Мое естество сжимается, а ноги дрожат, когда он проводит губами по ложбинке между моей грудью и животом. Когда он дотягивается до моих промокших трусиков и вдыхает, я почти кончаю от одного этого ощущения.

— Я буду вспоминать твой запах каждый раз, когда буду думать о тебе, тигренок. — Еще один глубокий вдох, и он срывает с меня трусики.

Грубые ладони скользят по моим бедрам и обхватывают колени, а затем закидывают мои ноги себе на плечи.

— Моя Нера. Ты чертовски красива, — мурлычет он, просовывая руки мне под поясницу.

Воздух покидает мои легкие короткими рывками, мое тело сотрясает сильная дрожь, как будто у меня жар. Его теплый язык ласкает мои складочки, медленно и мучительно. Кончик этой умелой мышцы скользит внутри меня. Погружается глубже, покрывая поцелуями мою сердцевину. Дрожь пробегает по моему позвоночнику, когда я выгибаю спину, всхлипывая. Желая. Я не уверена, что возбуждает меня больше — его язык на моей киске или то, как он произносит мое имя. Дрожь усиливается с каждым жестким, безжалостным движением. Все мое существо словно распадается на части — мое тело, мой разум, мое сердце — каждая клеточка готова взорваться в едином идеальном порыве.

Он проводит языком по моей щели, а затем прижимается губами к моему клитору и засасывает его в рот. Перед глазами вспыхивают белые огни, и с моих губ срывается отчаянный крик, нечто среднее между стоном и воплем, когда я балансирую на грани кульминации.

Но потом, так внезапно, давление его губ исчезает. Я распахиваю глаза и вижу, что мой демон наблюдает за мной, на его губах играет довольная ухмылка.

— Интересно, я должен позволить тебе кончить в свой рот? — он медленно опускает мою попку на стойку. — или на свой член?

Этот корабль отплыл давным давно. С того момента, как я встретила его в темном переулке, меня тянет к нему. Он проник мне под кожу, буквально заставляя чувствовать его. Его присутствие. Его власть надо мной. Меня уже нет, я безвозвратно испорчена для любого другого мужчины.

Я наблюдаю за ним, делая короткие и быстрые вдохи. Штормовые глаза встречаются с моими, когда он тянется к пуговице на брюках, а его вторая рука оказывается между моих ног. Ловкие пальцы поглаживают мою и без того чувствительную киску, каждая чувственная ласка разрушает мою нервную систему.

— Пожалуйста, — стону я, выгибая спину, обезумев от потребности. Если мне придется еще долго терпеть эту пытку, я просто сойду с ума.

Он расстегивает брюки, дразня мой клитор подушечкой большого пальца.

— Пожалуйста, что?

Мой взгляд блуждает по его точеной груди, по трем линиям идеально очерченного пресса и останавливается на его огромном члене. Мои мышцы сжимаются при одной только мысли о том, что он будет во мне.

— Пожалуйста, трахни меня.

— Трахнуть тебя? Нет, мне не нравится этот термин. — Он обхватывает меня за колени и притягивает ближе. — Я собираюсь взять тебя, Нера.

— В чем разница? — Я задыхаюсь, пока кончик его члена дразнит мой вход.

— То, что я беру, я оставляю себе навсегда, — говорит он с лукавой улыбкой. Затем он погружается в меня до самого основания.

Мой крик удовольствия наполняет комнату, но быстро переходит в стоны, когда он без устали трахает меня. Его дыхание резкое и учащенное, с ровным ритмом. Каждый мускул на его теле, кажется, напрягается, когда его член входит в меня, погружаясь глубже с каждым толчком, в то время как его глаза сверлят мои. Теперь они не пустые, и я вижу, как в его взбудораженном состоянии бушует буря. Слышу крик безудержного желания так же ясно, как если бы он произнес его вслух.

— Моя, — говорят его глаза.

Когда я позволяла себе надеяться, представлять, как все будет между нами, это всегда было так. Жестко. Необузданно. Дико. Я всегда знала, что за его обычным отстраненным и мрачным поведением скрывается дьявол. И мне нравится видеть, как он выходит на свет.

Мои внутренние стенки сжимаются вокруг его длины, а пылкий жар сжигает мое тело, ища способ вырваться на свободу. Я отпускаю край стойки, за который держалась, и хватаюсь за его предплечья. Мои ногти впиваются в его кожу, когда я смотрю на него. Он не отрывал взгляда от моего лица с того самого момента, как погрузился в меня.

Его пронзительный взгляд держит меня в плену, пока его правая рука движется вверх по моему бедру, животу и останавливается на груди. Мой демон-хранитель — мой обладатель — прижимает ладонь к моему сердцу.

— А теперь кончи в меня, тигренок, — рычит он, толкаясь до самого конца.

Я кричу. Перед глазами вспыхивают звезды, и я позволяю себе провалиться в прекрасное забвение, уничтожаемое и поглощаемое моим темным демоном на свету.

ГЛАВА 20

Ранний утренний ветерок, проникающий через открытое окно, ласкает мою обнаженную плоть. Я протягиваю руку и убираю черные пряди, упавшие на его лицо. Мы лежим в моей постели уже почти час, просто наблюдая друг за другом.

— Что теперь будет? — шепчу я.

Я хотела спросить об этом с тех пор, как мы в изнеможении рухнули на простыни после того, как занялись любовью во второй раз с тех пор, как солнце поднялось над горизонтом, слишком боясь услышать ответ. Но я больше не могу сдерживаться.

— Я не знаю, тигренок. — Его рука поднимается к моему лицу, кончик пальца осторожными, нежными движениями проводит по линии моей левой брови, затем по носу и к губам. — Что ты хочешь, чтобы произошло?

Мое сердцебиение участилось, когда я набралась смелости и сказала.

— Я хочу, чтобы ты остался. И я не имею в виду только сегодня.

— Я не знаю как.

— Иди домой. Собирай вещи. И вернись сюда. — Я улыбаюсь. — Это не так сложно.

— Я не это имел в виду. — Его рука касается моей щеки, а большой палец гладит кожу под глазом. — Я не знаю, как жить такой жизнью, как ты. То, что ты знаешь обо мне, — это всего лишь мутная поверхность в черном пруду моего существования. Детка, я слишком испорчен, чтобы жить среди нормальных людей.

— Тогда мы тебя вытащим.

Его губы трогает грустная улыбка.

— Я не один из твоих зверей, Нера. Некоторые вещи невозможно сшить обратно.

— Мы можем попробовать.

— Ты хочешь для себя такой жизни? — Он сжимает челюсти. — Разве ты не хотела бы иметь хорошего, образованного мужчину, которого ты заслуживаешь?

— Ты так думаешь? — Я наклоняюсь вперед, заглядывая ему в лицо. — Значит, если я скажу "да", ты снова меня бросишь?

— Я никогда не брошу тебя, — говорит он. — Даже если бы захотел. Я знаю, что никогда не смогу. Я буду присматривать за тобой до самой смерти, тигренок. И пока я жив, никто не посмеет тронуть ни единого волоска на твоей прекрасной голове.

— Ты будешь присматривать за мной даже тогда, когда я пойду к алтарю и поклянусь в любви хорошему и образованному мужчине? — Я вырываюсь и толкаю его в грудь.

Его лицо не выражает никаких эмоций, но большой палец, поглаживающий мой глаз, не шевелится. — Ты будешь прятаться в каком-нибудь уголке, пока я буду отдаваться ему так же, как отдавалась тебе? — Я продолжаю. — Будешь ли ты смотреть, как он берет меня на кухонном островке, пока я кричу от удовольствия?

Окоченение охватывает все его тело, только сердце, кажется, работает. Я чувствую его громоподобные удары под своей ладонью. Что-то опасное мелькает в его глазах, когда они заглядывают в мои, но он по-прежнему не произносит ни слова.

Я наклоняюсь вперед, пока мои губы почти не касаются его губ.

— Ты позволишь мне принадлежать кому-то другому, демон?

Ты будешь присматривать за мной даже тогда, когда я пойду к алтарю и поклянусь в любви хорошему и образованному мужчине?

У меня в ушах раздается непрерывный пронзительный звук, смешивающийся с голосом Неры. Это началось как слабое жужжание, когда я заставил себя сказать ей, что она должна быть с другим, но теперь частота повысилась, отдаваясь внутри моего черепа, как мстительная дрель.