Звоню Степану предупредить и снова натыкаюсь на охрану.

– Степан Александрович спит…

"Медведь в берлоге, - сержусь на него.- Ну да ничего. Он успеет! Обещал же".

Настроение портится, когда к обеду приезжает Юра.

– Не помешаю? - не дожидаясь ответа, усаживается напротив.

– Нет,- равнодушно мотаю головой и демонстративно утыкаюсь в телефон. Знаю, что неприлично, но светски беседовать с Юрой я не настроена.

– Что пишут?- кивает он на айфон, очередной Степин подарок.

Оторвавшись от чтения статьи, молча смотрю на брата Криницкого. Какие же они разные!

Харизматичный высокий красавец Степан и маленький толстенький Юра с мясистыми щеками и сальным взглядом.

Они точно братья? Серьезно?

Молча передергиваю плечами, жду пока экономка поставит передо мной тарелку с супом из кабачков и брокколи и принимаюсь есть.

– А ничего другого нет?- морщится Юра.

– Вы нас не предупредили о приезде, - замечаю с улыбкой. Не нравится, не ешь, какие проблемы? Тут не столовая и не дом отдыха. Что бы не возомнил себе Юра.

– Любовь Ивановна, - останавливает он экономку. - Я это есть не буду. Говно какое-то! - заявляет капризно. - Отбивных мне пожарь. Быстро! А эти помои пусть всякие уроды едят.

Не успеваю донести ложку ко рту и опускаю ее в тарелку. Давлю взглядом мерзкого типа. И уговариваю себя смолчать.

– Ну что уставилась? – ощерившись, роняет Юра. – Я не свинья всякие помои жрать… Ты ж вроде тут хозяйка. Могла бы и подсуетиться.

- Я вас сюда не приглашала, - заявляю спокойно. – Степан уехал. И вы об этом знаете. Зачем вы приехали, Юра?

- С тобой поговорить, дура! – подскакивает он из-за столаНервно ходит туда-сюда. Словно пингвин на льдине машет руками.

- Когда люди хотят с кем-то поговорить, они договариваются по телефону. И нам с вами обсуждать нечего. У нас с вами нет общих дел. Все через Степу, пожалуйста!

- Леди, да? – усмехается он криво. Лицо мгновенно искажает звериная гримаса, мало похожая на добрую улыбку. – Ты тут много не рассуждай. Думаешь, понесла от Степки и тебе все можно? – выплевывает он слова. – Все, милая, власть переменилась

- Что случилось? Зачем вы меня пугаете, – выдыхаю на автомате. – Степа проснется, я с ним поговорю…

- Ну да, конечно, - ухмыляется Юра.

Не хочу с ним спорить и говорить не хочу.

Поднимаюсь из-за стола и иду к себе.

- Слышь, ты, - несется в спину. – Обед мне закажи! Пожру и поеду…

- Здесь вам не ресторан, - разворачиваюсь к обидчику. Закусываю губу, боясь разреветься. Только бы слабость свою не показать. Проще было бы попросить Любу приготовить мясо и пожарить картошки. Но я не хочу. Принципиально. И пока Степы нет дома, нечего здесь привечать его противного братца.

- Повтори, что ты сказала? – в один миг Юра оказывается слишком близко. Хватает меня за руку.

- Отпустите, - прошу тихо. - Вы делаете мне больно.

- Потерпишь, - зло выдыхает мне в лицо. Противно. К горлу тот час же подступает тошнота.

«Охрана моя где?» - пытаюсь взять себя в руки и позвать на помощь. Но бесполезно. В доме мы одни. Степа не любит, когда рядом мельтешат посторонние. Я тоже. Поэтому охрана следит за территорией, оцепив дом по периметру. А внутри… Только я и Люба.

- Послушай меня, девочка, - зло рычит на меня маленький толстый мужчина. – Теперь тебе придется считаться со мной. И мы еще сделаем тест ДНК. Нужно проверить, действительно ли ребенок от брата. И если нет…

- А если да? – не скрываю презрения.

- За меня выйдешь. Поняла, дура?

- Да пошел ты, - пытаюсь выхватить руку. – Руки прочь от меня и от моего ребенка. Степа тебе устроит.

- Степа? Всюду Степа, - выкручивает мне запястье гаденыш. – И где же он, этот Степа? Ау, брателло?

И тут до меня доходит простая истина. Что-то случилось с Криницким! Иначе бы этот скот, его брат, не посмел бы ко мне заявиться. И руки выламывать тоже не посмел бы. Нужно срочно связаться с папой и Борькой. Может, они смогут помочь? У них же есть связи!

Или снова позвонить Степе и потребовать его разбудить? Что делать? Что?

- Отпусти. Меня. Пожалуйста, - снова взываю к рассудку врага. Но кажется Юру несет. Еще немного и начнет куражится. А там неизвестно, что ему взбредет в голову? Хуже нет взбесившейся овцы. К баранам это тоже относится.

«Что стоим? Кого ждем?» - проносится в голове ехидный голос брата. – «Я кого учил, Ира? Без резких движений. Колени в ход не пускай. Опасно».

Меня пугает близость постороннего мужчины, бесит сама ситуация. Но ничего другого не остается. Впиваюсь ногтями в тыльную сторону ладони нападавшего. Безошибочно нахожу точку между большим пальцем и запястьем и давлю на нее что есть силы.

Лицо Юры мгновенно становится пунцовым.

- Отпусти, дура, - пытается выдернуть он руку. Но я уже действую на автомате. Тяну мизинец мужчины вниз. И когда он вскрикивает от боли, отбегаю в сторону.

- Ах ты ж стерва, - рычит он, устремляясь за мной.

Поддерживая живот, бегу к прачечной. Там дверь крепкая и закрывается на засов. Только бы успеть. Но гаденыш почти догоняет меня. Слышу его порывистое дыхание сзади. Еще несколько шагов. Я должна успеть. Лихорадочно хватаюсь за ручку двери. Кажется, успела. За спиной вскрикивает Юра. Потом раздается грохот, будто что-то тяжелое на пол уронили. И кто-то просит тихо и угрожающе.

-Оставь женщину в покое, сука…

Оборачиваюсь на автомате. Один из водителей Степана, Михаил, кажется, впечатав Юру в мраморный пол, выкручивает ему руку.

- Да пошел ты, - пытается трепыхается тот, но Миша фиксирует его коленом. – Не рыпайся, я сказал. Все шефу доложу.

- Спекся твой шеф, - яростно выдыхает брат мужа. – А я тебя, падла, уволю при первой же возможности… А с тобой, сучка, мы еще поговорим, - переводит на меня ненавидящий взгляд.

В ужасе вжимаюсь в стену и не могу поверить.

Что со Степаном? Что значит «спекся»? Убили его? Посадили? В глазах темнеет, и я не представляю, как жить дальше…

- Это что за цирк на льду? – слышится из холла властный голос.

Сохнов заявился, мамочки! Наверняка со Степой что-то приключилось. Вот и слетелись ястребы. Вжимаюсь в холодную стену и не могу заставить себя сделать шаг. Словно боюсь лишиться подпорки. Даже дышать не могу.

- Плохие новости? – заикаюсь от страха.

- Дорогой поговорим, Ира, - мотает головой Сохнов. Крепкий подтянутый мужик в камуфляже. Руки держит в карманах, в мудрых глазах – хитрый прищур. – Давай, собирайся, девочка. Николай Иванович тебя ждет. Он не любит, когда опаздывают.

«Вы знаете моего папу? – так и рвется с языка глупый вопрос. Наверняка знает! Но это сейчас не главное. Что со Степаном?» - чуть не ляпаю от отчаяния. Но вовремя прикусываю губу.

- Хорошо, - лепечу вслух. – Только давайте сначала поговорим. А потом поедем. Ладно? – настаиваю и сама себя не узнаю.

- Слово дамы закон, - добродушно улыбается мне Петр и распахивает дубовую дверь кабинета. – Прошу.

- Петя, я тоже с вами, - поднявшись с пола, отряхивается Юра. – Ты же понимаешь, что теперь…

- Потом, брат, - резко обрывает его Сохнов. – Себя в порядок приведи сначала. Тобой только что пол вытирали.

Опустив голову, прячу улыбку. Сохнов явно не на стороне Юры. И прямо на моих глазах тот сникает, как проколотый воздушный шарик.

- Петя, я… - пытается он возразить.

- Отвянь, Юрец. Не до тебя, - рычит Сохнов и закрывает перед Юриным носом дверь. – Присаживайся, где тебе удобно, - обводит он кабинет широким жестом.

По привычке сажусь на кожаный диван. Глажу толстую шоколадную оббивку. И вспоминаю, как мы тут валялись с Криницким. Дурачились и целовались.

«Где он сейчас? Что с ним?» - заливает сердце черная безнадега.

- Минутку, - поднимает вверх палец Сохнов. Открыв створку пульта управления, нажимает на какие-то кнопки, а потом поворачивается ко мне. – Устранил прослушку. Теперь можно спокойно поговорить.