— Учитывая, что у неё через Кукловода вся инсайдерская информация, прямиком из Mind Technologies, а также с Настиной фабрики, особых проблем у неё это вызвать не должно, — подтвердила Аврора. — Я бы спокойно подключилась.

— И также легко смогла бы подменить дополненную реальность виртуальной, верно? — уточнил я.

— Или дополнить реальную нужными деталями, например разговором, которого не было, — согласилась та.

— Но без инсайдерской информации эти протоколы передачи данных ведь безопасны? — продолжил я расспрашивать.

— Более чем. Всей совокупной вычислительной мощности современных компьютеров, включая квантовые, не хватит, чтобы их взломать, — заверила Аврора.

— Получается, не рассказывая никому про Кукловода, мы не сможем объяснить, в чём опасность этой идеи? — встряла Рики.

— Именно так, — кивнула Эштар.

— О, Лёня с Настей нашли Марику с Жанной! — оживилась Аврора.

«Догово’гились же, сегодня никаких дел!» — донёсся из динамика возмущённый голос Жанны.

«Нет-нет, обязательно выслушайте Лёню, у него правда гениальная идея!» — горячо возразила Настя.

«Тогда рассказывай скорее, пока Катя не спустилась», — хмыкнула Марика.

— А что я? — нахмурилась Катя.

— Просто ты строгая, — улыбнулась Рики.

— Это я-то строгая? — возмутилась та.

— Разве что самую чуточку, — примирительно заметил я.

'… можно будет использовать и для подключения к вирту, и для создания дополненной реальности', — увлечённо вещал Лёня.

«Ой, так ведь тогда для нашего фонда Илла’гии никакого дополнительного обо’гудования не нужно будет!» — обрадовалась Жанна.

«Не совсем так, но достаточно близко… — задумчиво протянула Марика. — В этом лучше Миша с Рики понимают».

— Дай я попробую догадаться: Кукловод сейчас и к Жанне с Марикой подключался? — спросил я Эштар.

— Подключался, да, — подтвердила она.

— Складывается впечатление, что ему это устройство зачем-то очень сильно нужно, — задумчиво произнёс я. — А может быть, даже и основная цель.

— Для чего? Красть души спящих? — хмыкнула Катя.

— Миша, а у тебя индикатор маны всё ещё работает? — вдруг спросила Рики.

Я мазнул взглядом по полоске индикатора на границе зрения.

— В последнее время он редко показывает что-то, кроме полной шкалы, но да, работает, — подтвердил я.

— О чём это вы? — не поняла Катя.

— Когда Рики была ещё вот здесь, — я постучал себя пальцем по виску, — она мне добавила что-то вроде подпрограммы, которая показывает наличие и расход маны. Как в игре.

— Как это вообще возможно? — удивилась Катя.

В этот момент я обратил внимание, что у Эштар стекленеют глаза. Она будто зависла.

— Эш, Эш, приём, ты с нами? — встревоженно окликнул я её, пощёлкав пальцами.

Богиня тряхнула головой, приходя в себя.

— Это всё уже случалось раньше, — медленно произнесла она. — И, похоже, повторится вновь. Вы хотели знать, чего боятся патриархи?

— Меня зовут Эштаринанна, — начала Эш свой рассказ, — и я родилась больше десяти тысяч лет назад. Под другими звёздами, на планете Амбар, в тысяче световых лет отсюда… Для вас это, конечно, уже не новость. К моменту моего рождения наша цивилизация уже шагнула за пределы своей звёздной системы, и я, как и множество других детей, с раннего детства бредила дальним космосом. Мне повезло, у меня оказалась сильная предрасположенность к магии пространства, так что меня охотно взяли в академию космонавигации. Всё это называлось несколько иначе, но не суть. Учёба давалась мне легко, я была лучшей на курсе, и одной из лучших в истории академии. После окончания была практика в пределах звёздной системы, потом полёты к ближним колониям в составе экипажа. И уже через какие-то сто лет я получила свой корабль, или корабль получил меня, это как посмотреть.

— Как так? — удивилась Рики.

— Чтобы управлять огромным межзвёздным кораблём, нужен был бы большой экипаж… — Эш усмехнулась. — Или всего одна душа.

— Ты — как Аврора? — догадалась Катя.

— В общем, да, только у меня ещё и крылья есть. Моё тело осталось на Амбаре, в стазис-капсуле, и я не удивлюсь, если оно и по сей день в полной сохранности.

— Патриархи — это твой экипаж? — уточнил я.

— Да. То, что от него осталось. Мы хоть и долгоживущие, по сравнению с людьми, но всё же не вечные, и тем более не бессмертные. Тем более после генной модификации… про которую я вам расскажу в другой раз, иначе мы никогда не доберёмся до главного! — предвосхитила Эш сразу кучу вопросов.

— Но ведь интересно же! — улыбнулась Аврора.

— Понимаю, но это сейчас неважно. Итак, я в буквальном смысле стала кораблём, собрался экипаж, и мы стали совершать сперва регулярные полёты, потом небольшие разведывательные, и, наконец, настал день, когда мы отправились в свободный поиск. Разведка пригодных для жизни планет с помощью телескопов — занятие не слишком надёжное. Каким бы совершенным ни было оборудование, дальше нескольких десятков световых лет надёжно определить пригодность планеты нереально. Перебирать наугад — тоже не вариант. Однако телепортация позволяет попасть туда, куда хочешь. Главное чётко определить для себя, что именно ты хочешь найти.

— Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что? — не удержался я.

— Примерно так и есть, — серьёзно кивнула Эштар. — И как раз для этого и нужен космонавигатор с продвинутой магией пространства. И экипаж, который сработался до такой степени, что способен даже мыслить синхронно. Звучит просто, но этому предшествуют десятки лет наработки опыта. И разведчиков свободного поиска не так уж много. Я стала седьмой.

— Ого! — искренне восхитился я. — И вы нашли Землю?

— Не сразу, но да, нашли. Планета настолько похожая на нашу, что не требовала никакой калибровки. Единственный минус — зарождающаяся местная цивилизация. Мы оставались здесь несколько лет, изучая планету и её жителей, которые приняли нас за богов. Но потом всё же отправились дальше. Всего за первый наш рейд мы нашли с десяток более или менее пригодных для калибровки планет. А сам рейд продолжался около двадцати лет. И настал день, когда мы вернулись домой.

Эш замолчала на секунду, а когда продолжила, даже голос её поменялся. В нём больше не было мечтательно-восторженных ноток. Теперь он звучал ровно и невыразительно, будто она не историю своей цивилизации рассказывала, а телефонный справочник читала.

— По протоколу мы должны были провести две недели в карантине, это специальная станция на границе системы. Там даже вертам-сеть не работает, только обычная, как вы бы сказали, электронная почта. Мы получили сотни писем каждый, но все они обрывались в один и тот же день, примерно за пять лет до нашего прибытия. И у всех последнее письмо было одинаковым по содержанию: «Ждём вашего возвращения и присоединения к Порядку». Уже тогда мы заподозрили неладное. Персонал станции с нами почти не общался, только стандартные процедуры. Было полное ощущение, что мы имеем дело не с живыми… людьми, а с роботами. Мы провели двадцать лет в свободном поиске, а у нас никто даже не спросил, как впечатления. А ведь со многими мы были знакомы лично. У нас никто не запрашивал предварительного отчёта, и мы не торопились его отправлять. Зачем, ведь после карантина мы приземлимся в космопорту на родной планете и сможем предоставить полный отчёт по вертам-сети. Да и вообще, про нас как будто забыли, и нам было любопытно, когда вспомнят. И про нас вспомнили, вот только совсем не так, как мы ожидали.

Эштар снова замолчала, и на этот раз мы её не торопили.

— После карантина мы отправились к центральной планете. Но стоило нам подключиться к планетарной сети, как пошло нестандартное подключение по вертам-связи. К каждому из нас, и ко мне в том числе. Члены экипажа замерли, как в стазисе, а я увидела, услышала, почувствовала… не знаю, как это передать, что-то вроде приветствия. «Возрадуйся, ибо в твой мир пришёл Порядок». Именно так, с большой буквы, как имя собственное. В этот момент я почувствовала, что этот самый Порядок пытается взять меня под контроль. И прервала внешнее подключение. Через минуту члены экипажа начали приходить в себя. Они делились сходными впечатлениями. Элигий, который у нас видящий, сделал предположение, что нас попытались взломать, изменить саму душу. Но, к счастью, не успели.