Я чертовски устала. Я бы сделала все, что угодно, лишь бы иметь возможность просто закрыть глаза и забыть, что моя жизнь такая дерьмовая, какой она кажется, но вот я здесь, застрявшая в этом ужасном положении. Взяв телефон в другую руку, я включаю экран и использую его, чтобы видеть дорогу, когда встаю с кровати и бреду обратно на кухню, решив проверить, есть ли электричество у моих соседей или это действительно только у меня.

Прохладный порыв воздуха обдувает мое лицо, когда я с усмешкой запихиваю баночку с мороженым обратно в морозилку. Не уверена, что от этого будет много пользы без электричества, но девушке остается только надеяться.

С трудом пробираясь по темной квартире, я добираюсь до входной двери и отодвигаю три засова, прежде чем открыть ее и выглянуть в коридор. Там царит кромешная тьма, если не считать небольшого свечения фонарика в противоположном конце, исходящего из маленькой квартиры миссис Браун.

— Ты в порядке, Шейн? — спрашивает она старым, скрипучим голосом, который обычно бывает у пожилых людей.

— Я в порядке, — отвечаю я. — Вам что-нибудь нужно? У вас есть свечи?

— Все, что мне нужно, — это приятный рослый молодой человек, который заставит меня снова почувствовать себя женщиной.

— Нам обоим, — бормочу я себе под нос, прежде чем широко улыбнуться ей. — Если я вам понадоблюсь, просто постучите в дверь.

— Спасибо тебе, дорогая. А теперь иди спать. Я уверена, что к утру электричество восстановится.

Она закрывает дверь, и свет ее фонарика исчезает, снова оставляя коридор в полной темноте. Я нажимаю кнопку "Домой" на своем телефоне, и он снова загорается, пока я закрываю свою дверь и задвигаю засовы. Я дважды проверяю все три засова, пока не убеждаюсь, что мой маленький дом в безопасности, и начинаю пробираться обратно в свою комнату.

Индикатор на моем телефоне продолжает гаснуть, и мне приходится несколько раз нажимать кнопку, чтобы увидеть, куда я иду. Я не из тех, кто спит в полной тишине и темноте. Я всегда спала с включенным телевизором, чтобы заглушить шум города за окном, но сегодня мне просто придется это вынести.

Пока я иду по короткому коридору, мое внимание привлекает движение в мягком свете. Я поднимаю голову и вижу темную фигуру в капюшоне, выходящую из моей спальни. Я судорожно хватаю ртом воздух, мои глаза расширяются, а сердце начинает бешено колотиться.

На мгновение я замираю, уверенная, что мой разум играет со мной в темноте. Я трижды моргаю, пытаясь заставить темную тень исчезнуть, но когда маленький коридор наполняется истошным хохотом, я разворачиваюсь на пятках и убегаю, черт побери.

Это не гребаный обман разума. Кто-то в моей квартире.

Громкий пронзительный крик вырывается из моего горла, когда я достигаю конца коридора и оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть большую фигуру в капюшоне, медленно приближающуюся ко мне, преследующую меня так, словно у него есть вся ночь, чтобы поймать меня.

Я вырываюсь из коридора и направляю свет от телефона прямо на входную дверь, зная, что мне каким-то образом нужно открыть все три замка, прежде чем человек в капюшоне доберется до меня, но шансов нет.

Мои ноги стучат по старым дерьмовым половицам, пока я пытаюсь перевести дыхание и двигаться одновременно. Свет от моего телефона прыгает по квартире с резкими движениями, и когда я оказываюсь в нескольких футах от двери, фигура в капюшоне скользит перед ней.

Паника охватывает меня, когда я резко останавливаюсь.

— Нет, — выдыхаю я, пятясь от фигуры в капюшоне. Он был прямо за мной. Как он сюда попал?

— Как… как… — Я запинаюсь, прежде чем прервать себя, но позади меня раздается тот же отвратительный смех. Я резко поворачиваю голову, чтобы обнаружить, что парень все еще стоит в проеме, и мой желудок сжимается. Их двое, и я в полной заднице, насколько это вообще возможно.

Отступая в противоположную сторону, я двигаюсь в свою тесную гостиную так, чтобы видеть их обоих одновременно, но моя спина быстро прижимается к твердому телу. Я поворачиваюсь и смотрю в ужасающее, покрытое шрамами лицо Романа ДеАнджелиса.

Испуганный вздох вырывается из глубины меня, я слишком напугана, чтобы даже закричать.

Если это Роман ДеАнджелис, то я могу гарантировать, что две другие фигуры в капюшонах в моем доме — его братья Леви и Маркус, самые страшные братья в городе. Они печально известны. Все о них знают, и каждая гребаная душа боится попасть под прицел одной из их извращенных игр. Они — то, из чего порождаются кошмары, они палачи, и они, блядь, живут ради этого.

Я пытаюсь вырваться из рук Романа, но его стальная хватка быстро сжимает мои предплечья, как тиски, его смертоносный запах окутывает меня. Пойманная в ловушку его яростных объятий, я наблюдаю, как его братья медленно подкрадываются ближе, их мертвые глаза сосредоточены на своей добыче в ужасающей тишине.

Я качаю головой, зная, что это гребаный конец. Там, где замешаны братья ДеАнджелис, никто так и не дожил до того, чтобы рассказать эту историю.

2

Леви и Маркус ДеАнджелис подходят достаточно близко, чтобы я могла разглядеть их лица под тенями их темных капюшонов, и чем ближе они подходят, тем больше меня начинает сковывать страх.

Это не те люди, с которыми стоит связываться такой девушке, как я.

Я должна выбраться отсюда, но они окружили меня. У меня нет шансов выжить. Меня сочли мертвой в ту секунду, когда они вломились в мою квартиру.

— Она действительно хорошенькая, — мрачно бормочет Маркус, его

Мое сердце бешено колотится, а страх безжалостно пульсирует в моих венах. Что он имеет в виду, говоря ‘жаль, что с ней случилось’? Что они собираются со мной сделать?

Их темные взгляды перебегают друг на друга, и в уголках губ Леви появляется злая усмешка, он опускает подбородок, чтобы посмотреть на меня сквозь густые ресницы.

— Ее фотография попала во все национальные новости, ее изуродованное тело с безжизненными большими голубыми глазами. Какой бессердечный монстр мог оставить ее тело в такой неглубокой могиле? Жаль, что медведь вот так запустил свои когти в ее хрупкое маленькое тело. Не осталось ничего, кроме кусочков плоти. Опознать ее в морге было почти невозможно. Если бы не эти голубые глаза…

ЧЕРТ. Черт, черт, черт. Мысленный образ пугает.

Они собираются убить меня. Они психопаты. Гребаные монстры.

Хотела бы я знать, почему, но когда речь идет о братьях ДеАнджелис, им не нужны ни логика, ни причины, они просто такие, какие они есть. Все, что им нужно, — это красивое лицо и теплое тело, и субботняя вечеринка началась.

— Они… они узнают, что это были вы, — выдавливаю я, слова застревают у меня в горле, страх давит на меня. — Они придут за вами. Полиция… Они…

Маркус смеется, обрывая меня, и я быстро понимаю, насколько я ошибаюсь. В новостях нам рассказывают только страшилки, показывают изображения жертв с ужасающими описаниями того, как они встретили свой конец, но мы никогда не видим исхода, никогда не видим справедливости для скорбящих семей нашего города. Им это сходит с рук каждый чертов раз.

Полиция бесполезна. Сейчас мне никто не может помочь.

Эти монстры убивают ради развлечения. Это небольшой выброс адреналина, который разгоняет их кровь. Крики — их эликсир жизни. Им нужно чувствовать чужой страх, просто чтобы продолжать дышать. Им следует надеть смирительные рубашки и лишить всех возможных основных прав человека.

Они — мрачные жнецы, и они позаботятся о том, чтобы каждый ублюдок, который встанет у них на пути, знал это.

Я стану для них еще одной статистикой, еще одной зарубкой на поясе. Черт возьми, может быть, они достаточно натренированы, чтобы все прошло быстро, но, с другой стороны, может быть, они также достаточно опытны, чтобы это длилось несколько часов подряд. В любом случае, мне нужно очень быстро смириться с этим, потому что я не доживу до следующего дня.