Тренировки мы продолжали, но стали больше времени уделять отработке заклинаний и проклятий даваемых на уроках. Это позволило нам заработать несколько десятков баллов для наших факультетов и получить одобрение Кэрроу и Флитвика. Уизли же чаще всего можно было заметить склонившемися над свитками и книгами, так что о мести можно было временно забыть. Подготовить стоящую пакость под таким давлением было практически невозможно.

Мои поиски выручай-комнаты тоже не продвинулись. Я исходил весь восьмой этаж, так и не найдя ничего подходящего. Даже больше, я расспросил кучи картин и статуй, но результат стремился к нулю. Однако, у меня почему в памяти всплывало, что комната может быть не только на восьмом этаже, а еще и на пятом. Будто бы в одном из переводов или в каком-то фильме это упоминалось…

Отчаявшись найти что-то на верхнем уровне, я все чаще отправлялся на три лестничных пролета ниже. К сожалению, замок уменьшался в размерах если забираться все выше, поэтому на пятом уровне мне придется провести куда больше времени, даже чтобы обойти его полностью. Грустно, печально, но ладно.

Удивительным событие было внезапное приглашение от профессора этики на чай. Принесли его мне, Лите, Невиллу и Дину Томасу, хорошо влившемуся в нашу компанию.

На уроках миссис Блэк не проявляла больше никакой враждебности к студентам. Однако, дисциплина в классе оставалась образцовой, причем не только среди гриффиндорцев, но у других факультетов, узнавших об инциденте. Маглорожденный же, после того, как его выписали из больничного крыла, кстати, всего через пару часов, покинул школу. О его дальнейшей судьбе мы не знали, да и не сильно волновались.

Уже сейчас стало заметно, что далеко не все смогут пройти на второй курс. Некоторые совершенно не справлялись с практическими занятиями, но большинство не вывозило бешеный темп учебы и тонны материала. В основном это были, конечно же, отпрыски маглов.

Вообще, меня сильно удивила такая система образования. В Хогвартс поступали все волшебники без разбора, учась при этом все вместе в одном классе. Однако, программа обучения была явно рассчитана на тех, кто всю жизнь прожил в волшебном мире, ибо поглотить такой объем совершенно новых знаний, которые мало того что стали доступны тебе всего месяц назад, так еще и полностью рушили твое представление об устройстве вселенной, это было просто невозможно.

Редкие исключения, вроде того же Дина Томаса, Симуса Финнигана или Гермионы Грейнджер из Когтеврана осваивались с поразительной скоростью и вливались в группы более родовитых волшебников.

В чем был смысл такого образования я категорически не понимал, кроме, возможно того, чтобы воспитать из выпускников Хогвартса настоящую элиту. Ведь одно дело, если тебе родители вливали в голову, какой ты замечательный и родовитый, а другое дело, если ты видишь, как постепенно сокращается количество твоих сокурсников, а ты остаешься доучиваться. Эго выпускника, наверняка, можно ощутить материально. И, надо сказать, вполне заслуженно.

***

Приглашение к профессору Блэк выпало на вечер субботы. У нас как раз было куча свободного времени на выходных, так как основные задания на дом мы распределили поровну и потом скатали друг у друга. Так что, одевшись в “парадную” мантию, которая на самом деле была просто запасной еще ни разу не одетой и подбитая более качественным материалом, я вышел к друзьям в холл.

С остальной компанией мы условились встретиться на лестничной площадке четвертого этажа. Именно тут обитала искомая нами бабулька. Вообще забавно, что обитаемыми были только подземелья, благодаря дюжине преподавателей выходцев со Слизерина, а также верхние четыре этажа.

Исключениями были как раз миссис Блэк, занявшая сразу три огромных кабинета, а также профессор Стебель, чей кабинет и апартаменты были на этаже со входом в гостиную Пуффендуя, так же прямо рядом с выходом к теплицам.

Ну и Хагрид, понятное дело, жил в своей хижине вне замка. Заметив, как лесник обходит территорию каждый вечер и утро по кругу, я пришел к выводу, что его должность в школе куда важнее, чем в каноне. Он как минимум что-то делал и за чем-то следил, а не просто занимал жилплощадь за казенный счет.

Итак, собравшись все вместе, мы пошли к кабинету. Малфой надел парадную мантию Малфоев, с красной подкладкой и вышитым на месте сердца гербом. Девушки также нарядились в платья, накинув легкие школьные мантии поверх. Крэбб и Гойл сменили военные кожаные берцы, в которых рассекали каждый день на лакированные туфли, как ни странно, не так уж и ужасно на них смотрящиеся.

Леди Вальбурга уже ожидала нас в кабинете, переоборудованном для чайной церемонии. Вместо рядов парт и скамеек, тут стоял один большой круглый стол и двенадцать стульев вокруг него. Около стеллажа с книгами в дальнем углу стояла профессор и о чем-то жарко спорила с невысоким пожилым мужчиной приличной толщины.

Как только мы вошли, они сразу завершили разговор и начали приветствовать гостей. В магическом мире очень трепетно и с уважением относились к традициям и этикету. Это, если можно так сказать, способ отличить мага от магла. Ко вторым у первых сложилось и сохраняется достаточно снисходительное отношение. Так что, дабы не вызвать неудовольствие учителя именно по этой дисциплине, мы соблюли все, что только можно было соблюсти.

— Знакомьтесь, это профессор Слизнорт, он будет преподавать у некоторых из вас алхимию в четвертом году и далее, — представила своего коллегу Вальбурга.

— Добро пожаловать, как вам в школе? Надеюсь, Северус не отбил у вас желание заниматься зельями на первом же уроке? — рассмеялся милого вида старичок. — Ничего, скоро начнутся экзамены за первое полугодие, там посмотрим кто из вас будет достоин продолжать учебу, ха-ха.

— Интересная парочка, — подумал я, рассматривая преподавателей. — Кажется, оба вполне нормальные люди, вот только одна отправила ученика в больничное крыло на первом же уроке. Да, он сам нарвался, но все же, это же школа.

— Прошу за стол, будем знакомиться, — пригласила профессор и, заметив немного удивленный взгляд Невилла, добавила. — По настоящему.

— Итак, предлагаю всем рассказать немного о себе, — сказал Слизнорт, позволив зачарованному чайнику налить себе чай. Как я заметил, взрослые волшебники вообще ничего не делают руками. Я еще ни разу не видел профессора, который бы писал рукой или собирал домашние задания, проходя по классу. Абсолютно все делалось при помощи палочки и волшебства.

Мы, как того и хотел профессор, по очереди представлялись и рассказывали немного о себе. Блэк, севший по правую руку от ближайшего родственника, немного сказал о работе отца и о том, что хотел бы попасть в команду по квиддичу. За ним шел Малфой, а далее его невеста Лита. Около нее сел Невилл, как ближайший родственник дающей прием семьи. Дафна Гринграсс, будучи самой родовитой из оставшихся, но не имеющая достаточно близкого родства с Блэками села после Долгопупса, за ней был я, так как побочная ветвь рода Поттеров постепенно влилась в черный род, а все остальные расположились относительно их положения в нашем маленьком обществе, не смотря на происхождение. Только Дин Томас в итоге оказался в конце круга, прямо около сидящего по левую руку от старой леди профессора Слизнорта.

Все эти рассаживания по правильным местам вызвали у меня только головную боль, но раз уж так заведено, то перечить я не стану. Как говорится, в чужой монастырь лезть не хочется.

Тем более, что если ты правил не соблюдаешь, то тебя почти сразу вычеркивают из приличного общества, а следовательно, ты теряешь огромное количество очень полезных контактов.

Разговор протекал спокойно и весело. Я и Дин рассказывали истории из мира маглов, а волшебники высказывали свое мнение на этот счет. В отличии от Уизли, которые кривились даже от самого слова магл, или той же самой Вальпурги на уроках, поносящей необразованное и бескультурное общество, тут разговор потек в совершенно другую сторону.