Мия

Мне было чуть больше десяти, когда я в первый раз в жизни влюбилась. Увы, на сегодняшний день это еще и единственный раз.

Если все мои ровесницы влюблялись и дружили с одноклассниками, меня же угораздило сходить с ума от парня моей старшей сестры.

У нас с Лиз разница в возрасте 8 лет. Она познакомилась со своим бойфрендом на первом курсе университета. Он к тому времени был уже старшекурсником. Из слов сестры я поняла, что по Алексу вздыхает вся женская половина университета.

Харизматичный, с тонким чувством юмора и очень компанейский парень был любимчиком любого «сборища». А когда она привела его домой для знакомства с родителями, он вызвал у них самые восторженные впечатления.

Что уж говорить обо мне? Алекс Блейк стал для меня неким Брюсом Уэйном, загадочный красавец, который в обычной жизни является вполне заурядным миллионером, а под покровом ночи превращается в мистического блюстителя порядка. Именно так я его себе представляла. Хотя миллионером он не был, и на блюстителя порядка вовсе не походил, скорее на нарушителя. Лиз не раз рассказывала всякие истории, связанные с проделками, что вытворяли они в свои студенческие годы. И всегда зачинщиком этих шалостей оказывались моя сестра и ее парень.

Поначалу я относилась к Алексу как к старшему брату. Мне было весело с ними. Наше общение доставляло громадное удовольствие, как мне казалось, нам обоим. Я мечтала, чтобы они с Лиз поскорее поженились, но потом, поймала себя на мысли, что абсолютно этого не хочу. Первая любовь незаметно подкралась и засела в моем сердце.

Отношения Лиз и Алекса были сложными. Они то расходились, то сходились, а к моим пятнадцати годам, решили остаться хорошими друзьями. У меня появилась надежда. Возможно, даже шанс.

— Мам, скажи, пожалуйста, Лиз, чтобы она взяла меня с собой в поход, — взмолилась я, делая самое жалобное выражение лица.

А что мне оставалось делать? По хорошему она отказалась брать меня с собой. Пришлось давить на нее через родителей.

— Нет! — реагирует сестра, не давая маме раскрыть и рта. — Я не собираюсь с тобой нянчиться! Это не вечеринка в загородном доме, а настоящий поход по диким местам, где водятся опасные хищники.

— Это оборудованный парк! — возражаю я, — Опасные хищники не приближаются к местам, предназначенных для стоянок туристов.

— Все, успокойтесь! — хлопает по столу мама. — Давайте, для начала спокойно позавтракаем. А потом обсудим план на предстоящие выходные.

— Нечего обсуждать! — бубнить себе под нос Лиз, злобно пялясь на меня исподлобья.

— Тогда, я скажу папе! — кидаю ей в ответ.

Папа — мой козырной туз. Он не откажет мне. Тем более, что я не часто у него что-то прошу. Не то что Лиз.

Мы с сестрой абсолютно разные. Она с детства взбалмошная и озорная. А я тихая и покладистая. Как правило, второй тип детей родителям нравится больше и они не отказывают им в просьбе.

— И что?!

— А то…

— Хватит! — опять бьет ладонью по столу мама. — Если не успокоитесь, никто не пойдет в поход!

— Что?! — с удивлением усмехается Лиз.

Конечно, кто может запретить 22-ух летней девушке, окончившей университет, пойти с друзьями в поход?

— Лизи, ты как старшая сестра, должна быть более сдержанной и уступчивой, а не пререкаться и спорить с сестрой. Вы мне еще подеритесь тут!

Пронзив старшую дочь строгим взглядом, мама начала намазывать сливочное масло на свой поджаренный тост. Затем нервно отложила его и с сожалением произнесла:

— Я совсем забыла про твой поход, — схватилась за голову. — На эти выходные мы улетаем в Нью-Йорк. Картеры устраивают прием и для отца очень важно присутствовать на нем. Ты понимаешь? — делая более нежный тон, обращается к Лиз.

— Ну и прекрасно! — иронично усмехается сестра, — Возьмите с собой Мию. Пусть увидит, что такое светские вечеринки.

— Не знаю, уместно ли будет брать ее с собой. Все-таки это деловой ужин. Что она будет делать среди взрослых? И ты прекрасно знаешь, Лизи, папа не согласится с тем, чтобы Мия оставалась дома одна.

— У этих Картеров, кажется, есть дети. Вот и пообщается с ними, — находит она выход.

— Лиз, я уверена, эти дети разбегутся кто куда, точно так же, как разбегаемся мы, когда наши родители устраивают прием, — пытаюсь убедить сестру в неразумности идеи ехать мне с родителями.

— То, что ты запираешься в своей комнате, не значит разбегаться.

— О чем спорят три самые красивые девочки мира? — в прихожей раздался голос папы.

Через секунды он появился в столовой и, подойдя сзади к маме, чмокнул ее в макушку.

— Что-то ты задержался на своей пробежке, — начала подтрунивать мама. — Я уже решила, что тебя украли. Какая-нибудь роковая красотка, — подмигивая нам, добавляет последнюю фразу и поднимает голову для поцелуя в губы.

— В моей жизни существует только одна роковая красотка и ты это знаешь! — папа наполнил стакан воды, а затем, отпив глоток, добавил, — и, надеюсь, к тому времени, когда я выйду из душа, она мне приготовит свои роковые тосты.

Отношения родителей всегда были для меня примером. Я практически не помню, чтобы они ссорились. Отец, как настоящий мужчина, всегда был мягок с мамой, а мама, как настоящая любящая жена, никогда не перечила ему. Все как-то гармонично складывалось у них, даже в минуты спора между ними. Именно так я представляла себе и свою жизнь. Может, поэтому влюбилась в Алекса. Слишком много схожего у него с моим отцом. Такая же разницам в возрасте со мной как у папы с мамой — 12 лет. Он, как и отец, шатен с глубоким каре-зеленым цветом глаз, пухлыми губами и обворожительной улыбкой. Они почти одного роста и телосложения. Знаю точно, Алекс такой же добряк с олимпийским спокойствием и ангельским терпением как мой любимый папа. С моей сестрой иначе невозможно было бы. И то, что они остались хорошими друзьями, а не заклятыми врагами, говорит скорее о его благородстве, чем о ее мудрости.

— Тосты будут тебя ждать с нетерпением, так что не задерживайся в душе, — кричит мама вслед папе, — Давай, Мия, собирайся в школу, иначе опоздаем, — подгоняет меня с завтраком и принимается за свой заказ.

К тому времени, как я вернулась со школы, в доме успел состояться серьезный разговор, на котором папа мягко и без принуждения убедил старшую дочь взять на себя ответственность за младшую в таком серьезном деле как поход по окрестностям национального парка Кратер Лейк. Та, то ли в знак протеста, то ли в знак капитуляции, заперлась в своей комнате и никого не хотела видеть. Обычно Лиз включала музыку и громила свою комнату, проявляя возмущение и злость на родителей. А тут полная тишина. Похоже, бессмысленность бурного протеста была очевидна.

Я же не хотела совсем портить отношения с сестрой и предприняла попытку примирения.

— Лиз, — несмело постучалась в дверь, затем отварила ее. На удивление, дверь была не заперта.

— Чего тебе? — раздалось из под одеяла.

— Можно войти? — я сделала шаг в комнату.

— Ты уже вошла! — она скинула одеяло и бросила на меня испепеляющий взгляд.

— Лиз, не обижайся на меня, — прошу жалобным тоном.

— Я не обижаюсь, я зла на тебя! Зла так, что придушить готова! Ну что там будешь делать? — она собрала свои ноги, дав мне возможность сесть рядом на кровать. — Из моих сокурсников поедут человека два — три, остальные все — друзья Алекса. А они уже взрослые дядечки и тебе будет абсолютно неинтересно с ним. Ты даже не поймешь ни их приколов, ни их разговоров.

— Но я очень хочу поехать!

— Да ради Бога! Собери свою компашку и езжайте в парк на окраине города. Для вас самый раз. Или тебе принципиально надо в Кратер Лейк?

— Ты не понимаешь, — слезы непроизвольно подступили к глазам, — может быть у меня больше не будет такой возможности… — осеклась, боясь, совсем не совладать со своим эмоциями.