет фонарей с улицы. В комнате тускло мерцает ночник. А со стороны мужа даже подушка не примята. Еще не приходил. Веду пальцами по гладкой холодной простыне и не могу понять, где Степан? Что его так задержало?

Хватаю телефон, подслеповато щурюсь, пытаясь разглядеть время.

Половина третьего.

«Степ, ты где?» - спрашиваю мысленно, а палец уже втыкается в постоянный контакт. Трубка молчит, а потом в ухо врезается металлический женский голос.

Абонент вне сети. Перезвоните позднее.

Где-то внутри тренькает обида нехорошим звоночком. Снова пытаюсь заснуть и никак не могу понять, что именно меня разбудило. Явно не Степан.

Легкий приступ тошноты заставляет подняться с постели и пойти в ванную. Низ живота тянет от тупой боли и что-то давит под ребрами. Терпимо, но дышать тяжело. Да и болеть ничего не должно. И для ребенка опасно. Вглядываюсь в бледное лицо и сама себя не узнаю. Краше только в гроб кладут. Откидываю со лба волосы, прикладываю руку к щеке.

Кажется, температура!

Невысокая, но очень противная, когда хочется закрыть глаза и лежать. Так и тянет снова вернуться в постель. Накрывшись одеялом, снова свернуться в комочек и закрыть глаза.

«Прекрати! Так нельзя!» - обрываю ленивые мысли. – Нужно найти Степана и вызвать врача. Лучше прослыть паникершей, чем проворонить что-то серьезное».

Накинув халат, выхожу из спальни. Спускаюсь на первый этаж и сразу натыкаюсь на парня из лички Сохнова. Егор, кажется.

- А Степан Александрович где? – спрашиваю уже через силу. Голова раскалывается, глаза закрываются от странной боли.

- Все хорошо, Ирина Николаевна? – настороженно смотрит телохранитель.

- Да, он мне срочно нужен, - роняю отрывисто. По коже пробирает мороз, живот болит. Странное состояние. Поплотнее кутаюсь в халат и сама себя уговариваю идти дальше. Хотя каждый шаг дается с трудом.

- Пойдемте, провожу, - сворачивает в полутьму коридора охранник. Распахивает первую дверь. В большой ярко освещенной приемной пусто, но через приоткрытую дверь кабинета слышатся громкие голоса.

- Да ладно! Какая свадьба? – кричит женщина. – Ну какие тебе дети, Степа? Думаешь, Ангелина зря от тебя аборты делала?

- Ты хочешь сказать, что мне нельзя размножаться? – рычит муж. А я замираю около дверей как статуя. Даже дышать перестаю. Что за ужасная женщина? Зачем она пришла? И что хочет?

- Ты и сам все знаешь, не придуривайся! – вопит она. – Ангелина говорила…

- Что именно? – холодно роняет муж. А я без сил прислоняюсь к стене. Затылок холодит, сердце останавливается сердце, конечности немеют.