Вообще ночка у них еще та задалась — все трупы да трупы...
Работы на мельнице оказалось не так много, как в Ухабице: помимо женщины в колесе и двух сцепившихся мужиков нашли еще молодую женщину да старого слугу. Тоже все не своей смертью умерли. Сложив трупы во дворе и дав приказ зажечь погребальный костер, ир Гролс пошел к лошадям, тут уже нечего делать. Нацепив на найденные в сарае грабли, Кальвадос поставил один из оставшихся после Ухабицы знак мора перед въездом во двор мельницы.
Деревня, к которой лежал их путь, была побольше оставленной позади. Пока ехали, Варлик Кру рассказал о Хомутках все, что помнил из рассказов жены. А у нее тут оставался старый дядька. Она его уже давно не навещала, хотя вроде путь не такой уж и далекий, но регулярно пересылала немного денег, родня как-никак. Печально будет, если и он погиб, жена опечалится, мать-то с отцом у нее давно померли.
В эти долгие минуты пока Варлик рассказывал о деревушке да вспоминал родственника, те патрульные у кого имелись семьи и дальняя родня тоже задумались — а как они там? Не пришла ли беда и к ним в дом? Сейчас коренные и те выходцы, кто успел обзавестись в империи семьей, немного завидовали тем, у кого близких тут нет — у них меньше причин для переживаний. Кальвадос пока не обзавелся на Варидии ни женой, ни невестой. Но он переживал сейчас за весь Триззумский отдел. Как же ему не хотелось повторения той бойни на Черной поляне, как уже успели окрестить патрульные то злосчастное место с алтарем в лесу.
И вновь их встречали темные окна домов, поскрипывая распахнутыми ставнями и полуоткрытыми дверьми. Кое-где во дворах жалобно скулили собаки. Те, что бежали позади отряда, услышав эти звуки, завыли в ответ. Пришлось ехавшим сзади всадникам приструнить их — впереди невесть что творится, а они лишний шум подняли. На удивление собаки враз послушались и смолкли.
Внутренне приготовившись к самому худшему и ожидая увидеть такое же зрелище как в Ухабице, Кальвадос напрягся. На этот раз ир Гролс не давал команду рассредоточиться, ехали на коротком расстоянии друг от друга. В этом селе в центре должен находиться Сидус, обелиск Единого, как сказал Варлик Кру и поэтому глава отдела решил вначале направиться туда.
Проезжая с отрядом по одной из улочек деревни к центру, Кальвадос вздрогнул от звука покатившегося со звоном пустого ведра во дворе слева. На всякий случай он вытащил из кобуры пистолет и проверил, как достаются бутылочки с освященной водой. Хорошо, если это шумела дворовая собака или еще какая-нибудь домашняя живность. А если нет? Тогда лучше быть начеку. Те же самые предосторожности сделали и другие патрульные — не он один услышал этот звук.
Обернувшись, Кальвадос попытался разглядеть как ведут себя собаки, но в колеблющемся свете фонарей и танце теней у него это не получилось. Не скулят и не воют и то ладно, может тут и не так опасно, как ему кажется, хотя холодок по спине прошёлся. На поведение Зонтика он сейчас не обращал внимание, инги сидел, не высовываясь из своего кармашка. А это могло в данный момент означать два варианта — либо он настолько боится, либо не чувствует иномирного присутствия.
Пока они не спеша продвигались, постоянно будучи начеку и ко всему прислушиваясь, свет фонарей не единожды выхватывал из темноты улицы трупы: то в полуоткрытых воротах кто-то валялся, то прямо на дороге. Плохой знак. Пока въезжали на околицу, видя темные окна, Кальвадос надеялся, что жители Хомутков просто спят, все-таки сейчас глубокая ночь и до рассвета пара часов есть. Напрасные надежды... Сглотнув внезапно вставший в горле ком он постарался смотреть лишь вперед.
Вначале ир Гролс подумал, что ему показалось, когда еле видный свет впереди за поворотом дороги стал ярче. На всякий случай он отдал команду полной боевой готовности, разделил отряд и первую часть послал галопом вперед. Второй отряд двигался в нескольких десятках метров позади и в случае чего должен прикрывать первых.
Выскочив на деревенскую площадь, всадники осадили коней. Столько света здесь было отнюдь не от полыхающего пожара, как успели некоторые подумать. В центре, у обелиска Единого стоял преклоненный мужчина в запачканных и кое-где оборванных желтых одеждах. Вокруг храмовника собрались, по всей видимости, выжившие жители деревни — плачущие женщины и дети, несколько угрюмых мужчин, трясущиеся от ужаса старики. На первый взгляд — меньше половины людей здесь живущих. На земле стояли прикрытые от ветра масляные лампы, люди держали в руках наскоро сделанные факела. Их огонь отражался в гранях кристалла, что давало гораздо больше света.
— Слава Единому! — увидев служителя, обрадовался дэум Куно. — Свет оградил их сегодня от тьмы.
Услышав приближающихся всадников, деревенские жители, кто сидел, повскакивали. Мужики набычились и схватились за топоры и дубины, готовые в случае чего защищать односельчан. Однако заметив, что с отрядом до зубов вооруженных людей едет и служитель Единого, вздохнули с облегчением и опустили свое оружие.
— Вы очень кстати прибыли! Жаль, что раньше не получилось, — поднявшись с колен и оставив молитвы, сказал вместо приветствия деревенский служитель. — Я дэум Тэррно, староста мертв, здесь все, кто успел добежать и кого мы смогли вызволить.
— Нам тоже очень жаль, что не поспели вас оградить от этой напасти, — печально ответил ир Гролс. Все же то, что в этой деревне кто-то остался жив, принесло ему немалое облегчение.
— Но мы сделаем все возможное, брат в Свете, чтоб теперь вы чувствовали себя в безопасности, — добавил дэум Куно и представился.
Деревенские постепенно успокаивались, прислушиваясь к разговору своего служителя и приезжих. И хоть это были чужаки, но наличие оружия и жетонов, указывающих на принадлежность к имперской службе, немного отгоняли их сегодняшние страхи. Да к тому же раз божественная длань направила сюда храмовника высокого сана, значит, Единому не безразличны человеческие жизни и их молитвы услышаны.
— Что здесь произошло? — На правах старшего спросил дэум Куно, спешиваясь с коня. Ир Гролс тем временем отдал приказ десятку Окриза окружить людей, предусматривая возможную опасность, а десяток Гурнса послал осмотреть дома той улочки, по которой они въезжали в Хомутки. Помня о том, кого они ищут и чего следует опасаться, он не хотел разделять людей на слишком мелкие отряды.
— Безумие, безумие пришло в наши дома этим вечером! В людей вселялась тьма, многие в одночасье сошли с ума и принялись убивать своих односельчан, жен и даже детей, словно бешеные звери. Я тоже слышал, как тьма говорила со мной, пыталась сбить с пути служения Единому. Божественный свет защитил меня — я как раз совершал вечерние молитвы. В мой дом ворвался ир Волиф, уж не знаю, что за зуб на меня он имел, но он явился с топором! Только чудом избежал я смерти и вырвался на улицу, — во время рассказа местного храмовника выжившие согласно кивали головами, в Хомутках между жителями не всегда все было гладко (впрочем, как и везде, учитывая природу людей), но никогда не доходило до смертоубийства.
Услышав, что люди избежали внушения темных мыслей благодаря молитвам, Кальвадос приблизился к ир Гролсу.
— Как мы и предполагали, есть способ защитить людей.
Глава Триззумского отдела согласился, но тут же дал знак ему помолчать. Дэум Тэррно продолжал свой рассказ, постоянно перебирая в руках нить с освященными кристаллами фламмы.
— Те, кого я смог собрать, — он обвел руками свою паству, — успели добежать сюда, и помочь людям из ближайших домов. Здесь у Сидуса, слыша безумные крики, мы истово молились и Единый защитил нас от помешательства.
— Вы не представляете, насколько ужасно бежать с дитем на руках и, оглядываясь, видеть бегущего за тобой с вилами мужа, — встряла одна из женщин со слезами на глазах.
— Даже будучи под защитой Сидуса мы все равно находились в опасности — сюда периодически подбегали безумцы, приходилось отгонять их не только словом, но и палками, — продолжил дэум Тэррно. Сейчас, когда подоспела помощь, его плечи опустились, спина ссутулилась и голос устало звучал над площадью. — Но самое страшное оказалось впереди, — подняв голову, он обвел взглядом приезжих. — Когда крики людей стихли, явилось ОНО. Это настоящее отродье Тьмы! В молитвах Единому я не слишком смотрел по сторонам, но успел заметить на грани света и ночной темноты силуэт чудовища... он огромен!
