Его рука с перстнем тут же попыталась захлопнуть перед моим носом дверь, но я успел поставить ногу в проем и прихватить рукой торец двери.

— Извини, земляк, — улыбался я. — Тут такое дело… У меня невесту украли, мне нужно…

— А я при чем? — оборвал меня постоялец.

На человека, собиравшегося спать, он не был похож. Несмотря на поздний час, на нем была надета водолазка, брюки со стрелками и туфли. Не тапочки даже… Будто он куда-то намылился. От водолазки несло парфюмом. Заграничный — отметил про себя я. Да и перстень не простой. Вроде темное серебро, а камушек дороговизной поблескивает. Явно не бижутерия. А на руке татушка. Плохо видно, текст какой-то. Все это мой опытный взгляд мента выхватил из полумрака буквально за пару секунд, пока мы с ним препирались.

— Дружище! — я протянул руку, все еще надеясь на свои дипломатические способности. — С меня коньяк! После принесу, зуб даю. Пусти с твоего балкона на этаж выше перебраться. Там в башне принцесса… Понимаешь?

— Нажрался, иди проспись! — прошипел постоялец и силой попытался захлопнуть дверь, одновременно меня выталкивая.

Гражданских бить нельзя. По службе не положено. Кулак мой, понимая сей момент, лишь сжался и всё-таки не отправился в нос оппонента. Вот если бы он правонарушение совершил какое-нибудь. Эх… Неужели отступать придется? И плясать на радость стражницам?

Все еще болтаясь ни туда и ни сюда, я размышлял, стоя в пороге, не давая себя изгнать, но и не делал попыток проникнуть внутрь, как вдруг мой взгляд скользнул внутрь гостиничного номера. Номер как номер. Кровать, тумба, шифоньер и стол с графином. Но на кровати покрывало скомкано чуть-чуть. Будто там кто-то спал раньше. Но вот что странно — подушка стояла в позе демонстрации своей белизны и свежести. Как ставят ее в советских гостиницах и пансионатах. То есть никто не мог спать, не попортив ее гордую позу. Это и насторожило. Комок покрывала притянул мой взгляд снова. Под ним незнакомец явно что-то зарыл. Наспех спрятал, пока я постучал.

В это время постоялец меня толкнул. Уже грубо и с выкриком:

— Пшёл отсюда!

А вот это он зря… Я устоял, а когда он снова толкнул меня, вернее, намеревался это сделать — занес руку, развернул плечо, пришагнул вперед — я «ожил», отклонился чуть вбок, увернулся от толчка и пропустил его руку в пустоту.

Незнакомец провалился вслед за рукой. От неожиданности чуть не зарылся носом в красную дорожку коридора. Именно там он оказался после неудачной попытки тарана. Я же не стал его добивать привычным крюком, сопровождая в затылок. Все еще помнил, что я не на службе, а этот тип — не преступник. Но никто не мешал мне проникнуть в номер. Будто случайно — дверь же открыта. Да мало ли куда пьяного занесли заплетающиеся ноги.

Я юркнул внутрь номера и очутился в прихожке. В это время его хозяин, поймав равновесие, развернулся и проревел:

— Куда⁈ Выйди!

И в голосе его слышалось отчаяние. Мои подозрения вмиг усилились по шкале от одного до ста. Ага! Этот тип что-то скрывает. Как говорят в фильмах, ордера у меня нет (бесит каждый раз, ведь правильно — постановление), и мое проникновение может выглядеть незаконным. Конечно, как сотрудник я могу представиться и попросить гражданского впустить меня и добровольно показать мне помещение и, что там под покрывалом, без всяких постановлений. Но его перекошенная морда красноречиво говорила, что никакого добровольного сотрудничества не будет. Оставалось одно, продолжать играть роль пьяного гуляки.

Это я умею. Тем более, у меня действительно от выпивки ноги немного не слушались. Изобразив потерю равновесия, я покачнулся и будто бы с силой схватился за дверь, как за соломинку, чтобы не навернуться. Дверь, естественно, побежала за мной и захлопнулась. Щелк. Замок отсек меня от коридора, за которым ломился обратно постоялец.

— Открывай! — орал он.

— Счас! Погоди! Не могу открыть! — выкрикнул я в ответ, а сам уже спешил к кровати с подозрительным покрывалом.

Шаг, второй, третий. Вот я дергаю за узорчатый край советского пледа. Он не хочет спадать с кровати, будто скрывает до последнего тайну своего хозяина-постояльца. Я наматываю покрывало на руку. Оно все не кончается. Злюсь, матюгаюсь про себя, ведь снаружи долбит… Нет! Уже не долбит! Затих. Куда он делся? Что происходит? Мать твою!

С силой дергаю покрывало. Оно отлетает в угол. Переборщил немного, но ничего… Мой взгляд фокусируется на содержимом, что находится на белоснежной простыне.

Ну ни хрена себе!

Рука рефлекторно тянется к тому месту, где обычно висит кобура.

На кровати лежал пистолет. Узнаваемый «ТТ» тускло отсвечивал вороненой сталью. Но не это меня прошибло. Там еще была фотокарточка. Обычная такая, девять на двенадцать. Но я сразу узнал человека на фото. Твою мать!

Думать некогда. Рванул назад, лихорадочно отпер дверь. Посмотрел по сторонам, готовый к нападению. Никого. Выскочил в коридор, снова огляделся. Постояльца и след простыл.

Куда он делся? Смылся. Так просто? Дал мне завладеть его оружием и смылся?

— Андрюха! Ну ты где там? — по коридору шагал, разведя руки, Быков. — Все тебя потеряли.

— Тоха, бегом сюда! — скомандовал я.

— Ты чего орешь? Случилось чего? — таращился на меня друг, но шел всё равно слишком медленно, и я готов был его прибить за это.

— Бегом! — рявкнул я, не решаясь отойти от комнаты.

Была вероятность, что этот тип вернется и завладеет пистолетом. А ключа, замкнуть дверь, у меня нет.

— Ну чего? — ускорившись, подскочил ко мне старый друг.

Я втолкнул его в номер:

— Сиди тут, запрись. Впустишь в номер только меня, когда постучусь.

— Э-э! Что ваще происходит? — возмущенно прогудел тот.

Антоха, хоть и человек гражданский, уже много чего видел и порой даже мне помогал, но сейчас алкоголь и атмосфера торжества начисто застили ему взор.

— Там пистолет. Вон, видишь? Не трогай его. Пальчики снимем. Это киллер. Я за ним.

— Чего? Ки… Кто?

— Убийца наемный. Долго объяснять! Я за ним!

Я захлопнул дверь и, стукнув напоследок по ней кулаком, рявкнул:

— Замкнись!

И побежал. Но, как назло, наткнулся на лестнице на пузо Артемия.

Дядька обхватил меня загребущими руками за праздничный пиджак, пытаясь то ли обнять, то ли поговорить по душам на извечную русскую тему «ты меня уважаешь», еще по инерции пробурчав что-то насчет выкупа.

Не до него сейчас. Совсем не до него. Я схватил его за плечи и мягко усадил на пол подсечкой. Тот аккуратно шлепнулся пятой точкой на ступеньку, сидел и хлопал на меня лягушачьими глазами.

— Извини, Артемий, — бросил я через плечо, уже снова набирая скорость. — Тороплюсь.

Но скорость набрать не удавалось. Кроме, не особо слушающихся после выпитого ног, этому препятствовали еще и гости, что попадались мне на каждом шагу. Все они хотели поговорить с женихом и выяснить, где это он бегает, и сколько еще невеста томиться в плену будет.

В общем, естественно, что никого я не догнал и не поймал. Этот сухой, как палка человек — вовсе не дурак. Это видно по его глазам. Холодным и умным. Тип расчетливый и продуманный. А значит, перед своим заданием он явно изучил все входы и выходы. Возможно, у него даже есть тут запасной номер, где он может спрятаться и переждать. А скорее всего, он все-таки совсем свинтил из гостиницы. Тоже смекнул, что не простой гуляка к нему в номер заперся. И раз, его будто ненароком из номера вытолкнул. Далеко не каждый так может. Понял, что, увидев пистолет, я попытаюсь его взять. Он, конечно, мог попытаться меня убрать, как свидетеля, но не стал рисковать. Понимал, что если уж я не простой парнишка с улицы, то так просто не дамся. А шум да гам ему ни к чему. Тогда и задание он провалит, и самого повяжут. Все-таки я тут не один, у нас целая свадьба шумит. Вот он и дал деру. Логично? Скорее всего, так и было.

Я выскочил на крыльцо, прорвавшись через очередную цепочку праздно шатающихся гостей, которые что-то кричали мне в след. Лезли обниматься. Деликатно отпихнул баяниста, пытавшегося всучить мне стопку со спиртным. Он так и играл на улице выходившим подышать гостям, которые ему непременно наливали.