В отряде Яры не было особо близких отношений, но её это вполне устраивало. Ей было не интересно разбираться, кто там что думал и чувствовал — такая ерунда волновала всегда только Наю, а Яре нужен был результат. Это Ная могла пожертвовать победой ради того, чтобы кого-то чему-то научить или показать что-то, что она считала важным — так не раз бывало на тренировочных боях на аренах. Яра её никогда в такие моменты не понимала: «Победа — есть победа», — считала она, — всё остальное не имело значения. Для Наи же победа была приятным бонусом к чему-то другому, чему Яра никак не могла подобрать определение. Но, как ни странно, в учебных боях с отрядами Ная проигрывала реже, чем Яра, что последнюю страшно злило. Она долго мучала женщину расспросами, пытаясь понять, как она это делала, но поняла только то, что Нае достаточно было всего нескольких минут общения с кем-то, чтобы понять его сильные стороны, и именно на это она и полагалась в сражениях: она каждый раз меняла тактику, подстраиваясь под навыки мужчин, которые попадали к ней в отряды. Стратегия была вполне логичная и понятная, разумеется, девяносто девять процентов предводительниц, включая саму Яру, ей тоже пользовались, но у Наи всё равно получалось как-то по-своему. У Яры уходило какое-то время, чтобы создать тактику под каждого, Ная же делала это с одного взгляда. Причём, если Яра ориентировалась в основном на навыки мужчин, то Ная очень сильно полагалась на их психологические особенности и особенности поведения. Раньше Яра не понимала, зачем было так усложнять. Для неё всё было просто: перед ней была цель, в руках были средства. Но теперь, наблюдая за мужчинами, которые провели с Наей год, предводительница, как ей казалось, наконец-то поняла: Ная выбрала очень рискованную стратегию — она научила мужчина доверять друг другу, нашла как сочетать не только их навыки, но и их характеры и позволила им действовать самостоятельно, заняв при этом позицию своеобразного координатора. По мнению Яры, всё это рано или поздно должно было выйти из-под контроля. Когда — было просто вопросом времени: сперва мужчины бы перестали её уважать, а потом и слушать, и однажды пришёл бы момент, когда Ная не смогла бы больше заставить их подчиниться…

Яру всё это выводило из себя настолько, что она решила проверить мужчин. Если Ная загоняла себя в угол, Яра должна была знать, как скоро её в нём зажмут.

— Зачем вам вообще женщина-предводитель? Вы и сами прекрасно справляетесь, — хмыкнул она на привале после очередного сражения, — Эмиэль с его силой и характером уже давно мог стать вашим лидером. Что он, впрочем, и сделал, стоило Нае исчезнуть.

— Он сделал то, что ему приказала предводительница: если с ней что-нибудь случится, лидером становится он. Эмиэль никогда не пойдёт против неё. И именно потому, что его магический потенциал выше, он будет защищать Наю до последнего вздоха, — возразил Шиин.

Яра не ожидала, что мужчины знали о том, что один из них потенциально сильнее предводительницы. И тем более ей было дико, что они так спокойно это воспринимали. В своём отряде Яра обладала самым высоким потенциалом и если бы она обнаружила, что её кто-то в этом превосходит, тут же бы от него избавилась — отряд должен был подчиняться, а не прикидывать, как её победить в случае чего.

— Где же он тогда сейчас интересно? — тем не менее съязвила она.

— Либо с ней, либо на пути к ней, — всё так же безэмоционально ответил Шиин, — он, конечно, в очередной раз повёл себя как эгоистичная сволочь и решил, что мы будем только мешаться под ногами, но если бы он каким-то образом не узнал, где она, он бы не ушёл, — это единственное объяснение.

— Почему же тогда сама Ная ушла? — не унималась Яра.

— Она могла уйти без своего отряда только по одной причине — чтобы защитить нас, — Шиин, судя по всему, был абсолютно непробиваем и на провокации не вёлся.

— Вам не кажется, что как минимум одного из лидеров вам надо сменить на более адекватного? — не сдаваясь, усмехнулась предводительница.

— Мы не предадим Наю или кого-то другого из нашего отряда. Любой из нас умрёт за неё и друг за друга, — мужчина произнёс это с таким нажимом, что Яре невольно захотелось его ударить, но то, что он говорил, заслуживало уважения, и она сдержалась.

Женщина злилась, но больше не знала, что ещё сказать. Она окончательно перестала понимать: в этом не было логики — они объективно не нуждались в Нае, но были готовы жизни отдать за то, чтобы она была рядом; Эмиэль бросил их, а они всё равно верили и доверяли ему. В голове Яры всё это никак не желало укладываться в единую картину.

Тем не менее, Яре доставляло некоторое удовольствие испытывать отряд Наи. Шиин за всё время их походов по тоннелям не реагировал практически ни на что, за исключением этого первого случая, и к нему Яра быстро потеряла интерес: вытащить эмоции из камня казалось проще. Аэн смотрел на мир, как типичный целитель и тоже особой сентиментальностью не отличался. Иран быстро достал её своим стремлением собрать и продать всё, что попадалось им в тоннелях, поэтому Яра старалась с ним лишний раз не разговаривать, чтобы не слушать ничего про товары и цены. Специально он это делал или нет, она не знала, но выяснять желания в себе не обнаружила. Если специально, она мысленно оценила ход, если нет, то сочувствовала Нае. С Асином она вообще связываться не хотела: хитрый, наглый, пронырливый — полный набор того, что она в мужчинах терпеть не могла. А вот Кьяр оказался настоящим подарком: все эмоции, как на ладони — мечта естествоиспытателя. Тем более что он явно был не в духе последнее время. Мужчина переживал за Наю больше всех остальных и даже не скрывал этого. В его глазах не было привычного озорства, он не делал никаких глупостей, даже не пытался подобраться к Яре поближе, выдерживая максимальную дистанцию, хотя она и была тут единственной женщиной.

— Ради интереса, сколько? — спросила она, сама подсев к нему вплотную.

— Двадцать золотом, — равнодушно отозвался Кьяр.

Яра недоверчиво подняла бровь:

— Это для всех так?

Ей что-то слабо верилось в такую цену за ночь. Согласно тому, что она знала, с Кьяром в городе постоянно развлекались не меньше двух десятков женщин. И это были только те, в чьих комнатах он бывал «постоянно». Предводительница очень сомневалась, что они тратили на мужчину такие огромные деньгами.

— Нет. Это потому, что я не хочу, — подтвердил её мысли Кьяр.

— Да ладно, тебе же обычно без разницы с кем спать было? — Яру, конечно, задело его безразличие, но она решила не принимать это на свой счёт, учитывая его поведение в последнее время.

— Не правда… — отстранённо возразил танцор.

Яра усмехнулась:

— Ещё скажи, что тебе с твоим уровнем магии кто-то позволял выбирать.

— Мне с моим уровнем популярности и умением доставлять женщинам удовольствие позволяют выбирать. Бывают, конечно, случаи, когда я не могу отказаться, но это скорее исключения, — Кьяр очень старался говорить ровно, но недовольство на его лице всё равно проступало так отчётливо, что Яра чуть не рассмеялась:

— Интересно почему?

В её понимании Кьяр был обычной подстилкой без права голоса, и даже его резкие ответы звучали для неё не более чем забавно, не вызывая ни раздражения, ни злости — она просто не воспринимала его всерьёз, а все свои вопросы задавала из банального любопытства.

— Сперва, потому что я был слишком молод, потом, потому что была слишком большая конкуренция, и женщинам было проще позволить выбрать мне, чем разбираться между собой, а теперь ещё и потому, что никому не хочется связываться с Наей. Почему-то женщины считают, что я принадлежу ей. Хотя мы даже не спали ни разу… — в конце своего монолога Кьяр отвёл взгляд, пряча от Яры своё разочарование.

Последнее заявление женщину удивило: она тоже считала, что Ная давно прибрала мужчину к рукам в качестве милой приятной игрушки.

— Она не спала с тобой? — всё-таки уточнила Яра, не до конца веря его словам.

— Нет, — выдохнул танцор, — что так удивляет госпожу?