— Как будто тебе тяжелее всех было, — фыркнула Эльда. — А Сайрес чуть не пропал в тумане навсегда. Ему не повезло больше всего.

— Но он выбрался. Я говорил, что наш дракон не пропадет, и оказался прав, — парировал Дрен.

— Как мило, что вы беспокоитесь обо мне, — ехидно прищурился Сайрес.

— Глупости не говори! — ответили хором спорящие. Остальные рассмеялись.

— Раз до Бастиона целый день пешком добираться, то почему бы не долететь? — вдруг предложил Сайрес.

— А сможешь? Неизвестно, как на тебя колдовской туман сказался, — усомнилась Эльда, окинув дракона взглядом.

— Пока я там бродил, мои крылья хорошо отдохнули! — Сайрес гордо поднял голову. — Ну, что выбираете? Учтите, дважды предлагать не буду.

Разумеется, повторять дважды не пришлось. Непобедимые быстро взобрались на драконью спину и схватились за шипы. Как только все сели, Сайрес глубоко вздохнул и с треском расправил крылья. Затем дракон взмахнул ими несколько раз, подпрыгнул и внезапно взлетел в небо. Хоть команда была готова к этому, но прыжок оказался для неё неожиданностью, из-за чего они чуть не упали с гладкой спины.

— Испугались? — Сайрес посмотрел на друзей ехидным прищуром.

"Он когда-нибудь от меня получит за такие выкрутасы!" — подумала Эльда.

Затем дракон, мощно хлопая крыльями, полетел вперёд, на запад. Прохладный ветер обдал "всадников", пробуждая дух свободы, чего не было в прошлый полёт. Так хотелось закрыть глаза, раскинуть в стороны руки и кричать от переполняющей и раздирающий радости.

Увы, всему суждено заканчиваться.

К вечеру, когда солнце начало клониться к закату, впереди открылось странное зрелище: огромная долина, похожая на каньон. Абсолютно пустая земля, на которой давно не жила никакая растительность. Вдалеке блестело водной гладью озеро. Сухая, безжизненная, потреснутая земля казалась мёртвой. Глядя на неё, Непобедимые не горели желанием туда спускаться, однако…

— Вот он, Бастион стихий, — произнёс Тайрон, в его голосе звучало напряжение. — Сайрес, спускайся.

Дракон послушно приземлился на самой границе каньона.

Приземлившись на границе Бастиона, Непобедимые посмотрели на открывшуюся местность. Смотря с другого места, команда всё равно не могла отделаться от смеси чувств волнения, возбуждения и тревоги. Бастион стихий вызывал противоречивые чувства от страха до восхищения. Он пугал неизвестными опасностями, что поджидали впереди, и пробуждал восторг от необыкновенной красоты, созданной природой.

— Впечатляюще, — молвила Мийфа, не отрывая взгляда от каньона. — На него можно любоваться вечно…

— А я уже насмотрелся, — фыркнул Дрен, ни чуть не впечатлённый открытым зрелищем. — Идём?

— Нет, Дрен, дальше мы не пойдём. Скоро ночь, будет темно и опасно, и Сайрес устал. Переночуем на границе, а утром свежими силами отправимся в путь, — возразил Тайрон. С ним все согласились.

На привале Непобедимые разделили обязанности: Дрен, Тайрон и Сайрес отправились на поиски пищи, Доляк и Мийфа занялись сбором хвороста и разведением костра, а Эльда и Лили — готовкой ужина. Костёр был разведён быстро, язычки пламени весело затрещали, изгоняя ночную тишину. А вот с добычей еды возникли сложности. Бастион стихий пробуждал необъяснимый страх, из-за чего вся живность старалась держаться подальше от странного места. Троице "охотников" пришлось очень постараться, чтобы обнаружить следы дичи. Кое-как поймав тройку куропаток, Непобедимые пожарили их и с удовольствием съели.

Но после ужина сон ещё не пришёл, так что Непобедимые продолжали сидеть у костра и разговаривать на разные темы.

— Бастион стихий — очень впечатляющее место, — сказал Доляк, оглядываясь на каньон. — Почему его так назвали?

— Я читала в одной книге, что, согласно легенде, фэйри долго сражались с Прародительницей против лавкрафтов на этом самом месте. Битва была очень долгой и страшной. Фэйри призывали все основные стихии природы: огня, воды, воздуха и земли. Когда война с монстрами закончилась, волшебный народ сделал так, чтобы все стихии были заключены в неприступную природную крепость. Они сделали это с целью защиты, потому что не хотели проникновения чужаков на их землю. Поэтому эту местность назвали Бастионом стихий, — рассказала Эльда. Это было весьма интересная тема.

— Откуда ты знаешь это? — поинтересовалась Мийфа.

— Семья Рэйн жила в большом особняке. Мой отец собрал хорошую библиотеку, потому как считал, что мне и моим братьям пойдёт на пользу чтение книг. Когда я научилась читать и писать, тогда нашла географический том, откуда и узнала об этом месте.

— Так ты знала о дороге к Фэйритее? — удивился Дрен.

— Я была тогда мала, чтобы задумываться об этом, — парировала Эльда.

— Вот бы прочитать книги из твоей семейной библиотеки. Жаль, что её сожгли, — грустно протянула Мийфа.

— Да, печально, — согласилась последняя представительница рода Рэйн. Все видели её сжатые кулаки и остекленевший взгляд: она вспомнила давний трагичный день, когда лавкрафты убили всю её семью и сожгли дом. До сих пор память хранила самые страшные, мрачные и печальные события, вызывая ярость, содрогание и боль, терзающую сердце.

Сайрес с сочувствием посмотрел на воительницу. Хоть ему не довелось испытать потерю всей семьи, но он прекрасно понимал её чувство печали и одиночества. На миг княжич поймал себя на мысли, что начал испытывать привязанность к Эльде. Ему нравилось наблюдать за ней, улавливать каждое действие или эмоцию, верить в её силы. Да, она предпочитала вместо юбок и платьев штаны и рубашки, владела мечом и не боялась сражений, но для Сайреса это делало её уникальной. Смутившись своих мыслей, дракон отвёл глаза в сторону, пока кто-нибудь не заметил это.

Тайрон посмотрел на ночное небо. Синее покрывало небосвода украсила россыпь звёзд, сияющих подобно алмазам, серебряный лунный круг светил на местность, где отдыхали путники. Именно ночное светило привлекло внимание человеко-зверя.

— Она так прекрасна… — восхищённо протянул он.

Друзья повернулись к волку и увидели его обожаемый взгляд, устремлённый на луну.

— Сколько не смотрю, всё насладиться не могу, — продолжал Тайрон. — Глядя на луну, я хочу только одного — петь.

— Даже не думай, волк! Нечего привлекать внимание всякой живности! — прервал Дрен. Тайрон всегда, смотря на луну, становился одержимым, и это не нравилось Проклятому. Тайрон, словно очнувшись, тряхнул головой и виновато прижал уши.

— Прошу прощения, увлёкся, — с смущённым видом выдал он.

— Почему тебя так привлекает луна? Это же просто ночное светило, — недоумевал Доляк, который уже наблюдал за подобной реакцией человеко-зверя.

— Луна всегда вдохновляла волков. Она пробуждает в нас силу, волю и храбрость. Глядя на неё, волк чувствует себя могущественным, — попытался объяснить Тайрон.

— А поконкретнее можно? — Дрен скептически сощурил глаза.

Тайрон покачал головой:

— Это трудно объяснить.

Какое-то время команда сидела вокруг костра, каждый погружённый в свои мысли. Ночную тишину разрывал треск язычков пламени.

Мийфа смотрела на танцующий огонь и думала о будущем. Она не сомневалась, что Непобедимые доберутся до Фэйритеи, но как они убедят фэйри помочь им? Изабелла предупреждала, что фэйри очень коварны и опасны. Они могут, не слушая путников, просто прикончить, а могут заключить сделку с выгодой для себя. Ещё та фэйри с радужными крыльями. Чего она добивается? Почему следует и мешает им? Сколько бы волшебница не ломала голову, ответы команда получит только в землях фэйри.

— Мелкая, долго ты собираешься так сидеть? — голос Дрена выдернул её из раздумий. Мийфа оторвалась от созерцания огня и подняла взгляд на Проклятого, который смотрел на неё с беспокойством. Тогда-то она заметила, что все легли спать.

— А, нет, ничего. Просто задумалась, — тряхнула головой Мийфа. Дрен подозрительно посмотрел на неё, но ничего не стал говорить по этому поводу.