К счастью, Морис не заметил никаких подводных камней и наши кольца нагрелись, пуская искру договора в магию. Мы расцепили руки, и не знаю как он, а я немедленно почувствовал неловкость.

— Итак, — громко произнес я, пытаясь избавиться от неловкости. — Как насчет того, чтобы заказать ужин и наконец начать во всем разбираться?

— Всецело за, — подтвердил Морис. — И, кстати, напиши слугам, что ты этой ночью никого не принимаешь. Не знаю, есть ли у Фила другие любовницы кроме Эрис, но даже ей сообщать о том, что ты хочешь жить своим умом, рановато. Эрис может начать делать глупости. Или, что хуже, придумает что-то новое.

Я бы, конечно, посмотрел, как Эрис выкручивается и делает вид, что не знакома с Цвейгом, но он был прав, и с заказом ужина я отправил и просьбу не мешать мне до завтрашнего обеда. Цвейг не знал, как работает мой тайный дом — и хорошо, иначе это было бы чересчур. Но он утверждал, что в семерик — местная неделя, три выходных, и сегодня закончился первый. Хоть в чем-то мне повезло.

Надеюсь, до конца выходных я разберусь, куда мне выходить на работу.

Оставив Мориса ждать наш поздний ужин в столовой, я прошел в спальню, откуда начался мой день. Нет, невероятно, сколько может всего вместиться в одни сутки!

Я даже заподозрил, что сутки здесь длиннее наших, но разобраться в этом решил позже. Сильно позже.

Сейчас же я приложил ладонь над спинкой кровати на уровне своего роста. Морис не соврал. Открылся тайник и вне в руки вывалилась тетрадка. Толстая и в твердой обложке, но тетрадка. Внутри даже разлинована была в клеточку.

Я взял ее и направился обратно в столовую.

Морис уже сидел за столом, обложившись бутербродами, и листал ту книжицу про Гарров, которую утром нашел и я.

— Поосторожнее там, не заляпай моих предков, — вынужден был произнести я, чтобы не показать своего настоящего недовольства. Всё-таки не зря теневой бизнес всегда держался подальше от нормальных людей. Этому парню палец в рот не клади, оттяпает руку по плечо! Мне он, может, и не навредит, а вот прочим Гаррам…

Впрочем, сейчас я должен был волноваться об одном единственном Гарре. О себе.

Я уселся напротив и открыл тетрадь.

Первые страницы меня не слишком воодушевили. Хорошо, конечно, узнать, как зовут родителей этого тела, но это я мог понять и из другой книги. А мелкие детские обиды на кузенов и кузин, которые Фил скрупулезно перечислял округлым детским почерком, меня скорее смешили, чем всерьез могли заинтересовать. Впрочем, это могло объяснить, почему Фил отдалился от семьи и пошел не по семейной стезе.

Если я правильно понял всё, что в меня вдалбливали сегодня, сменить род деятельности, под который твоя магия буквально заточена с рождения, весьма непросто. Конечно, некоторые умудрялись найти дело по душе в чем-то смежном. Полагаю, именно так разделились ветви семьи Гарр.

Но тайный дом… Это совершенно другое. Что-то сильно пошло не так, раз Фил выбрал такую профессию.

Я снова перелистнул тетрадку обратно, к первым страницам, чтобы еще раз внимательно прочитать про мать Фила. Красные волосы — показатель семья Гарров, но мать была из другой семьи. Ее волосы были лазурные. Маленький Фил втайне жалел, что у него не такие. Ему казалось, что это смотрелось куда лучше с его чуть смугловатым лицом.

— Из какой семьи твоя Тесса? — спросил я и тотчас пожалел об этом. Лицо Мориса, который только что жевал бутерброд, свободной рукой листая книгу, всё заледенело.

— Она не моя, — наконец глухо произнес он. — Она теперь Тофта.

— Прости, — коротко извинился я. Мне было не до его чувств, я, кажется, подобрался близко к одной из множества тайн Гарра. — Так из какой она семьи?

— Тесса Форесс, — нехотя произнес Морис, и лицо его исказила болезненная гримаса. — Я звал ее Тесса Форесса…

Мне вообще-то не было никакого дела до того, как он ее звал. Потому что я смотрел на имя своей матери. Тиль Форесс.

Нет, я не хотел скорее познакомиться с бывшей своего нового товарища, хотя она явно приходилась мне какой-нибудь троюродной сестрой или тетушкой. Я лихорадочно вспоминал, что Морис говорил о ее даре. Что-то про полуразумных и животных… голосом влиять на них.

А потом он сказал, чтобы я перестал воздействовать на него своим даром. Я ничего не делал, а он мне рассказывал и рассказывал! И Лита вывалила на меня всю свою историю.

Насчет Эрис не скажу, я слишком паниковал, чтобы припомнить, сказала ли она мне хоть что-то, что не собиралась, или нет.

В любом случае, если мне передался дар матери, но усилился даром отца… Я пожалел, что практически не помню ничего про генетику. Разобраться бы в ней, да заранее анализировать, какие рода усилятся какими вливаниями!

Хотя… наверняка маги справились и без генетики.

Морис снова успокоился и вернулся к книге, я продолжил листать тетрадь. Опробовав первый десяток простых заклинаний и убедившись, что у меня все получается с первого раза, я отложил эксперименты на потом. Тетрадь была толстая, и все подряд за одну ночь изучить я никак не мог.

Пора было переходить к последним дням жизни Фила до моего вселения, но я медлил. Пролистнул несколько страниц, потом просто открыл. Как мне казалось, на середине, на деле же едва ли на середине второго десятка лет Фила — до середины там еще было листать и листать. Да, Фил собирался жить долго. А ведь сначала тетрадь не показалась такой толстой!

Я хотел перелистнуть, но меня привлекли светящиеся буквы. От Мориса я уже знал, что это значит. Скрытая от всех кроме кровных родственников информация!

Любопытство заставило меня внимательно прочесть всю страницу. А потом вернуться на одну раньше и прочесть ее. И снова вторую.

— Этого просто не может быть, — наконец простонал я и закрыл лицо руками. Тетрадь осталась лежать открытой на тайной странице. — Нет! Этого не может быть!

Я так и сидел, закрыв лицо руками и чуть раскачиваясь, чтобы успокоиться, а Морис отбросил свое чтение и надкушенный бутерброд, переместился за мою спину. Над плечом я слышал его дыхание, когда он силился разглядеть, что же привело меня в такой ужас. Но не мог, разумеется.

Тайна была скрыта прошлым владельцем тела. Только я не был способен держать ее в себе. Это было слишком. Я к многому был готов. Видит бог, хоть какой-нибудь из тех, что покинули этот мир, я был готов ко многому. Я нарисовал себе множество гипотез и предположил самые грязные тайны в белье Фила. Но не эту.

— Да что там? — Морис не выдержал и, развернув меня к себе лицом, потряс за плечо. — Это связано с Тессой? Ты поэтому спрашивал, да? Что с ней?

Из моего рта вырвался нервный смешок. Кто о чем!

— Нет, Морис, — я не мог отнять ладони от лица, ведь тогда бы мне пришлось смотреть ему в глаза. А это я пока не был готов сделать. Поэтому голос мой звучал глухо. — Тайна в другом. Правда в том, мой дорогой Морис, что я в этом теле сменил не Фила. А предыдущего попаданца, который очутился в его теле, когда Фил даже не закончил школу!

Вот теперь я убрал руки и посмотрел на Мориса. Кажется, мне удалось наконец-то удивить его. Правда, этому я совершенно не был рад.

— Подожди… — он снова попытался заглянуть в тетрадку и даже взвыл от невозможности прочесть там хоть строчку. — Ты хочешь сказать, что Фил не был настоящим Филом… со школы?

— Да, — буркнул я. — И придурок вовсе не он, а тот, другой попаданец.

Неприятная догадка блеснула в мозгу.

— Я надеюсь, что это единственный до меня попаданец! И тут не перевалочный пункт для тех, кто не сумел умереть с первого раза!

Я принялся лихорадочно листать тетрадку, останавливаясь только на светящихся буквах и немедленно листая дальше, если секреты Фила не касались смены начинки его многострадального тела.

Может, я что-то пропустил, конечно, но вроде бы до меня был только один попаданец. Я выдохнул. Для меня это значило в первую очередь то, что я не вылечу из этого тела в никуда в рандомный момент просто потому, что с телом Фила что-то подобное постоянно происходит.