— Ах, значит, у меня ноги короткие⁈

Женская логика, во всей своей красе. Но, судя по голосу, это на не всерьёз. Подействовала терапия!

— У твоих ног только один недостаток.

— И какой же это⁈ — а вот сейчас уже всерьёз зацепило, хе-хе.

— Слишком много всего лишнего на них надето!

— Кошак озабоченный!

— Мяу!

Хорошо, что мы в ложе одни — наши разговоры и возня никому не мешают.

— Вот если бы ты так не нырнула с головой в свои переживания по поводу, которого нет — заметила бы, что мне твоя помощь нужна.

— Да⁈ Какая?

— Я Ириске подарок готовлю, и на день рождения, и к выпуску. Рассчитывал на тебя, но приходится самому выкручиваться.

— Так, давай подробности!

Дал, почему бы и нет. Я не жадный — работой всегда поделиться готов.

Вечером «сдал» Мурку на руки родным уже в виде живого человека, а не какого-то гомункула, каким она была ещё утром. Завтра очередь Екатерины Сергеевны и Василисы держать Машу «на этом свете», но я думаю, что после сегодняшнего разговора в театре рецидивов в ближайшее время ждать не стоит. Тёща была так удивлена и обрадована переменам в дочке, что даже на прощальный поцелуй, ушедший далеко за границу просто приятельского, внимания старательно не обратила.

В воскресенье утром уже привычно поехал на выезд с изнанки и дальше — на минское шоссе, в Червень и дальше в Дубовый Лог, а оттуда — домой в Смолевичи. Разница в том, что выезжал утром, нормальным утром, а не в такое время, когда непонятно поздняя ночь это или она уже кончилась. Со временем выезда я тоже угадал: движение на трассе было в основном в сторону города, мне навстречу. Правда, чуть не попал в аварию: какой-то торопыга на авто, больше похожем на ящик с велосипедными колёсами, решил обогнать купеческий обоз по встречной полосе и выскочил из-за холма мне навстречу едва ли не лоб в лоб! Будь расстояние чуть меньше, или если бы я по привычке, чтобы не пугать лошадей, не прижался вплотную к правой обочине — мы бы не разминулись. С учётом разницы в массе, прочности и высоте кабины над дорогой — мне пришлось бы восстанавливать две детали обшивки и выправлять бампер. Ну, возможно, ещё менять разбитую фару. С моей «тройкой» в стихии металла — минут пятнадцать работы, с восстановлением покрытия. А вот какие шансы были у встречного — мне даже думать больно. Но этот… водятел, да, спасибо, дед — похоже, так и не понял, что по своей дурости чуть не убился сам и не попортил встречный грузовик. Во всяком случае, кулаком он тряс и что-то орал явно непохожее на извинения. Испугаться — испугался, но вину возложил точно не на себя. А не успей я дёрнуть руль и выскочить на обочину — ничем махать ему бы не пришлось. Разве что крылышками, вспоминая мифологию дедова мира.

В Дубовом Логе жизнь кипела и бурлила, невзирая на моё отсутствие. Даже небольшая ревность, что ли, зашевелилась. И речь не только о строителях — старателей паслось на изнанке уже полных пять бригад, пусть залётные одиночки. Больше всего удивили деятели, решившие разводить огромных болотных черепах — они же «Панцирные Хвататели». Идея была наловить «мелких», килограммов по пятьдесят-семьдесят, черепах, расселить их по свободным болотинам и откармливать чем не жалко. Для такого проекта, предусматривающего долгосрочную активность на моей территории (а вся изнанка юридически считалась моей, пока не найдены другие выходы на неё из нашего мира) требовалось разрешение владельца.

Подумав — разрешил, но при условии, что заселять «скотину» они будут не ближе пятнадцати километров от острога, и каждая болотина с черепахой будет отмечена чётким и однозначно понятным предупреждающим знаком. Ну, и предупредил, что черепахи могут жить и взрослеть очень долго, даже не годы, а десятилетия, но предпринимателей это не смутило. Сказали, что в крайнем случае переключатся на выращивание животин с веса килограммов двадцати до тех самых пятидесяти-семидесяти, и продавать в рестораны. А пока суть да дело — хотели детально изучить болотины, всё, что в них растёт и водится на предмет поиска полезностей. За такое я им даже премию посулил, и сказал, что могу провести химический анализ любого образца, главное — собрать коллекцию.

Те охотники, что добыли первого Хватателя, переключились в конце зимы на рыбалку, ловили в малой речке, едва не процеживая её сетями, и изредка — на большой, сплавляя сеть по течению между прорубями. За прошедшее время они отловили, описали и поименовали почти двадцать видов рыб, два вида ракообразных (раки, почти ничем не отличающиеся внешне от обычных и что-то вроде пресноводных креветок) и троицу «гадов», выцеженных из ила, где те собирались зимовать. Два «гада» были явно местной разновидностью тритонов, неясно только, одного вида или разных: внешне отличались, но то были самец и самка, что давало немало возможных вариантов. Третий «гад» оказался скорее миногой, чем пресмыкающимся. А пару дней назад они пришли с известием, что в малой речке пошла на нерест «зеркальная щука». Да, конец февраля здесь уже явно весна — затяжная, холодная, но весна. Щука пошла «большими толпами» (это цитата), так, что в разлившейся по весне речке еле помещалась. Помимо новости они притащили больше центнера щучьей икры! Изнаночной щучьей икры, замечу. Я и себе ведро выкупил, но попросил особо не зверствовать, чтобы и дети наши могли такое изобилие увидеть. А реку поименовал на картах Щучья.

В целом мои наказы исполнялись: кенгуранчиков вблизи портала сильно не обижали, чтобы был запас живого мяса для будущих жителей (хоть для ягодника они будут вредителями, но там уж разберёмся), гигантских черепах же, наоборот, готовились изводить, как только те выйдут из спячки. Здания возводились, жители тянули службу, представитель гильдии скупал добычу и вёл учёт приносимых ему растений, животных и даже минералов. Всё работало, всё крутилось и не требовало «ручного управления», что радовало.

Столичный дипломат приехал не один, а со свитой — как минимум со своим собственным секретарём и со своим переводчиком. Переводчика местного я уже видел, секретаря — нет, но мужское имя в списке работников приезжей даме принадлежать не могло точно. Прямо какая-то неловкость появилась, от того, что я сам по себе приехал, может, стоило кого-то взять на роль водителя. С другой стороны — слышал не раз, и от деда, и от своего «бывшего норвежца», что скандинавы отличаются повышенной хозяйственностью и рачительностью, чтобы не сказать — прижимистостью, если не похлеще. Но жизнь в условиях почти постоянного дефицита большинства жизненных ресурсов любого приучит к экономии и добычливости, а кто не приучится — тот вымрет.

Светской частью норвежец в ранге посланника — вот в душе не представляю, это выше консула или ниже и насколько, хоть и явно больше, чем атташе, судя по поведению последнего — злоупотреблять не стал. Но и полностью от неё отказаться не мог — протокол, он такой. Обозвал меня «тэн Йурий из рода Рыси», на что я его вежливо поправил:

— Извините, но не Рыси, а Рысюхи — это младшая богиня из свиты Великой Рыси, которая хранит мой род.

Мы прошли внутрь консульства в комнату, явно предназначенную как для переговоров, так и для общих собраний работников. Там нас ждали местные консул, норвежский атташе и горничная с кофейником, а на столике — тарелочка с печеньями. Из раздела «разговоров о погоде» было затронуто буквально три-четыре темы, каждую из которых отметили едва парой-тройкой фраз. Одна тема коснулась моих навыков управления автомобилем — следили, заразы — которую я парировал замечанием, что не стоит отвлекать людей от работы ради каждого раза, когда мне нужно куда-нибудь съездить. Вроде удачно получилось — намекнул и на то, что не из бедности сам себе шофёр, и на свою хозяйственность. Вторым был вопрос про фургон:

— У вас весьма примечательный автомобиль, выглядит гораздо более законченным и технически доведенным, чем большинство других образцов, не считая разве что элитных моделей. Если не секрет, где вы обзавелись таким транспортом?