Я шел медленно и мучительно думал, что делать. Я не был уверен в том, что моих друзей отпустят. Уверен я был лишь в том, что Гвидо хочет получить меня живым только для того, чтобы убить побольнее, отомстив за унижение.

Их пятеро и они готовы к атаке пламенем. Лучники держаться на расстоянии, а два мечника предусмотрительно двинулись мне навстречу, чтобы связать не дав слишком приблизиться к командиру. Если я порежу руку и зажгу огонь, они просто отступят, позволив своим подельникам всадить в меня пару стрел.

Но если я сейчас дам себя связать, то шансов спастись у меня наверное уже не появиться. С другой стороны, если я сейчас брошусь в бой, то за мной последует Кафка. И скорее всего тоже погибнет. А так его и остальных могут отпустить.

— Ты отпустишь этих людей, если я позволю себя связать?

— Пусть идут куда хотят, у меня приказ схватить Ризадо Грейдаго. До остальных мне нет дела, если они не будут мешать.

Кафка стоял, сжимая обнаженный меч. По его взгляду было видно, что он готов бросится в бой, если я зделаю первый шаг.

— Рю, спрячь оружие в ножны. Не ставь под удар свою жизнь и жизнь товарищей. Если хочешь помочь, езжай к кугэ провинции и попроси защиты и справедливого суда для меня. Может ты успеешь предотвратить мою казнь.

Я понимал, что спасти меня так не удастся, но возможно Рю поверит мне и не сделает большой глупости, умерев на этой улице прямо сейчас.

Я видел, что Кафка колеблется. но потом его взгляд упал на Фрею и он медленно вложил меч в ножны.

— Уходите, вы им действительно не нужны, но лучше пусть вас защищает расстояние., — сказал я и видя неуверенность Кафки, добавил, — Рю, уводи Фрею и Сабуро ради их безопасности, не делай мою жертву напрасной!

Лицо алхимика исказила гримаса. Он явно хотел что-то сказать, но сдержался. Вместо этого он подхватил с земли упавшие сумки, взял под локоть раненного Сабуро и двинулся прочь, увлекая за собою также и перепуганную Фрею. Парню хватило ума понять, что нужно убраться из под прицела лучников, пока меня вяжут. Доброта старшего может оказаться ложной и воины могут захотеть убрать ненужных свидетелей. Несколько секунд и все трое скрылись за углом дома. Двое воинов за это время успели подойти ко мне вплотную. Один из них достал шелковый шнур, второй стоял наготове с обнаженным клинком.

У стены дома осталась стоять Аико. Похоже смелая девушка хотела мне помочь, но не знала как. Зря она не ушла с остальными. Не хотелось бы, чтобы она пострадала.

Но как же не хочется превращаться в связанное животное, которое поведут на убой. Гвидо же будет наслаждаться, пытая меня. Теперь у него будет оправдание. Я же преступник.

— Я не пойду с вами! — сказал я, делая шаг в сторону и не давая накидать шелковую петлю мне на руку, — я не собираюсь делать подарок ублюдку Гвидо, убившему мою семью.

— Не стоит оскорблять нашего господина. И лучше дай нам сделать овою работу. Стань спокойно и вытяни руки, если не хочешь потяжелеть на стрелу-другую.

Я снова уклонился от шагнувшего на меня воина, сделал нырок и пробил боковой слева в голову. Тот покачнулся, но удар выдержал. У здоровяка железная челюсть. Он шагнул ко мне снова, пытаясь схватить, но я опять уклонился, отправив кулак в его печень, но удар практически не прошел из-за плотного кожаного доспеха. Тогда я качнул маятник и ударил справа боковым в ухо, а потом добавил апперкот левой.

Здоровяк устоял, но отшагнул, потряхивая головой и выставив перед собой руки. Его напарник направил на меня меч, ожидая команды от командира.

Тот похоже задумался, что делать со строптивой добычей. На принятие решения у него ушло от силы три секунды

— Прострелите ему колени! Калекой особо не побегает.

Мечники расступились, уходя с линии прицела лучников. Те синхронно вскинули луки и оттянули тетиву. Стрелы уже готовы были отправиться на свидание с моими менисками, когда неожиданно вмешалась Аико.

— Не смейте!, — закричала рыжеволосая девушка, взмахивая руками.

В сторону воинов ударил порыв ветра. В воздухе закружилась пыль, закрывая обзор. Ветер был достаточно сильным чтобы ошеломить, но не настолько, чтобы сбить воинов с ног.

—Ведьма! — выкрикнул старший отряда, закрывая глаза от ветра ладонью. — Пристрелите ее!

— Не-е-ет! — закричал уже я.

Я кричал, сорвавшись в бесполезном рывке к девушке. Кричал, видя, как она оседает на землю с двумя стрелами в груди. Кричал, разрезая свою ладонь и швыряя огонь в лицо врагам и бросаясь следом. Но они хорошо знали свое дело.

Прикрывшись от пламени толстыми несгораемыми нарукавниками, здоровяк, которому я только что нанес несколько ударов кулаками, дождался пока я подбегу и приложил меня рукоятью меча по голове. Я упал и сквозь накотившеюся пелену почувствовал, как в запястья врезается шелковый шнур, стягивая руки за моей спиной.

Связав, здоровяк поднял меня как котенка за шкирку и встряхнул:

— Сам пойдешь или поволочь тебя по земле для сговорчивости? — говоря он отопыривал рассеченную моим ударом губу. Парень меня явно невзлюбил.

Озвучив угрозу, он бросил меня на землю.

Я встал на одно колено, чувствуя, как по щеке скатилась слеза. Почему?! Она была такой искренней, светлой и яркой, словно ее собрали из солнечных лучей и радуги. Не прошло и двух часов с того момента, как мы познакомились и вот она погибла из-за меня.

Я поднял глаза на связавшего меня силача и подумал о том, что не против проверить, можно ли разогреть кровь человека, как у рыбы. И пускай я надолго отравлю деревенскую улицу на плане духов хаосом, а сам не выдержу отката. Зато я отомщу этим выродкам. Эмоции лучший проводник на план духов. Я вспомнил, как мой гнев тогда проник в рыбью тушку. Гнева во мне сейчас хоть на хлеб намазывай. Бутербродов на всех хватит. Я почувствовал как огонь в моих жилах рвется наружу. И я нашел ему новый выход. Я собрал из него ручей и направил к тому красному пятну, что отражалось на плане духов там, где стоял здоровяк.

Сперва воин забеспокоился, потом тяжело задышал, лицо его начало наливаться кровью, в глазах проступили красной сеткой сосуды. Я чувствовал как пропихиваю огонь в отражение его души. Грань между мирами не хотела пропускать эту злую силу. Но я давил изо всех сил и не знаю кому из нас было больнее. Но мне было плевать.

— Стой, прекрати! — тоненький голосок заверещал у меня в самое ухо, заставив сбиться с настроя, — прекрати дурень, или умрешь!

Маленькие коготки оцарапали мне шею и щеку. А я чувствовал, как разжиженное пламя выжигает меня изнутри. Я упустил собранный ручей и огонь потек по мне самому. но это уже было не родное драконье пламя, а злая все разрушающая сила.

— Отпуская огонь! Представь, что выдыхаешь его, как пар на морозе, — пищало у меня в ухе.

Я попытался представить что так и делаю и мне стало легче. Широко открыв рот я выдохнул. В воздухе закружился разлетающийся серый пепел, действительно чем-то напоминающий пар. идущий из-зо рта.

Жар постепенно пропал, но вместе с ним ушли и силы. Я упал и был неспособен буквально пошевелиться.

— Да он же, треклятый колдун, командир! — закричал второй мечник. — Надо прикончить его, если сами не хотим себе дурной смерти.

— Тихо мне, нечего играть в труса! Какой он колдун. Мальчишка! Выучил где-то пару новых фокусов. Он же сам сейчас чуть не загнулся. А если он узнал что-то новое о драконьей магии, то тем более нужно отвезти его к хозяину живым. Будем поить его настойкой сплюна и повезем на повозке. А сейчас свяжи ему ноги для спокойствия.

Очнулся я от криков в правом ухе спустя невесть сколько времени. Были сумерки, но утро или вечер — понять было трудно.

— Проснись! Отвар сильный, но ты сильнее, вставай давай! Только не двигайся! — что-то укусило меня за ухо, и сознание сквозь пелену тумана прояснилось.

— Молчи и не дергайся! Тебя несут на плече уже третьи сутки! Проснись, кому говорю.