Пройдя три двора, Гурнс отдал приказ остановиться. Прислушались, пару минут было так тихо, что можно услышать стук сердца, вой ветра поверх крыш домов да скулеж брошенной во дворе позади собаки. Во втором от них дворе что-то скрипнуло, а потом будто пара некрупных камней обвалилось со стены. Десятник дал знак двигаться дальше. Передвигались с еще большей осторожностью, но совсем избавиться от сопровождающих движение отряда звуков не получалось: скрип сапогов по подмерзшей земле, легкое лязганье снаряжения.

Ворота во двор оказались полуоткрыты. «Заходи — не хочу», — как подумал Кальвадос. И хоть он прекрасно понимал, что это жители дома в безумстве или в спешке удрать попросту не прикрыли дверь, но не отпускало чувство, что это приглашение в западню.

Пара человек осталась у противоположного забора, остальные стали по обе стороны от ворот, Гаэнаро же аккуратно заглянул во двор. Гномьи очки Кальвадоса, конечно, тоже вполне могли позволить рассмотреть подворье, но приобретенный дар все же получше изобретений.

— Ну что, рогатый там или как? — не выдержав неизвестности, Варлик несильно дернул рукав сержанта и хриплым шепотом поинтересовался об обстановке.

— Ш-ш-ш, не видно его, так что заходим, но аккуратно... — и Гаэнаро первым зашел во двор.

Хозяин дома явно в бедняках не ходил: свой колодец, обложенный камнем посреди двора, сейчас раскуроченный и обвалившийся, даже сарай для скотины выглядел прилично — ровные доски, низ, обложенный камнем, но крыша провалена вовнутрь — словно что-то тяжелое сверху прыгнуло. Да что уж тут говорить, если для удобства домочадцев и дорожки камнем выложены! Хомутки, конечно, не в голой степи расположены, но и каменного карьера поблизости нет. Так, то тут, то там добывают немного, и поэтому камень дороже леса обходился в этой местности.

— Вот зараза!.. — прошипел Кальвадос, больно запнувшись за вывороченный из дорожки камень. Наклонившись ниже, при тусклом свете лампы он рассмотрел четкие следы огромных когтистых лап на земле подворья.

Осмотрев двор, попытавшись заглянуть в колодец (тварь, конечно, большая — не влезла б, но мало ли?), часть патрульных крадучись приблизилась ко входу в дом, дверь отсутствовала напрочь, вырванная с куском косяка. Другие пошли осматривать сарай и прочие хозяйственные постройки. Дверь сарая никак не поддавалась и, решив лишний раз не шуметь, ее оставили в покое. Доглис, худой и ловкий мужик из выделенных Окризом людей, при помощи сослуживцев взобрался по стене на кусок крыши сарая, благо она была не высокой. Заглянув в образовавшуюся дыру, он чуть не вихрем слетел оттуда: лицо бледное, глаза выпучены.

— Что, тварь там? — первым тихо спросил Кальвадос.

— Не, там другое... будто скотобойня, корову разодрал, а может и не одну, — собравшись, все же ответил Доглис. — Идем дальше, он оставил нам в сарае только ошметки под обломками крыши.

Тем временем Гурнс уже повел свою часть отряда в дом, оттуда периодически доносилась ругань и прочий шум. Так как людей в доме и так хватало, они остались на улице. Привалившись к стене, Кальвадос уселся на ступеньку крыльца, перехватив поудобнее ружье. Как же хорошо, что в загашниках оружейной в Каньи где-то нашлись патроны с наполнителем из измельченной фламмы. Гюнкар их еще освятил на всякий случай. Писарь, правда, не служитель Единого, но много ума и высокого сана не требовалось для использования очищенной кристаллами воды.

«Хорошо бы, конечно, чтоб эти патроны не пригодились», — думал молодой патрульный, в ожидании осматривая высвеченный светом фонарей двор. Судя по звукам, доносившимся из дома, там ничего не представляло опасности, и он уж начал думать, что хташ ушел. Вот только с тех пор, как они зашли в этот двор, холодок на затылке не отступал, да и Зонтик подозрительно замер в кармане. Как бы не к беде это...

Ожидание угнетало, оставшиеся на улице заметно нервничали, многие выбрали себе такое место наблюдения, чтоб спина оставалась прикрытой, но это никак не избавляло от тревожно бегающих по коже мурашек. Наконец, послышались шаги, и на крыльцо вышел Гурнс, за ним показались остальные.

— Пять трупов и пусто, демон их не трогал, все человеческих рук дело. И да, вот нашли, — протянул Гурнс Кальвадосу то ли косточку, то ли камушек на нитке.

— Твою ж мать... — начал ругаться парень, понимая, что это означает. Сидя на ступенях, он как раз смотрел на десятника снизу вверх и протянул уже руку, чтоб забрать вещь, как заметил, что с крыши крыльца посыпалась пыль и еще какой-то мусор, а в нагрудном кармашке началось активное шевеление. — Быстро, подальше от дома! — гаркнул он что было мочи, выстрелил вверх, и, кувыркнувшись, убрался с крыльца.

Патрульные хоть и не являлись чистильщиками, но их тоже готовили к различным жизненным неожиданностям, и они вовремя отбежали от порога, и откуда только такая резвость в уставших людях взялась! Пара ребят, сидевших до этого момента у колодца, чуть ли не одновременно с Кальвадосом начали стрелять. Еще б несколько секунд и демон с крышей от крыльца свалился б прямо на людей. В стороны полетели щепки, пыль, доски, кто-то ругнулся — видимо прилетело по адресу, а следом последовал рев хташа. Пара фонарей разбилась, но и с недостатком освещения они видели, как с раскуроченного порога поднимается в рост туша монстра. Упершись рогами в остатки крыши, хташ раздраженно мотнул головой и вновь заревел, в паре местах его шкура дымилась — патрульным повезло попасть в демона.

Резко завоняло тухлятиной и свежей кровью, волосы стали дыбом, кого-то тут же стошнило от вони, рядом стоявшие выдали новую порцию ругани. Нервы словно звенели от напряжения, и все они, бывалые патрульные, старались не терять мужество — тем, кто грузил остатки десятка Верга на телегу вспомнилась ужасающая картина. Очень не хотелось, чтоб кто-то вот так же грузил и их тела.

— Огонь! — скомандовал Гурнс, первым выходя из ступора. За пороховым дымом вообще не стало видно хташа, а грохот выстрелов временами перекрывал его рев.

— На землю, живо! — неожиданно заорал Гаэнаро, пытаясь переорать звуки боя, благодаря своему дару он первым заметил, что хташ выдыхает пламя. Каким-то чудом почувствовав огненную смерть, на землю плюхнулись даже те, кто не расслышал крика сержанта. Сгусток пламени пролетел над основной массой людей, прогладив своим жаром напоследок им спины и жахнул по развалинам тут же загоревшегося сарая. Теперь еще и мигом завоняло жареным мясом выпотрошенной ранее коровы.

В свете полыхающего сарая и прилегающей к нему поленницы патрульные смогли рассмотреть, как хташ раздраженно стегая себя хвостом, запрыгнул на крышу дома и приготовился к прыжку. Раздался новый залп выстрелов, хташ попятился назад, когти заскребли по крыше, вырывая куски дранки и оставляя глубокие следы.

Кальвадос не представлял, сколько они еще так будут заниматься бессмысленной пальбой. А то, что она бессмысленная, ясно как солнечный день глядя на эффект пуль — они лишь раздражали и злили хташа, хоть он и стал остерегаться людей. Шкура дымилась, зияла дырами, но еще далеко до того, чтоб убить демона. А вспомнив слова Чертовки о том, что обитатель преисподней не уберется пока не порвана связь между призвавшим и демоном, парень и вовсе отчаялся.

— Давайте все назад, отступаем к Сидусу! — закричал как можно громче Гурнс, благо отличался мощью своего голоса (не зря выбирали десятником — такого везде услышат). Видимо, ему пришли те же мысли, что и Кальвадосу о бессмысленности этой пальбы. Тем более, патрульные ничем не были защищены. То снаряжение, что они надевали, выезжая в патруль, вряд ли бы спасло от рогов, когтей и копыт хташа. Не говоря уж о его плевках адским огнем.

Пока часть отряда, перезаряжая ружья, отступала к воротам, остальные прикрывали их огнем. Патронов становилось все меньше и меньше. Сумка на поясе Кальвадоса ощутимо полегчала. К бутылочкам с освященной водой он не прикасался, это запас на крайний случай, да и помнил парень что эффект был лишь при попадании воды в пасть демону.