«Метров четыреста осталось. Ещё половина расстояния, и можно делать рывок, хрен они что успеют сделать!» — радостно подумал Влад, и тут на палубе Стремительной грохнул взрыв. Лопатин даже не испугался — рвануло далеко и не слишком сильно. Вздрогнул, и продолжил давить на кнопки. Вот только брандер отчего-то продолжал лететь, как летел и перестал реагировать на нажатия. Влад ещё пару секунд тыкал кнопки, и только потом сообразил взглянуть на ноут.

Экран не горел. С замиранием сердца парень перевернул компьютер, и увидел страшное — в задней панельке обнаружилась чуть оплавленная дыра. Осколок пролетел ювелирно, не задев Влада. Явно на излёте — даже не пробил насквозь алюминиевый корпус. Однако машинка была безнадёжно мертва.

Влад на секунду замер, не в силах поверить увиденному, поднял глаза на брандер. Теперь, когда он летел прямо, в него начали попадать — пока только из пулемётов, но скоро и пушки пристреляются.

— Дядь Саш, я всё, — горло будто удавкой перехватили, с таким трудом Лопатин выдавливал слова. — Дальше придётся вручную. Вы постарайтесь недалеко держаться, а то я не знаю, на какое расстояние смогу прыгнуть. И позаботься о Дружке, если что.

Он ещё успел услышать удивлённый вопрос соседа, но на объяснения времени не было. Картинка сменилась, и Лопатин оказался на знакомой палубе маленького кораблика. За время, пока настраивал управление, парень его досконально изучил. Первым делом добавил мощности двигателю и резко повернул кораблик в сторону, выводя его из-под обстрела.

Попадания не прошли даром — один из шаров с гелием лопнул и теперь лежал неаккуратной тряпкой в лодке. Взгляд зацепился на дырках в штабеле с тротилом. Будь у него время, Влад бы зябко поёжился. Хорошо, что тротил такой стабильный. Могло рвануть.

Громада авианосца нависала уже почти над головой — метров триста осталось. Над огромным кораблём поднимался густой столб чёрного дыма — видно после взрыва начался пожар. Во Влада всё ещё стреляли, но не сказать, чтобы слишком активно. Кажется, только из пушек, а вот пулемётчики либо заняты тушением, либо просто мертвы. Брандер сейчас шёл практически вдоль борта — слишком резко повернул, когда уклонялся.

«Всё, пора», — подумал Лопатин, и резко добавил мощности. Вверх кораблик поднимался не слишком охотно — сказывалось то, что шаров с гелием стало меньше. Пришлось поставить нос почти вертикально и подать полную мощность на гелиотропный двигатель. «Хорошо, что снаряды закрепили, и тротил. А то сейчас на меня бы всё и сползло», — подумал Лопатин, ухватившись за борт, чтобы самому не вывалиться.

Секунды текли медленно-медленно — Влад знал, что летит быстро, но ему казалось, что он ползёт, как муха по стеклу. Ещё и дно пришлось подставить противнику. Наконец брандер взлетел над авианосцем. Сейчас, с близкого расстояния, стало видно, какой страшный пожар разразился на корабле. «Может, не стоило так-то рисковать? Вдруг и сам сгорит?» — мелькнула отстранённая мысль. Менять что-то уже всё равно было поздно.

Сто метров. Десять секунд. У Лопатина будто дальномер в голове включился на пару с секундомером. Брандер перестал подниматься, и наоборот, клюнул носом — пора было направляться на цель. Восемь секунд. Среди дыма на палубе вдруг что-то сверкнуло, и Влад инстинктивно вдавил управляющий рычажок вправо. Ещё и сам наклонился, пытаясь помочь кораблику. Парню показалось, что он увидел, как мимо пролетел чёрный росчерк снаряда. Похоже, что-то мощное и земное. Может, то самое, чем собирались сбить Стремительную, если бы она сунулась в ловушку.

Пять секунд. Влад заблокировал управление и шагнул к брикетам с тротилом. Дёрнул чеку с уже отогнутыми усиками, так что выскользнула она совсем легко.

— Получайте, суки, — улыбнулся парень.

Секунда на то, чтобы найти взглядом Стремительную, ещё секунда, чтобы сосредоточиться… и ничего. Слишком далеко. Влад даже не удивился — в момент такого напряжения на какие-то чувства не было никаких сил. Парень просто перевёл взгляд на остров. Тоже далеко, но… Мгновенное усилие, и он оказывается в воздухе. Остров чуть приблизился — метров на двести. Тело стало лёгким-лёгким. Влад моргнул от ветра, и оказался ещё ближе к острову. И тут сзади, за спиной, рвануло. Мгновенное усилие, и остров стал ещё чуть ближе. Меньше сотни метров, должно быть. Вот только для телепорта нужно время. Край тверди уже почти на уровне глаз. Нужно сосредоточиться, но не выходит — сил не хватает. Вот и всё. Стало бесконечно жаль, что его история заканчивается так быстро, ведь впереди столько интересного!

Почувствовать ужас Влад не успел. По спине будто ударило огромной мягкой подушкой. Земля прыгнула навстречу с огромной скоростью, без всяких телепортов. Влад вдруг увидел пролетающее под ногами полотно асфальта — совсем близко. «Ну же!» Удалось ли ему телепортироваться ещё раз, Влад так и не понял. Сознание погасло резко, как будто выключателем щёлкнули.

Люди, провалившиеся в ад, редко достойны уважения. За тысячелетия, которые прошли с тех пор, как раса демонов оказалась в этом пространстве, набралось достаточно статистики, чтобы судить о том, по каким принципам происходит провал. Лучше всего тех, кто остаётся на островах, когда они проваливаются, описывает слово «лишние». Те, чьё исчезновение никак или почти никак не затронет окружающий мир. В Ойкумену не проваливались значимые существа. Чаще всего — одиночки, у которых нет друзей и родных. Впрочем, отсутствие родных не обязательное условие. Часто бывает так, что разумный не нужен своим родным. Лишний. Тот, кто живёт тихо и незаметно, тот, чьё присутствие никак не влияет на жизнь окружающих. Что есть, что нет.

Доказано, что моральные качества существ, которые оказываются в Ойкумене, не принимаются во внимание. Значение имеют именно связи с Землёй, связи с миром. Да, моральные качества не имеют значения, но нетрудно догадаться, что в Ойкумену почти всегда попадают существа инертные, пассивные. Безучастные. Чаще всего, даже оказавшись в столь необычных и странных обстоятельствах, эти бедолаги никак себя не проявляют. Когда таких удаётся найти, они очень легко встраиваются в новое общество, и становятся такими же незаметными невидимками, какими были на Земле. Так было всегда, и такие разумные есть среди любых народов, когда-то живших на Земле.

Естественно, зная всё это, Каси не ждала многого от знакомства с землянами. Если совсем честно, демонесса относилась к ним даже с некоторым пренебрежением. Её-то никто не мог бы назвать бесполезной и бездеятельной, и девушка считала, что быть таким — стыдно. Нет, она понимала, что все разумные — разные, со своим характером, со своими плюсами и минусами, но за что можно уважать разумного, который настолько не хочет управлять своей жизнью, что ухитрился стать бесполезным для мира? Впрочем, Каси была такая не одна. Любой житель Ойкумены думает так же. Ничего удивительного, что поначалу девушка не относилась серьёзно к знакомым землянам. Даже несмотря на то, как они показали себя при первом знакомстве.

«Будем честными, если бы не Влад и Александр, нам пришлось бы намного тяжелее. Вполне возможно, нам не удалось бы отбиться от десантников с авианосца», — говорила себе демонесса, но стереотипы были слишком сильны, и она всё никак не могла воспринимать этих людей всерьёз. Нет, она не показывала своего пренебрежения. Глупо относиться к разумному плохо только за то, что он таков, каков есть. С людьми и она сама, и члены команды общались как с равными. Однако люди удивляли, и чем дальше, тем сильнее. Александра и Влада никак нельзя было назвать безучастными и пассивными. Живой ум, решительность, целеустремлённость. Порой Каси искренне недоумевала. «Как же так, почему такие, как вы, оказались не нужны на Земле? Неужели сбой? Или провал вас так изменил?» Спросить было бы нетактично. Впрочем, из оговорок Александра, девушка сделала вывод, что он сам действительно изменился после провала, но не сам провал послужил катализатором изменений, а знакомство с Владом. Такое тоже бывает, но вот отчего провалился сам Влад, было решительно непонятно.