– И я не проиграл турнир, я всех побил, – сменил тему Мика, старательно задвигая идею догнать Грегора и вернуться в семью подальше.

– А чего тогда старый козел так себя повел… – Григорий не успел договорить, как вдруг озарение посетило его лицо. – Так это про тебя говорят? Ты тот, кто послал Тиберия Звёздного куда подальше?

– Всё было не так!

– Нет, парень, ты как хочешь, но оскорблять великого героя… Словом, проваливай лучше, пока уважаемая публика не узнала.

Мика замер от недоумения, не ожидав такой реакции от Григория. В его глазах светились смешанные чувства разочарования и обиды.

– Но я… я просто…

Он замолчал, осознавая, что объяснения не имеют смысла. Он был всего лишь глупым мальчишкой, пытавшимся просто идти к своей мечте. Но в глазах многих он оказался нарушителем традиций и мерзавцем. Подавленный и смущенный, Мика уже покинул таверну, когда его нагнал хозяин, и молча отдал ту самую веревку с медными монетками. Последнее, что у него осталось от старой жизни. В его сердце все еще горело желание исправить ошибки и найти путь, который приведет его домой, но иногда лучший путь - это отсутствие пути.

Мика лежал на своей новой кровати в подвале дома на улице алхимиков. Сжимая зубы и тратя все свои силы, чтобы не расплакаться, он неровно дышал, разгоняя застывшую в воздухе пыль. Смотря в потолок, Мика пытался найти ответы. Его усталые глаза скользили по покрытой плесенью поверхности, словно искали вдохновение или знак. Но ответы не приходили, и он оставался один с собственными мыслями и сомнениями.

– Ну и чего ты тут разлегся? – голос Стефана был необычайно бодрым.

Мика поднялся с кровати и украдкой смахнул с глаз лишнюю влагу. Стефан сиял. Было невозможно поверить, что он вообще умеет грустить. Мика уставился на него.

– Ничего, а ты чего такой веселый? – спросил Мика, все еще немного ошеломленный.

Стефан улыбнулся и бросил Мике зеленое яблоко.

– Тебя приняли! Я договорился! – торжественно объявил Стефан. – Только не вздумай никому говорить, что это ты оскорбил господина-очень-важного-паладина.

– Подожди. А меня могли не принять?

– Конечно, могли, и еле приняли. Ты чего не рад?

Мика стоял неподвижно, сжимая яблоко в руке.

– То есть, я мог весь день тут убираться просто так? Ты мог меня выгнать с такой же легкостью, с какой пустил? Да ведь у меня ничего больше нет. Меня все бросили! Дед уехал, трактирщик - выгнал, монахи хотели запереть в подвале… или и про подвал была чушь?

– Знаешь, Мика, я долгое время был в твоем положении. Ощущал сомнения, падал духом, не видел выхода. Но я понял, что нельзя позволять этим эмоциям властвовать над собой. Мы можем выбрать, как относиться к тому, что происходит вокруг нас.

– Ты был на моем месте? – уже спокойно спросил Мика.

– Ну конечно нет, заканчивай эти нюни, тупица. Хави тебя покормил?

Мика внезапно осознал, что он совсем забыл про возможность навестить некого Хави и о своем чувстве голода. Он ничего не ел с самого утра, но смутная боль в желудке появилась только сейчас. Он повернулся к Стефану и произнес сдавленным голосом:

– Я совсем о нем забыл, – Мика немного подумал и добавил. – Ты самый большой козел, которого я встречал, но я слишком голоден, чтобы злиться. И я вернул свои деньги.

Стефан кивнул с пониманием.

– Пойдем, перекусим, – предложил Стефан и принялся переодеваться. – А это что, ведро от колодца? Зачем ты его сюда притащил?

Мика попытался объяснить, как он ловко использовал ведро для уборки и как похорошел подвал дома при нем, и даже показал самодельную кровать. Стефан старания не оценил.

– Не забудь вернуть ведро, – распорядился он. И давай уже пойдем.

Два молодых стражника, покинув свой пыльный подвал, решили пройтись по ночным улочкам города. Старший уверенно выхаживали впереди, словно город принадлежал лично ему, а сзади плелся, неопытный в таких делах Мика. Вышедши на улицу, парни немедленно почувствовали на себе дуновение влажной ночной прохлады, которая, подобно зловещему пророку, несла с собой приметы предстоящего несчастья. Тонкий туман проникал сквозь прорехи между зданиями, словно покрывал улочки мертвенным покрывалом. Луна, вяло освещавшая город, создавала жуткую картину из мрачных теней на стенах домов.

– Завтра встанешь пораньше, дойдешь-таки до Хави, возьмешь еды и вернешься обратно. Потом мы сходим к Лобарту, потом в казарму, я тебе там все покажу. И на закате заступаем на службу, – рассказывал на ходу Стефан.

– Моего отца зовут Лобарт! – обрадовался Мика знакомому имени.

– Так звали твоего отца, – медленно произнес Стефан, делая акцент на прошедшем времени. – Теперь твоя семья – это корпус городской стражи, а твой отец – капитан Гаррет, а я… ну тоже отец, наверное. Младший отец.

– А Лобарт?

– А Лобарт - ростовщик. Он владеет домом, в котором мы живем. Несколько лет назад он выдал свою дочь за алхимика Константино. Эта дочь, ее все зовут Лулу, начала растрачивать накопления алхимика, и очень скоро он задолжал внушительную сумму. Угадаешь кому?

– Ее отцу?

– Ха. За день в хорошей компании ты успел поумнеть. В общем, дом теперь принадлежит Лобарту, влюбленные разошлись, а Константино в отместку решил отравить бывшего родственника. Лобарт жив, но вести дела почти не может. Он мой старый работодатель, так что мы живем в его доме, а взамен следим за ним и охраняем от возможной мести коллег Константино.

Мика кивнул, поняв, что про судьбу алхимика лучше не спрашивать, но другой вопрос он удержать не смог:

– А что значит работодатель? Я думал, ты работаешь на город?

– Наши обязанности - ходить в караулы, за каждый платят по три медяка. Бывает, что несколько дней сидишь без дела. И тут все зависит от тебя. Ты можешь ходить по городу и искать негодяев, а можешь стабильно подрабатывать на солидных людей.

– То есть или ловить негодяев или работать на них?

– Задашь этот вопрос Лобарту, если хочешь, – закончил разговор Стефан.

Они вышли в ту часть города, которая просыпался только тогда, когда солнце скрывается за горизонтом. На пустырях и в темных переулках шныряли сомнительные личности, сгорбленные и неряшливые. Их взгляды скользили по каждому прохожему, и на их лицах мелькали таинственные улыбки, как будто они знали все секреты города. Мике и Стефану пришлось пройти через узкие улочки, где дома налегали друг на друга, словно старые друзья, которые возвращаются домой после бурной ночи. Окна, покрытые грязью, смотрели на прохожих с недоверием, скрывая темные секреты за своими деревянными ставнями.

Молодые стражники остановились у кабака с совершенно неподходящим для этой части города названием: «Честь и блеск». Его деревянные двери скрипели от вековой изношенности, а заплесневелая вывеска, покрытая мхом, чуть ли не свисала со стены. Оттуда доносились странные звуки — громкий смех, раздраженные крики и грубые выражения. Затхлый запах спиртного и дыма пронизывал воздух, создавая дурманящую атмосферу.

Стефан невозмутимо вошел внутрь, следом за ним осторожно забежал Мика. Внутри их поджидало беспорядочное скопление людей. Мерзкие старухи, погруженные в свои мысли, тихо сидели в углах, а пьяницы с блеклыми лицами безрассудно хлестали пиво и вино, смакуя горечь жизни. Шум и гам поглощали их разговоры, словно черти, ожидающие свой час.

Мика сразу сообразил, что они пришли в место, где тают невинность и мораль, где истинные лица людей открываются во всей своей уродливой красе. Сколько же таких мест в этом мрачном и жестоком городе, где добро и зло соединялись в запутанной паутине судеб.

В трактире Стефан заметил знакомое лицо и помахал ему с порога, не дожидаясь ответа, подсел к нему и поманил товарища за собой. Человек за столом был средних лет и казался нерешительным и даже угрюмым. Он колебался, когда незваные гости подсели к нему. Стефан был невозмутим. Он представил своему знакомому Мику, и велел трактирщику принести изрядное количество еды и выпивки.