Кержич поднял глубокие темные глаза:

– Может быть, оттого, что таких людей больше нет?

Элиза снова рассмеялась:

– Ах, оставьте! Я знаю, что в городе о вас болтают не весть знает что. Только я не верю ни одному слову.

– Болтают? Вот как? И что же, например?

Дождавшись, когда миссис Харрис сядет на свою любимую французскую кушетку, Евгений Иванович устроился в кресле напротив и закинул лакированные ботинки на низкий пуфик.

– Например, о том, что вы продали душу дьяволу.

– Что, прямо так и говорят?

– Прямо так и говорят.

Расположив локти на подлокотниках, гость свел кончики тонких пальцев:

– Прекрасно. Значит, меня больше не будут спрашивать, отчего я не хожу на воскресную службу.

Миссис Харрис рассмеялась, но тут же посерьезнела:

– Кстати, а отчего вы ее пропускаете?

Лицо гостя едва заметно потемнело, глаза стали глубже. Он снял ноги с пуфика и подался вперед:

– Элиза, вы уверены, что хотите знать правду?

– Разумеется. – Миссис Харрис с вызовом вскинула точеный подбородок, но голос все же дрогнул. В позе появилось едва заметное напряжение.

– Вы уверены в этом?

– Да. – И через секунду добавила с еще большим напором: – Да!

– Тогда приблизьтесь, я доверю вам страшную тайну.

Заметно робея, Элиза передвинулась чуть ближе к своему гостю.

– Говорите…

– Я не хожу на воскресную службу, потому что…

Удар гонга заставил бедную миссис Харрис подскочить и вскрикнуть от испуга.

Кержич не выдержал и рассмеялся:

– Простите, никак не ожидал, что именно в этот момент кому-то придет в голову нанести вам визит. Я не хотел вас напугать.

Обмахиваясь ладошками, хозяйка замка сделала знак мажордому, что других гостей сегодня принимать не будет.

– Так почему же вы не ходите в церковь? – спросила она. – Только не вздумайте снова меня пугать, я вам этого не прощу.

– Все очень просто, дорогая Элиза, – Кержич помолчал. – Я атеист!

– Атеист? – недоуменно переспросила миссис Харрис и тут же надула губки. – Фу, как не романтично. Уж лучше б и вправду продали душу… Что вам, Патрик?

Мажордом стоял в дверях с серебряным подносом в руках.

– Вам письмо, мадам. Пришло с курьерской почтой, – он с поклоном указал на поднос, на котором лежал конверт.

– Вот как? – Хозяйка изменилась в лице. – Хорошо. Надеюсь, это не реклама…

– Нет, мадам, это точно не реклама. Разве бы я осмелился вас беспокоить, – Слуга с поклоном протянул поднос.

Элиза взяла конверт и осмотрела его со всех сторон. На ее лице появилось еще более обеспокоенное выражение.

– С вашей родины? – Кержич внимательно следил за реакцией хозяйки.

– Да. Похоже.

– Мне подождать, пока вы его прочтете?

– Что? – Хозяйка аккуратно разрезала конверт и вынула лист бумаги и пожелтевшую старую фотографию.

– Вы хотите, что бы я удалился или осталься?

– Нет-нет, я… – Элиза развернула письмо и замолчала.

Заметив, как побледнела хозяйка, Евгений Кержич поспешил налить ей воды.

– Вам нездоровится?

– Нет… то есть да… Немного. Просто закружилась голова. Простите, мне необходимо сделать один звонок. Вы подождете?

– Вам не нужно было даже спрашивать…

Кержич сделал шаг и порывисто прижал руку миссис Харрис к губам. Глаза его внимательно изучали раскрытый листок с одной-единственной фразой: «Это плохо кончится. Вернись. Не заставляй меня принимать крайние меры».

После ухода гробовщика Даша вымыла посуду, взяла блюдечко с печеньем и уселась на подоконник. Она была и взволнована и подавлена. Ну почему ей так катастрофически не везет? Вроде все в порядке: жизнь наладилась, финансовые проблемы кое-как утряслись, даже семейные драмы почти забылись. Казалось, чего еще надо – живи и радуйся! Так нет же…

Пышный куст розового пиона наполнял комнату капризным ароматом поздней весны.

Даша сунула печенье в рот. И почему первым клиентом не оказалась какая-нибудь старушка божий одуванчик, потерявшая любимого мопса? Или, например, пришла бы фотомодель, которую злые соперницы, тоже фотомодели, хотят сжить со света. Глядишь, и начальник постепенно вошел бы во вкус. А тут на тебе: убийство с ограблением!

Рыжая секретарша горестно вздохнула. Нет, шеф точно убьет ее, как только узнает, что она взялась за это дело.

Раскрошив остатки печенья, Даша бросила их скворцам, обосновавшимся в саду, и отряхнула руки. Не будучи сильна в орнитологии, она всегда путала их с грачами, потому не уставала удивляться отчего это в Чехии они такие мелкие. Грачи-скворцы с пронзительными воплями налетели на сдобные крошки, чем вызвали на веснушчатом лице слабую улыбку.

Нет, она не боялась, что Прохазка ее выставит. Бородатого начальника более чем устраивало, что молодая, симпатичная женщина без особых амбиций готовит, убирает и следит за своевременной оплатой коммунальных счетов, но если вопрос встанет ребром, то он скорее женится на ней, чем позволит взяться за это дело.

При мысли о том, что шеф, похожий на Карабаса Барабаса, падет на колени с предложением руки и сердца, Даше стало смешно. Она по-своему тоже привыкла к нему за этот месяц. Однако ставить крест на своем будущем ради оперной карьеры дорогого пана Ярослава тоже не собиралась. Только как заставить его разрешить ей заниматься детективной работой?..

Размышления прервал мелодичный перезвон колокольчиков. Даша удивленно обернулась. То, что так звонит дверной звонок, она уже знала. Но кто это мог быть? Шеф на очередном прослушивании, пан Чижик только что ушел… А может, он передумал?

Даша легко спрыгнула с подоконника и поспешила в прихожую.

На пороге возвышалось странное создание – высокая и довольно широкая в плечах женщина. У незнакомки была нелепая крошечная голова, слишком маленькая для такого крупного тела. Голова больше походила на редиску: круглые мясистые щеки из-за отсутствия шеи переходили непосредственно на плечи, сдавленный у висков узкий морщинистый лобик, жидкий пучок белесых волос на макушке. Незнакомку украшало (если в данной ситуации вообще можно употребить это слово) длинное, рыжевато-розового цвета пальто, вряд ли когда-нибудь бывшее в моде. Украшением этого украшения служило мертвое животное со стеклянными глазами и хищным оскалом. Порода животного была неопределенной, как и возраст самой визитерши.

– Простите? – вежливо произнесла Даша и на всякий случай посмотрела на термометр, прибитый к стене. Может, только ей жарко, раз люди по улицам в мехах шастают?

– Мне нужен ваш хозяин! – властно бросила особа.

– Мой хозяин? – не сразу поняла Даша. – Простите, вы к кому?

– К Прохазке, разумеется. Это же его агентство? – Женщина кивнула на латунную табличку.

– Ах, вот вы о чем… – Час от часу не легче! То ни одного клиента целый месяц, а то один за другим повалили. – Пан Прохазка на выезде. Он очень занятой человек, но если хотите, то суть дела можете изложить мне.

Особа сверлила ее взглядом, полным ненависти и еще чего-то крайне неприятного.

– Вы иностранка?

– А в чем, собственно, дело?

– Мне нужен ваш хозяин! – упрямо повторила визитерша.

Даша до последнего старалась оставаться вежливой:

– Я его секретарь, и пока вы не объясните, в чем дело, вряд ли сможете с ним встретиться. Или говорите, или уходите.

– Терпеть не могу иностранцев!

Даша пожала плечами:

– Сочувствую. В таком случае единственное, что могу для вас сделать, так это избавить от своего присутствия. – Она сделала шаг назад, собираясь захлопнуть дверь, но вздорная особа успела сунуть ногу в щель.

– К вам только что приходил мой брат.

– Брат? Какой еще брат?

– Станислав Чижик.

– А-а-а… – Даша отпустила дверную ручку. – Так вы и есть… его сестра? Ну что ж, проходите. Правда, пан Прохазка отсутствует, но…