У Матери Лияр был только один вопрос: зачем жрицы тянули время, чего они хотели добиться, разжигая в Нае огонь, который теперь сожжет либо её, либо вместе с ней всё, до чего она доберётся, прежде чем сгорит?

— Любовь — какая глупость тебя сгубила… — вздохнула Мать Лияр, разглядывая царапины от когтей своей виверны на башне главного здания, — их до сих пор не замазали.

***

Мать Ар'тремон была в бешенстве. Мало того, что Главная Жрица не дала ей осуществить свою месть, так она ещё и освободила Наю от наказания за все её проступки. Объявив, что Боги хотят, чтобы она продолжала жить перед всем Советом, она фактически объявила о её неприкосновенности. Выходило, что они могли ругать её и наказывать сколько угодно, но это бы ничего не изменило — они не могли её убить, не могли от неё избавиться, а, значит, Нае ничего не мешало продолжать творить всё, что она захочет. Матери Ар'тремон хотелось выть хищной тварью и разнести всё, что попадётся под руку. Девчонка посмела бросить ей вызов! И мало того, она уже выиграла один бой — она забрала у неё Ариена. Как бы там ни было формально, Мать Ар'тремон прекрасно понимала, что на самом деле мужчина ей не принадлежал уже очень давно — он просто играл свою роль. Её самолюбие было сильно задето, но теперь оставалось только молча злиться.

Ей, действительно, стоило заподозрить неладное, ещё когда в её Доме внезапно появилась жрица и потребовала суда в Храме при всём Совете, хоть это бы ничего и не изменило.

Последнее время каждый раз, когда Матери Ар'тремон удавалось поймать Ариена между заданиями, ей казалось, что что-то не так. Вроде бы всё было по-прежнему: он выглядел так же, он делал всё то же самое, но что-то изменилось. Ей потребовалось целых три проклятых месяца, чтобы понять, что именно: он больше не смотрел на неё.

Никто из её мужчин не смел думать о ком-то другом в её присутствие. Женщина взбесилась. Она приказала магам незаметно проникнуть в его сознание и узнать, что творилось в его голове. Доклад привёл её в ещё большую ярость — он посмел променять её на едва прожившую четверть века неопытную девчонку!

Мать Ар'тремон тут же отдала новый приказ. Ариена нашли в его комнате, готовящимся уйти на очередное задание. Его привели к ней в лёгком доспехе, оружие, естественно, забрали.

— Связать! — коротко приказала она.

В глазах мужчины мелькнуло понимание. Но сделать ему уже ничего не дали.

— Приведите ко мне Наю Лияр. И позовите Мать Лияр, — продолжала раздавать указания Мать Ар'тремон.

Даже понимание того, что это было неизбежно, не подготовило Ариена к реальности. Он не мог смириться, он судорожно пытался придумать, как предупредить Наю, как дать ей время сбежать из города, но её привели буквально через несколько минут — видимо, она ждала его у ворот его Дома, потому что тоннель, в который они должны были уйти, был как раз за Домом Ар'тремон.

Ная с первого взгляда поняла, что происходит. Она оскалилась и попыталась двинуться к Ариену, но ей тут же заломили руки, вынуждая встать на колени.

— Её тоже связать, — посмотрела на женщину сверху вниз Мать Ар'тремон.

— Долго же ты нас ловила, почти год прошёл! — ядовито рассмеялась Ная.

— Следи за языком! — рявкнула Мать Ар'тремон.

— Зачем? — усмехнулась предводительница. — Это уже ничего не изменит. А так я умру, зная, что по крайней мере довела тебя до истерики. И буду жить непокорным духом в твоей памяти вечно!

Понимая, что шанса на спасение уже нет, Ная не испытывала страха, только ярость, толкавшую её на безумия. Вид связанного Ариена, верёвка на собственной шее, — всё это произошло слишком внезапно. Похоже они слишком расслабились, раз оказались не готовы. Хотя, возможно, они просто оказались не готовы сдаться.

— Что происходит? — в зал вошла Мать Лияр.

— Твоя девчонка нарушила закон моего Дома! — зарычала Мать Ар'тремон.

Матери Лияр хватило одного взгляда на двух пленников, чтобы все кусочки мозаики встали на свои места, но это уже практически ничего не давало.

— Я требую суда и наказания! — продолжала неистовствовать Мать Ар'тремон.

Мать Лияр молча кивнула: закон есть закон.

— Суд будет проходить в Храме при всём Совете, — внезапно прозвучал мелодичный голос от дверей зала: там стояла молодая женщина в маске жрицы Хаоса.

Никто не мог этому возразить, но Мать Ар'тремон никак не могла предположить, что всё закончится именно так: её больше не волновало, что будет с Ариеном, но она проиграла этой девчонке — Нае дважды!

Они три месяца беззаботно путешествовали по тоннелям, возвращаясь в город только чтобы сдать выполненное задание и взять новое. За это время они провели в Таэмране суммарно, может, всего около семи-восьми суток — на несколько часов забегали к себе, чистили и перепроверяли своё оружие и доспехи, брали с собой все необходимые вещи и снова уходили. Никто не ожидал, что за такие короткие промежутки времени может что-то пойти не так. Ная с Ариеном расслабились, а остальной отряд и вовсе забыл думать об опасности в городе. И вот теперь мужчины стояли у храма, ожидая окончания суда, а точнее казни.

Все были потрясены — кто-то из знакомых Кьяра из Дома Лияр подбежал к ним возле тоннеля, где с минуты на минуту должны были появиться их предводительница и Ариен, и сказал им, что их обоих только что связанными провели в храм в сопровождении Матери Ар'тремон и её приближённых. Естественно, они тут же бросились к храму, но внутрь их, предсказуемо, не пустили. Оставалось только ждать, когда бы им объявят о том, что двоих из их отряда больше не было. Что они остались без предводительницы, и теперь им предстояло ждать, когда их возьмут в отряды другие женщины. Надеяться на то, что они снова окажутся вместе не стоило. А ведь они все привязались друг к другу, и к Ариену с его странностями, и к Нае с её нетипичным стилем командования, к тому, как она к ним относилась. В каком-то смысле, они начали чувствовать себя единым организмом. И сейчас им всем казалось, что в храме к смерти приговорили не только Наю, но и их отряд тоже: что с ними будет дальше? Для Ариена всё было просто — он должен был погибнуть рядом с той, кто был для него дороже жизни, для него всё закончилось. Он сознательно выбрал такую судьбу. А им предстояло жить дальше. Они тоже знали на что шли, соглашаясь хранить их тайну, но не учли, что в итоге именно они пострадают больше всего. Мужчины молча смотрели на колонны перед входом в храм. Каждый переживал утрату по-своему: гнев, негодование, грусть, сожаление, боль…

Но что-то пошло не так. Из храма, рыча, вылетела взбешённая Мать Ар'тремон. Следом вышли все остальные члены Совета. Недоумённо переговариваясь, они быстро покидали площадь. Случилось что-то явно из ряда вон выходящее, но никто из женщин не собирался ничего им объяснять. Эмиэль попытался спросить Мать Ран, однако та его просто проигнорировала. Они снова остались ждать непонятно чего. И, когда площадь перед храмом опустела, из его открытых дверей внезапно раздался дикий смех и призрачные потусторонние голоса, после чего из храма вышла Ная. Эмиэль каким-то чудом успел поймать женщину, когда она пошатнулась на ступенях, теряя сознание, и теперь они, всё ещё ничего не понимая, но радуясь, что по крайней мере их предводительница жива, сидели в одном из кабинетов лечебницы Дома Сиэль, надеясь, что смогут привести её в чувства.

Аэн с ужасом смотрел на глубокие рваные раны и висящую лоскутами кожу на спине Наи, совершенно не зная, стоило ли шить или лучше было не трогать и просто оставить всё заживать так. Ещё немного поломав голову, мужчина позвал отца. Раз уж они всё равно принесли предводительницу в Дом Сиэль, так почему бы было не попросить о помощи более опытного целителя.

— У неё останутся жуткие шрамы, — вздохнул Аэн, уже помогая отцу сшивать кожу там, где это было возможно.

— Радуйся, что твоя предводительница жива, и что кроме этих ран у неё больше нет никаких повреждений, — спокойно отозвался его отец.