Ещё одна травка тянула на приправу, если в более зрелом возрасте не начнёт накапливать в себе что-то убойное, тоже надо проследить, посадив на отдельную грядку. И две балансировали между категориями «сорняк» и «салатная зелень» — снова нужны эксперименты. Дочка Ивана Силантьева всё тщательно записала — стало быть, как минимум грамотная, что уже радует. Вообще, она мне нравится. Не как девушка, хотя на вид вполне приятная, нет, как человек и потенциальный работник. Если ещё в неё дар пробудится — вообще хорошо будет. Надо попозже поговорить на эту тему с её родителями. А хотя — чего откладывать?
Силантьевы-старшие сперва восприняли мой интерес к их дочке настороженно. А когда я разрешил тратить защитные амулеты для «выгула» её за границами купола — напряглись ещё сильнее. Пришлось успокаивать, что мой интерес — только как к потенциально ценному работнику, и если есть шанс пробудить силу — то нельзя им пренебрегать. Даже посоветовал после восемнадцатилетия свозить дочку в Червень, там есть нормальный оракул, правда, платный, а не как у нас в Смолевичах — только целое число единиц показывает. Чтобы не забыть, оставил пять рублей на детальный замер (до второй значащей цифры с указанием точной стихии, то есть, не просто «твердь», например, а конкретно «земля»). Вот что мешает училищу в Смолевичах зарабатывать таким образом? Но явно есть какой-то нюанс, вряд ли бы руководство отказалось от пусть и небольшого, но регулярного дохода.
В общежитие приехал после десяти вечера, уставший, как ездовая собака после забега к полюсу и обратно. А тут ещё в мой «почти личный» душ очередь! Небольшая, всего трое, но сам факт! Вместо того, чтобы быстренько ополоснуться и рухнуть в койку — нужно ждать, причём в коридоре, чтобы очередь не пропустить. Подумав немного, плюнул на приличия и лёг спать немытым, отложив это нужное дело на утро.
Наутро началась последняя неделя апреля — и она же первая неделя мая. Оставалось две с половиной недели до начала зачётной сессии и меньше двух недель до дня рождения Ириски. Мой план подарить десятого что-нибудь символическое, оговорив, что главный подарок будет позже — дед разнёс в пух и прах.
«Это очень гнилая идея! Что в одном варианте: „Коньки тебе дадим сейчас, но это на Новый год“, и потом в праздник сидишь один как идиот без подарка, что наоборот, когда „мы тебе подарим позже“. И вместо дня рождения вручают, например, к первому сентября новую форму или ранец. Мало того, что один подарок на два события, так он ещё и нифига не похож на то, что хотел или ждал на свой день рождения! Так что днюха — отдельно, выпускной — отдельно!»
Вынужден был признать, что дед абсолютно прав — более того, вспомнил пару случаев, когда сам или мои приятели попадали в такую ситуацию. Ну, раз так, то с подарком на выпускной чуть-чуть переиграю, пока не поздно и пока ничего никому не обещал. Но с подарком на день рождения нужно что-то решать. Поскольку Ирине исполняется восемнадцать и должна пройти инициация — напрашивается и одобряется традициями идея подарить что-то магическое, но вот что? Есть одна идея, но это в следующий выходной нужно будет ехать в Дубовый Лог, забирать тот заказ, который вот прямо сейчас сделаю. Надо уговорить Машеньку поехать со мной — осмотреть готовый дом, может, сразу прикинуть что-то насчёт мебели. А заодно и обсудить наедине, где будем жить ближайшие два года.
Стоило решить, что посвящу неделю учёбе, в частности — поиску и своевременному отсечению «хвостов» и тех заданий, что могли таковыми стать, как мне активно начали мешать в этом деле. Во-первых, на службу вызывали дважды: в понедельник позвонили прямо посреди занятий, мол — срочный заказ, ловят не то поехавшего головой сектанта, не то просто маньяка. Что именно я анализировал мне, по моей просьбе, не говорили, хоть я и сам догадался, однако не буду вдаваться в детали. Работа была не столько сложная, сколько нудная и требовалось подумать, что с чем сравнивать. Заодно сделал и накопившиеся «обычные» заказы, но это не спасло от регулярной поездки в четверг — привыкли уже люди к определённому регламенту.
Во вторник вышел на связь Суслятин, которого пошевелил по моей просьбе Влад вопросом — куда, мол, ваши кадры свалил, не прощаясь? Оказывается, он ждал моего звонка для организации встречи и заключения договора.
— Так откуда же мне было знать, что ваши сотрудники не просто так уехали, а закончили работу? Тем более — что они вообще закончили, а не только сбор материалов? Свалили, и даже не муркнули.
— С учётом того, что старший у них Дамир Псоев — было бы странно, начни он мурлыкать! — Не удержался от плосковатой шуточки собеседник. — Но это общепринятая практика в отрасли…
— В какой, простите, отрасли?
— В на… эээ… Да, простите, не подумал.
А отместку я натравил на него Сребренникова, поручив поверенному сравнить условия с тем, что насчитал Каллифорский и подготовить договор, если у Суслятина будет лучше. А «по секрету» признался, что даже если условия и цена те же — тоже подписывать, поскольку у этих точно есть и техника, и специалисты. Старый проект должен переслать заказным письмом или отвезти лично Влад Беляков.
В среду в общежитии устроили учебную пожарную тревогу. Пришлось активно страдать ерундой, «эвакуируясь» из комнаты ко входу. Причём на вопрос, можно ли «эвакуироваться» на лицо (думал к Мурке на свидание сгонять, раз уж ни учиться, ни поспать не дают) последовал категорический запрет — мол, должны все быть тут для учёта и отчётности. В итоге мы постояли сорок минут около здания, после чего было сказано, что «можно возвращаться в комнаты». Естественно, мы вернулись. И, естественно, как-то так само получилось, что вернулись не по одному, а компанией, и остаток дня ушёл на что угодно, но не на учёбу.
Пятница тоже отметилась сюрпризом, который для кого-то другого мог оказаться главной неприятностью недели. Выйдя из корпуса, где у нас проходили занятия по практике дара, увидел около своего фургона целую компанию: напуганного мужика, лошадь с ломовой телегой, охранника и полтора десятка зевак. Оказалось, что водитель кобылы сдавая задом расколол мне левую фару, смял крыло и поцарапал дверцу автомобиля. Смыться не смог, или не решился, и теперь стоял, потея от страха, подстёгиваемого охранником, который предполагал, сколько ущерба ему насчитает «его благородие владелец авто». На вопрос о вызове полиции или составлении протокола на месте, я только отмахнулся. Дел-то, на минуту работы. Слегка рисуясь, медленно провёл рукой вдоль повреждения, оставляя за ней ровный и гладкий металл, даже покрытие восстанавливал. Разве что лак натянуть не получалось, потому серебрянка на месте повреждения получалась более матовой, но на не успевшем окислиться металле это не было заметно. В конце зарастил трещину на стекле, и, обернувшись к извозчику, сказал только:
— Изыди, нечисть! И благодари богов, что это мой автомобиль, а не какого-нибудь адепта жизни.
Охранника же поблагодарил за бдительность и проведенную «воспитательную работу» — запугал он мужичка знатно, тот ещё долго будет вспоминать и, возможно, ездить аккуратнее. От денежного выражения благодарности служивый с сожалением, но твёрдо отказался — не положено, мол. Но пару пива с пожеланием употребить после смены принял с удовольствием. И то сказать — пусть на лице только начало мая и порой ещё местами случаются заморозки, но здесь, на изнанке академии уже закончилась посевная и стоит аналог июня, причём очень даже тёплого. А у меня на «нуле» — начало марта, хоть и немного более тёплого, чем на лице, во всяком случае, снег большей частью уже сошёл ещё неделю назад. Свихнуться можно с этими различиями и утратить счёт времени.
[1] Напомню, что Финляндия — в составе Империи. А исландцы и в нашем мире до 2011 года вообще не задумывались о том, чтобы установить себе государственный язык. Внутри страны подавляющее большинство разговаривают на исландском, но в качестве государственного явочным порядком был попеременно то норвежский, то датский — смотря чей король был активнее и успешнее во внешней политике. Датский и сейчас обязателен для изучения в школах наравне со своим, как у нас, в Беларуси — русский. Так что книга на шведском, норвежском и датском.
