И вот что ей ответить?

Но ответить я не успела, когда Анжелика опять начала говорить:

— Это ты из-за того раза, когда Ричард в игровые автоматы играл, на нас подумала, да?

Я засопела, судорожно подбирая ответ.

— Ты не думай, тётя Люба, мы не такие! — выпалила она и ойкнула, что повысила голос.

— Тише ты, всех разбудишь, — шикнула на неё я.

— Понимаешь, тогда Ричард брал деньги, потому что мы здесь были как собаки приблудные… — вздохнула она, — отец нас привёз и бросил. Мамка вообще укатила в Америку, а тебе на нас чихать было…

— А теперь?

— А теперь всё изменилось, — хрипло шептала Анжелика, — теперь у нас своя семья.

— Но я и дед Василий вам не родные…

— Ты знаешь, у нас есть родные — мама и отец. А вы не родные. Но на самом деле ты и дед Василий — родные. А мама и отец — нет.

Она умолкла. Я тоже молчала. Что тут скажешь?

— Так что мы бы сами у себя никогда не стали ничего брать… — внезапно продолжила Анжелика, хоть я уже решила, что она уснула.

— Это хорошо, — тихо сказала я, — хорошо, что у нас семья и вы тоже так считаете.

— Ещё бы Белка здесь была, — вздохнула Анжелика.

— Скоро будет, — пообещала я, — сейчас с домом деда решим, его туда, в Дрозды, с Ричардом отправим. Потом ты поступишь и тоже к ним уедешь. А я как раз смогу в Нефтеюганск за Белкой смотаться.

— Я с тобой! — категорически сказала Анжелика.

— Дорого, в такую даль, — ответила я, — да и за дедом контроль нужен, сама же видишь, забывает. На тебя вся надежда. Так что спи, всё будет хорошо. Тем более я планирую за Белкой не сама ехать, а с сектантами этими.

— А они захотят?

— Надо сделать так, чтобы захотели, — ответила я, — а это ой, как не просто… Но об этом мы подумаем завтра. Так что спи давай…

Анжелика повозилась, умащиваясь поудобнее и уже буквально через минуту засопела. Я же, так как она, не могла. Хоть и была уставшая, как собака, а сон вылетел. Теперь до утра глаз не сомкну. А завтра буду, как варёный кабачок.

Я покрутилась на постели, но сон всё равно не шел. Тогда я стала думать. Всё равно раз не сплю. Итак, на пути моего движения к цели, я пока что использую единственный инструмент — эту секту. Или конфессию, как они себя называют. Да какая разница — секта, конфессия, церковь, мне без разницы. На данный момент мне удалось заинтересовать руководство, оппозицию и общую массу прихожан. Начнём с прихожан.

Первый мой доклад получился удачным. И я этим привлекла людей. Но интерес нужно регулярно подпитывать, а то быстро погаснет. Для этого надо воспользоваться инструментами из моего времени. Зачем изобретать велосипед, если всё это уже неоднократно отработано и эффективность доказана.

Итак, что я сейчас должна в этом направлении предпринять?

Ну, во-первых, продолжить выступать с докладами, причём это должны быть не просто выступления, а я должна, как говориться, создать мощный утешительный нарратив: то есть в своих докладах рассказывать какие-то убедительные истории, которые будут призывать к духовному возрождению и моральному очищению. Другими словами — создавать контраст между текущими проблемами людей и просветлённым будущим. По сути в секте это и делается. Но там так много малопонятного словоблудия, что не всегда эти слова падают на души людей. Нужно правильно отработать это и использовать. Это очень мощный ресурс, если всё сделать правильно.

Дальше. Провести пару мероприятий, где будет усилено чувство единения и общих целей. Кстати, цели тоже нужно прописать. Я сейчас не очень представляла, как я это проверну, но главное — начать. В принципе, все эти собрания с общими молитвами отчасти решают эту проблему, но проходят они одинаково и скучновато. Вот отсюда и буду отталкиваться. Надо взбодрить это болотце.

В-третьих, хорошо было бы забабахать какую-то программу для бедных, больных или обездоленных. Причем это должна быть очень легкая в исполнении практическая работа, от которой у людей будет радость. Тут тоже надо хорошо подумать.

И главное, нужен некий внешний и внутренний враг, против которого все смогут объединиться и дать отпор. Это сильно должно сплотить. Так что грех не воспользоваться.

В общем, нужно стать неким «героем из народа», личная история успеха которого вдохновит и сподвигнет других повторить. А с успехом у меня пока так себе. Наполовину отвоеванный дом деда Василия — это такая мелочь. Значит, нужно эту историю «рисовать». Ведь недаром тот же Сальвадор Дали, который сам по себе был талантливейшим художником, тем не менее постоянно подпитывал интерес эксцентричными выходками — то черепами носорогов украсит дорожку к своему дому, то оденется чудно, то идёт к галерее, разбрасывая в толпу жемчуг (пусть искусственный, но всё же) и лепестки роз.

Вряд ли если я стану метать перед сектантами бисер в буквальном смысле этого слова, то они это оценят, но выдать нечто эдакое — можно и нужно.

Очертив примерный круг вопросов с паствой секты, мои мысли перескочили на руководство. Всеволод очень во мне заинтересован, даже не только с этим письмом, как с возможностью «поймать на горячем» Ростислава. Мне это как бы и не надо, так как даже если он уберёт Ростислава, то в секте останутся его соратники-товарищи. Которые могут мне отомстить. Всеволод хитрый, понимает это и хочет моими руками сделать вс. Мне пока деваться некогда. Это был единственный шанс сблизиться со старейшиной. А сейчас, пока я ему нужна, он будет меня приближать. И нужно этим пользоваться.

А вот Ростислав — это проблема. Мне срочно нужно с ним встретиться и натравить его на Всеволода. Желательно, с какой-нибудь претензией. Пускай грызутся. А я в это время буду окучивать их паству. А потом спихну обоих и стану лидером. Но тут ещё вопрос — нужно ли мне это? Однозначно рулить в секте мне не интересно, да и времени нет. Да и вряд ли женщину допустят. Но вот стать негласным лидером, «серым кардиналом» — это другое дело.

Дальше. Мне нужна команда. Я уже тут почти третий месяц, а, кроме Галины, явно неравнодушного ко мне Григория и испытывающего острое чувство вины Алексея Петровича — больше и нет никого. Есть ещё Игорь и Олег. Но они не мой ресурс. Сейчас вот решили помочь. Завтра могут отвернуться. Они не друзья, и даже не товарищи. Просто это был некий благотворительный жест с их стороны. Поэтому на них особо рассчитывать не стоит.

Таким образом, команды на сегодня у меня нет.

А ведь минимальная команда должна, кроме юриста, включать ещё и специалиста по экономическим вопросам, по международным отношениям, переводчика, социолога, пиарщика, журналиста. Это как минимум. Я уже не беру представителей всяких силовых структур.

И где их набрать? Ну, юрист у меня знакомый есть, Олег. И он уже показал себя молодцом. Теперь нужно придумать что-то, что сблизит нас. А что может способствовать сближению молодого делового парня с перспективами и собственным бизнесом и престарелую тётку с кучей проблем? Ни-че-го! Но других юристов я не знаю. Поэтому здесь тоже нужно думать…

Но додумать мысль я не успела. Так как Морфей поглотил моё сознание.

Машина чихнула в последний раз, обдав нас выхлопами бензина и укатила прочь. Но на смену запаху бензина пришли нежные ароматы чистого воздуха и свободы, такие, которые бывают только где-нибудь в глубинке, на природе.

— Ну всё, заходим! — радостно велела я, вдохнув полной грудью, и первая вошла в распахнутую калитку.

Дети, смеясь, поскакали за мной, таща узлы и сумки (неожиданно оказалось так много всего, что нужно было перевезти в деревню, хорошо, на работе получилось выписать машину в счёт зарплаты, поэтому я уж собрала и «сплавила» на село и старую одежду, и кое-какую посуду, и остальное барахло, даже ненужную этажерку и два стула. А дед Василий ещё и саженцев прикупил).

Любашин отец вошел следом. Он тащил какой-то баул.

Я развернулась и обеспокоенно посмотрела на него — как он будет реагировать на все эти ямы и отсутствие яблонь? Хорошо, что я предусмотрительно корвалола и валерьянки взяла. Но ничего, обошлось.