— Вот и всё, — подытожил Ник, — от Калеба шли в Эджервилль через лес. Я опасался, что по дороге кто-нибудь встретится, но нет, повезло.

— Повезло? Вас вела воля богов, не иначе. Однако «везение», как ты изволишь выражаться, не бесконечно. Помните об этом и будьте благодарными. — На нас он уже не смотрел. Посидел, глядя на огонь задумчиво, и добавил: — В деревне не показывайтесь. Благо дом отдалён от оживлённых мест. Вас ни в коем случае не должны видеть.

— Но отец! — Николас подскочил с лавки. — А как же Мэри? Я хотел повидаться, сказать ей, что…

— Сядь, сын! — неожиданно резко оборвал Шелли-старший. — Ты всё равно не сможешь ничего ей дать в статусе дезертира. Что бы ни побудило тебя поступить так, официально ты вне закона. Значит, действовать нужно соответствующе. И пока я не вижу иного выхода, кроме как не обнародовать тот факт, что ты выжил у Багрового поля.

Он провёл рукой по волосам. Жест превратил отца в абсолютную копию сына, только слегка состаренную. Наверное, это действительно помогало сосредоточиться — голос его зазвучал ровнее.

— Со временем мы что-нибудь придумаем, поверь. Параллельно попробуем поискать информацию о девочке. Я напишу Калебу, попрошу содействия. А вот с этой юной леди, — он развернулся ко мне, не покидая кресла, — дела обстоят сложнее.

— Я… вы… — сколько ни уговаривала себя не нервничать, слова застревали в горле. — Скажите, оранти, — наконец преодолела волнение я, — вы поможете?

— Называй меня Томас, дитя моё, — тёплая ладонь накрыла мои дрожащие пальцы. — Сделаю всё что в моих силах, ведь ты спасла жизнь сыну. Кроме того, полагаю, ты оказалась здесь неслучайно. Помнишь, что выкрикнула женщина, переместившая тебя?

Я кивнула.

— Конечно. Ассайя редит. Это… — я запнулась, а Томас ободряюще улыбнулся. — Что-то вроде «возвращения ассайи»?

— Думаю, да, дорогая.

— Кара!!! — Николас снова вскочил на ноги, его глаза напоминали две крупные монеты. — Но как?.. Почему?.. Откуда ты знаешь язык тёмных?! Он же утрачен!

Я покачала головой.

— Не в нашем мире, Ник. То есть там на нём тоже никто не говорит, но его применяют люди некоторых профессий, например, лекари, законники… а я как раз изучала законы. Прости, что не сказала. Я не была уверена, что догадка верна. Ты говорил, будто тёмные умели творить порталы. Не может ли быть, чтобы кто-то из них выполнил роль миссионера, распространив на Земле свой и ваш языки? Ведь мы с вами понимаем друг друга, а наречие тёмных известно у нас как «латынь» и является прародителем целого ряда современных языков. Поначалу я не осознавала, что цепляет меня в названиях, что ты упоминал. А потом сообразила. В переводе с латыни Фламма — «пламя», Фригос — «холод», вместе они Лусеат — «сияние», противоположность «ночному лесу» — Нокс сильва. Одного не могу понять, — я с надеждой взглянула на Томаса: — Что такое «ассайя»?

Вместо Томаса отозвался Ник:

— Имя?

— Имя?! — эхом повторила я. — Но это же бред! Тогда кто это, и что ещё за возвращение? А главное, причём здесь я?

Собеседники молчали. Мой взгляд метался от лица одного к лицу другого, пока Томас не заговорил.

— Похоже на имя, — согласился он, — но мы не можем знать наверняка. Одно известно точно: этой женщине что-то от тебя надо, иначе она не стала бы тратить драгоценный портал. Меня беспокоит другое. Её амулет. Заключённая в круг чёрная орхидея — знак Дома безмолвных теней.

Последнюю фразу оранти произнес почти шёпотом, словно боялся потревожить души забытых королей.

— Ты что же, — изумлённо спросил Ник, — считаешь её Тенебрисс?

— Не знаю, — пожал плечами Томас, — может, женщине просто повезло выжить и сохранить кое-что из их наследия.

Загадки прошлого и тайны незнакомки волновали меня меньше, чем собственная судьба, и я не удержалась от вопроса:

— Что же теперь делать? И как вернуться домой?

От воспоминания о Земле глаза предательски защипало. Я отвернулась к огню и сквозь пелену смотрела, как тот пожирает поленья, хищно треща. Опустившаяся на плечо ладонь заставила меня вздрогнуть и резко обернуться.

— Не бойся, есть способ отправить тебя обратно. Ритуал описан в книге, которую я храню более двадцати лет.

Томас внезапно посуровел и добавил:

— Это большой секрет, Кара. Если правда всплывёт, нашим головам недолго быть на плечах. Прикоснуться к этим знаниям — честь, и я желаю поделиться ими с тобой в благодарность за жизнь Николаса. А ещё, не покидает необъяснимое чувство, что будет правильно поведать тебе эту историю… историю моего знакомства с Мелиссой Тенебрисс — принцессой Ноксильвара и Фригона из Дома безмолвных теней.

— Да-да! — воскликнула я. — Николас упоминал её в рассказе о расколе Лусеата!

Оранти глянул на сына одобрительно.

— Рад, что ты в курсе основных событий. Значит, можно перейти к главному, — он поёрзал в кресле, устраиваясь удобнее, а его пальцы сложились домиком на уровне груди. — Ты, верно, знаешь уже, что дом наш стоит на границе Фламии с Фригоном? Так вот за ним начинаются лесные угодья, принадлежащие Дому вечного льда. Если пройти Юнайский лес насквозь, окажешься у одного из охотничьих поместий Гланцев, куда однажды наведалась Мелисса, в стремлении отвлечься от столичной суеты.

Она имела обыкновение уединяться в лесной чаще и на эти прогулки не брала никого, даже любимую служанку, некогда прибывшую из Ноксильвара вместе с ней. Верными спутниками Мелиссы были её дневник и спрятанный в складках платья хрустальный кинжал. Однажды она увлеклась чтением отрывка, вписанного в её тетрадь принцем Сайлассом, и не заметила, как стемнело. Девушка не представляла, в каком направлении двигаться. Следовало дождаться помощи, но, поддавшись панике, она пошла наугад. Так Мелисса брела, потеряв счёт времени, холодным свечением кинжала отделяя от мрака свой путь, пока не увидела среди деревьев огонёк.

— Сидя там, где сейчас сидишь ты, Кара, она рассказала нам с Молли о своих злоключениях. Она уснула прямо в кресле, не дождавшись ужина, и я отнёс её наверх. Утром я пошёл в ратушу, чтобы отыскать того, кто мог бы передать весточку в усадьбу Гланцев. Я тогда служил в храме в Эмбертоне и приехал в деревню всего на несколько дней навестить жену. На следующее утро дверь снова сотряс стук.

Никто не ожидал, что за Мелиссой собственной персоной явится Альбер. Наверное, ему сообщили из усадьбы, оторвав от более приятных дел. Снежноволосый принц на белом скакуне… Эта картина была бы идеальной, если бы не досада в лазурных глазах, алые пятна на щеках, удары ручкой хлыста по седлу. Нас он вовсе не замечал. Его человек пытался всучить нам вознаграждение, но мы отказались.

Понурив голову, Мелисса плелась к мужу, как вдруг замерла. Не обращая внимания на окрики, вернулась обратно и протянула мне предмет. Она сказала, что видела у меня пару книг, посвящённых Умбре, и, если я смог прочитать их, сумею разобраться и в этом. Также добавила, что подарок принесёт удачу. А ещё, что всё у нас будет хорошо. Затем развернулась и пошла не оглядываясь прочь. Вскоре мы узнали о трагической кончине принцессы. Минули десятилетия, а я до сих пор берегу воспоминания о ней.

Из-за пазухи оранти вынул ключ, что до сей секунды покоился на цепочке на его шее. Он приблизился к письменному столу, отпер ящик. Тот со скрипом поддался, и в руках Томаса появилась тетрадь в кожаном переплёте. Гладкую поверхность вспахивал круг, а внутри него распустился чёрный цветок.

— О боже! — я поднесла руку ко рту. — Это же, это…

— Дневник тёмной принцессы? Да. В нём обрывки воспоминаний, мыслей, заметки о необычных заклинаниях с подробным описанием, как их сотворять. Быть может, она вела его для дочери. Мы этого никогда не узнаем, — с сожалением покачал головой оранти, махнул рукой, будто отгоняя эмоции, и повторил: — Многого мы не узнаем. Но я уверен, что своим «всё у вас будет хорошо» Мелисса Тенебрисс предрекла рождение нашего сына, ведь на тот момент мы с Молли были женаты несколько лет. Детей не было и не предвиделось… Ещё большей неожиданностью стало проявление у мальчика дара. Пускай крошечного, но это было настоящим чудом. В наших с супругой семьях ничего подобного не случалось никогда.