— Да, я знаю, — сквозь рыдания ответила Зоя. — Забудь, глупо это как-то. Дай мне выпить.

— Да-да, конечно.

Я вернулся к рюкзаку, нашёл толстую бутылку, открыл и передал Зое. Она сделала несколько глотков, поперхнулась и закашлялась. Хотел было помочь, но она, заметив мои намерения, вытянула вперёд открытую ладонь, показывая, что помощь ей не нужна.

— Я в норме, — справившись с кашлем, сказала Зоя. — Чёрт знает, что такое. Наверное, просто усталость.

Её тон стал уверенным и спокойным, из чего я сделал вывод, что Зоя пришла в себя. В подтверждение этого она натянуто улыбнулась, сделала ещё пару глотков коньяка и протянула его мне. Я принял бутылку и тоже выпил.

Дабы не затягивать паузу и чтобы занять себя чем-то, принялся готовить ужин. Как выяснилось, припасов у нас тоже не густо — Зоя взяла по минимуму. Однако чувствовалось, что через час или два нами овладеет зверский аппетит, к тому же хотелось угодить Зое — вид у неё до сих пор был унылый.

В общем, я выбрал консервированное мясо. Причём, не пожалел обе банки — можно сказать, весь стратегический запас продовольствия.

Вывалил мясо на сковородку, добавил овощи и принялся обжаривать. По замыслу должно выйти нечто вроде сочного ароматного рагу.

Кулинарные изыскания сопровождались напряжёнными размышлениями.

Что подвигло Зою на эти поступки? В чём смысл? Капризы избалованной девочки, которой всё можно, или желание продемонстрировать мне?.. Кстати, а что продемонстрировать? Из её речей я мало что понял.

Ну да, она верит в то, что йети могут читать наши замыслы, ну и что? Не может же это повлиять на исход нашего предприятия. Или может? Каким образом? Они не одобрили наших действий, и мы должны развернуться и идти назад? Что за чепуха.

И да, ещё один вопрос. Я задумался, пытаясь его сформулировать. И тут же поймал себя на мысли, что этот вопрос едва ли не важнее, чем предыдущие, непосредственно связанные с поисками профессора. Что такого Зоя испытывает ко мне, если пошла на столь решительные действия? Ведь несомненно, ей было важно попасть к заповеднику именно со мной, она не скрывала этого.

Ну, хорошо, это проверка. Зоя привела меня к заповеднику, чтобы проверить какие-то свои предположения. Но что за сомнения её терзали? Как она сказала? «Я говорю не про поиски отца», — примерно так. Что имела в виду?..

Проклятье! Я неосторожно двинул сковородой, и смачный кусок мяса вывалился прямо в костёр.

Украдкой покосился на Зою. Она смотрела в сторону, взгляд отсутствующий. В руке бутылка, уже на четверть пустая. Но Зоя вроде бы не заметила моей оплошности.

Какой же всё-таки кретин! Умудрился уснуть там, возле заповедника. Ни за что себе этого не прощу. Не оставляло ощущение, что пропустил самое важное.

Чем спровоцирована её истерика? Досадой от того, что поход к йети не увенчался успехом или же обидой на меня, что не оценил её стараний? А может быть, Зоя расстроилась так из-за того, что хотела получить от них ответ на какой-то вопрос, не связанный с поисками профессора? На вопрос, связанный со мной? Но в чём вопрос?

Я загнал себя в тупик. Слишком много вопросов и практически никаких ответов. И самый главный вопрос — какие чувства Зоя испытывает по отношению ко мне? — так и оставался открытым.

Пожалуй, хватит мучиться.

И хватит жарить мясо, оно уже готово.

— Мы будем сегодня что-нибудь есть? — развязным тоном спросила Зоя.

Я повернулся к ней, а она посмотрела на меня. Глаза теперь весёлые — неестественно весёлые, пьяные, глупые. Как тогда в баре, за деланным весельем скрывалась пустота, мрак, тоска, безысходность.

— Зачем ты так много пьёшь? — спросил я, стараясь вызвать на откровенный разговор.

— Не твоё дело! — Зоя вызывающе ухмыльнулась. — Вот это вообще не твоё дело, понял? — Она встала, развернулась и сделала пару шагов от костра. — Мне нужно отойти. — Но тут её так сильно шатнуло, что едва не упала. — Вот чёрт!..

Я поставил сковороду на землю и тоже поднялся. Подошёл к Зое и взял её за локоть.

— Давай помогу.

— Отстань! — рявкнула она. — Я в состоянии позаботиться о себе. Иди к чёрту, Брэд! — Зоя решительно оттолкнула и ушла в темноту.

Я некоторое время провожал её взглядом, до тех пор, пока клетчатая рубашка не утонула в ночи, после чего вернулся к огню доводить до кондиции ужин.

Стало жаль Зою, мне показалось, что сама не понимает, что творит. Маленькая, забытая всеми девочка, одинокая и несчастная…

Её не было достаточно долго, минут пятнадцать или двадцать. Понимая, что ничего плохого случиться не может (эти места ей едва ли не родные), я всё же волновался. В конце концов, здесь могут водиться дикие звери — медведи, барсы, волки.

Я уже подумывал о поисках, но тут наконец Зоя вернулась. Она посвежела и, кажется, протрезвела. Взгляд уже не такой пустой, вернулся здоровый блеск, пусть и с оттенком алкоголя. Лицо и волосы мокрые.

— Тут рядом речка, — своим знаменитым звонким голосом сказала Зоя, — такая горная, холодная. Я искупалась, стало лучше.

— Простудишься! — с упрёком воскликнул я.

— Ерунда! Меня греет эта штука! — Она потрясла в воздухе бутылкой. — Больше ведь греть меня некому! — Зоя громко и задорно рассмеялась.

Я сбросил с себя куртку и накинул её на плечи Зои.

— Спасибо, — промурлыкала она и потянулась. — Слушай, есть охота. Готово там или нет?

— Давно уже готово, — ответил я, мы сели к огню и буквально набросились на еду…

А потом была ночь воспоминаний. Мы сидели на подогревающей плёнке, соприкасаясь друг с другом спинами, и пили коньяк прямо из бутылки. Я ощущал тепло, исходящее от тела Зои, и дрожь, которая охватывала её, когда она смеялась. Иногда Зоя поднимала лицо к звёздам, её голова касалась моего плеча, а ароматные русые волосы щекотали шею.

— Ты помнишь ту осень, первую, когда мы только начали встречаться? — тихо, с придыханием говорила Зоя. — После занятий мы любили гулять по парку возле университета. Ты постоянно что-то рассказывал, а я слушала, развесив уши…

— Ты мне не верила, — улыбнулся я. — Говорила, что я это сочинил.

— Ну да, мне всё время казалось, что ты вешаешь мне лапшу... А ещё, часто шёл дождь, и в парке было много листьев. Помнишь? Там были клёны, липы и ещё какие-то деревья. Они все тогда скинули листья, и получился целый ковёр. Жёлтые, красные, хочется сказать — оранжевые... Мы долго ходили туда, в парк, до самой зимы.

— Зимой тоже приходили, — уточнил я.

— Ах, да, точно… — Зоя задумалась. — Надо же, я совсем забыла... Там же был каток, мы брали коньки и шли кататься. Правда ведь?

— Да, точно так.

— Как-то раз ты сказал…

Разговор сближал, был настолько интимным, что мне вдруг показалось, что ничего не изменилось, что всё это происходило несколько дней назад, что мы не расставались, а просто поссорились — так, понарошку, как это обычно бывает между молодыми людьми. Подулись друг на друга с недельку, а потом как бы невзначай встретились на улице или на вечеринке у совместных знакомых, на самом деле, специально подгадывая удобное для такой встречи место и время.

В какой-то момент я не выдержал и обернулся к Зое. Она, конечно, не ожидала и, потеряв опору, упала в мои объятия. Несколько мгновений удивлённо вглядывалась в мои глаза, но потом лицо её стало совершенно серьёзным.

— Послушай, Брэд, — твёрдым и даже слегка неприязненным тоном сказала Зоя, — тот факт, что я разревелась и расчувствовалась как дура, ещё не означает, что позволю себя лапать!

Проснулся от холода — подогревающая плёнка подо мной, как и куртка, в которую закутался, совсем не спасали от горной утренней прохлады.

Я поднялся и поёжился, огляделся вокруг. Как и в предыдущее утро, Зои рядом не оказалось. Костёр почти погас, но угли всё ещё раскалены докрасна, а рядом стоит чайник и даже закипает — спасибо Зое, что позаботилась.

Нашёл кружку и налил кипяток, заварил чай, насыпал сахар.