– А говорили, тут в лесу особо бояться некого, не то, что в эльфийской гилее, – проворчал Илья, выбираясь на тропу.

– Это кто тебе такое сказал? – поинтересовался орк.

– Да Ар’Вак, когда в оружейном с гномом торговались. Правда, тогда и обмолвился, что, мол, выбросы подгадить могут. И часто тут такое встречается?

– Нечасто, – успокоил Кром'Дан. – Но тебе повезло. И мне повезло, что ты вовремя эту тварь заметил. Тебя-то я давно срисовал, ждал, пока ты меня увидишь. А вот за зверюшку спасибо.

– Своих не бросаем, – улыбнулся в ответ Илья.

Человек и орк быстро зашагали по тропе через лес, теперь уже не таясь.

– В общем, по совокупности результатов считай, что вступительное испытание ты сдал, – инструктор похлопал егеря по спине, заставив того скривиться – ушибы дали о себе знать. Но Илья тут же справился с гримасой. Новость его порадовала.

– Со стрелковой подготовкой у тебя лучше всего, – продолжил инструктор. – За исключением короткоствола, но это мы подтянем. Кстати, видел у тебя “фитц”. С ним тоже можешь приходить. Во внеслужебное время я подрабатываю инструктором по стрельбе. Со штатным оружием будем заниматься на армейских тренировках, а с личным – можно частным порядком.

– Злоупотребляешь служебным положением? Используешь казённое стрельбище в личных целях? – подколол сержанта Илья. Он честно пытался привыкнуть общаться с сослуживцем не по вбитым в прежней армии уставам. Конечно, сержант мог счесть такие вопросы излишней фамильярностью, но орк только расхохотался.

– А как же! Могу и буду.

– Ну так-то грех не воспользоваться, – согласился егерь. – Только у меня денег нет на частные уроки.

– Поставят на довольствие – будут, – утешил его Кром’Дан. – Это срочникам платят негусто, а на контракте нормально выходит. Завтра же подпишу на тебя все документы, получишь подъёмные – и можешь нести свои денежки ко мне.

– Принесу, не беспокойся, – засмеялся Илья. – Вот только, боюсь, времени свободного у меня будет не так много. Мне ж ещё работе с рисунками учиться и учиться. И это помимо службы.

– Захочешь – найдёшь время, – пожал плечами инструктор. – Таскать на поясе железку и не уметь из неё стрелять – смысла немного.

– Кто ищет, тот всегда найдёт, – согласился Илья.

***

– И как тебя угораздило, – ворчал себе под нос старый шаман. В голосе Гремучего Змея даже не слышно было вопросительных интонаций – в ответе он явно не нуждался.

Гор’Ассади разминал костяным пестиком в глиняной ступке какие-то травы, время от времени косясь на усыновлённого человека. Илья наблюдал за сноровистыми движениями его рук и молчал. Ну не оправдываться же!

В комнате царил полумрак – ставни были закрыты. Два масляных светильника хорошо освещали только стол, над которым колдовал со снадобьями шаман.

– Простое испытание, – продолжал ворчать он. – Ты со своими навыками должен был справиться без проблем. Но и тут себе приключений на задницу нашёл.

– Не на неё, – всё же подал голос егерь.

– Вот именно, всего располосовали, – подхватил орк. – И Железный Дуб тоже хорош. Инструктор, чтоб его, зверюшку над головой не заметил.

– Со всяким бывает, – попытался защитить сержанта Илья. Почему-то пришла в голову цитата из классики, и он добавил:

– Конь и о четырёх ногах, да спотыкается.

– Он не конь, а инструктор боевой подготовки охотничьей команды Клановой Стражи, – отрезал старый шаман. – И должен был не только следить, как ты к нему подкрадываешься, но и по сторонам смотреть.

Орк злее застучал пестиком, перемалывая травы в пыль. Потом снял со стоявшей тут же спиртовки медный чайничек и залил ступку кипятком. Старый орк легко мог бы вскипятить воду и без всякой спиртовки. Но без острой необходимости он старался не обращаться к духам, так же, как советовал ученику не будить без нужды рисунки.

В комнате запахло травяным отваром, незнакомый пряный аромат защекотал ноздри.

– С завтрашнего дня начнёшь осваивать “Телесную броню”, – безапелляционно заявил шаман. – И вместе с этим – интуитивное оживление рисунков. Она для этого лучше всего подходит, – Гремучий Змей многообещающе улыбнулся.

Илья посмотрел на учителя и поёжился. Улыбка старого шамана не сулила ему ничего хорошего.

– Кстати, о рисунках, – спохватился берсерк. – Это ведь шрамы. И от когтей этой твари тоже шрамы останутся. Они ничего не испортят?

Илья покосился на своё обнажённое плечо – он сидел без рубашки. Гор'Ассади уже снял с него повязки, наложенные в медчасти Клановой Стражи. Выпуклые рубцы ритуальных шрамов пересекали следы когтей мутировавшей тайры. Когда они заживут – общий рисунок изменится.

– Что, за силу свою испугался? – ухмыльнулся Гремучий Змей.

Орк выдержал театральную паузу, и у Ильи противно засосало под ложечкой. Егерь уже успел свыкнуться с мыслью, что теперь его возможности выходят далеко за рамки обычного человека. Не хотелось потерять всё это из-за случайной стычки с мохнатой гадиной.

Шаман вдоволь насладился всей гаммой чувств, отразившихся на лице ученика.

– Не переживай, рисунок на коже – это лишь символ, – наконец сжалился он. – Настоящие рисунки впечатались в твою душу, и оттуда их никто не сотрёт. Даже если содрать с тебя кусок кожи с рисунком целиком. Будет больно, конечно, но ты всё равно не потеряешь его силу.

Старый шаман опустил в отвар несколько рулончиков бинтов.

– Значит, только картинку попортила выхухоль шестилапая, – резюмировал Илья.

– Кто? – коротко хохотнул орк.

– Выхухоль, – повторил Илья. – Зверёк такой, в наших краях водится. Похож на большую крысу с толстым хвостом, перепонками на лапах и хоботком. Смешная она.

– И название смешное, – кивнул шаман. – Только ты опять используешь чужие слова.

– Да просто сочтут за изощрённое ругательство, – отмахнулся егерь.

– Но всё равно за языком следи! – не преминул напомнить учитель. Илья послушно кивнул.

Шаман вынул из миски вымоченные в отваре бинты и принялся за перевязку. Илья стиснул зубы – горячая марля обожгла свежие раны.

– Терпи, – коротко велел орк, продолжая бинтовать плечо. И егерь терпел.

***

– Начинай, – скомандовал старый шаман. В руке он держал тонкую гибкую лозу, наводящую на неприятные мысли о розгах. Раньше за орком такого не водилось.

Илья с учителем стояли друг перед другом во дворе. Гремучий Змей начал тренировки по “Телесной броне”. Не дал даже дождаться, пока заживут следы от когтей. Впрочем, перевязки вымоченными в снадобье бинтами помогали – порезы затягивались куда быстрее, чем обычно.

Егерь прикрыл глаза, привычно стараясь почувствовать ток собственной крови. И тут же получил хворостиной по ляжке.

Илья ожидал чего-то подобного. Только поэтому ему удалось сдержать чуть не вырвавшийся крик.

– За что? – рискнул поинтересоваться он.

– Прекращай сачковать! – жёстко ответил учитель. – Фору свою ты уже потратил, больше я тебе так в транс входить не позволю. С этой минуты – только с открытыми глазами, с контролем обстановки. Ну!

Илья послушно открыл глаза. Выровнял дыхание, прислушался к стуку собственного сердца. Наконец стали ощутимыми толчки крови, и берсерк пустил по жилам жидкий огонь.

Отозвался, оживая, рисунок на плече. Егерю показалось, что кожа и мышцы под ней потеряли чувствительность, как от местной анестезии. Ощущение быстро притупилось, но полностью не ушло. Краем сознания Илья всё ещё ощущал лёгкое онемение по всей поверхности тела.

Гор'Ассади удовлетворённо кивнул и вновь огрел ученика хворостиной. Илья даже не поморщился.

– Не больно? – осведомился шаман.

– Абсолютно, – подтвердил егерь. – Только лёгкий шлепок почувствовал, как травинкой.

– Всё верно, – снова кивнул орк и коснулся хворостиной плеча егеря – на этот раз легко.

– А так?