– Сегодня я дважды за день проявил агрессию.

– Вот оно что, – поняла Пакс.

Теперь девочка слушала его гораздо внимательнее:

– Ты был так зол?

– Зол. Расстроен. Напуган. Но хуже всего то, что я позволил эмоциям выйти в виде насилия. А это худшее, что можно сделать.

– Почему? – спросила она.

– Потому что насилие приводит к разрушению. Нет ничего здорового в том, чтобы выражать эмоции через агрессию. Люди вокруг не заслуживают злобы. Какое послание мы даем миру? – пояснил Андреа.

– Что в таком случае делать?

– А ты как думаешь?

Пакс задумалась. Несколько секунд спустя она пожала плечами и ответила:

– Когда я злюсь, я убегаю!

– Бегство может быть выходом, но решает ли оно твою проблему? – спросил Андреа.

– Она буквально остается у меня за спиной!

– Отчасти так и есть, но ты не развязываешь узел, а отводишь взгляд. Чтобы решать проблемы, нужно разговаривать. Открывать свои чувства. Принимать, а не отрицать их. Я не слишком преуспел в этом, потому что во мне много скрытых эмоций. Я переполнен ими и не могу сдерживаться. Вот поэтому мне стыдно, – поделился юноша.

– Тогда делай то, что советуешь. Разговаривай! Ты можешь говорить с людьми, рассказывать, что у тебя на сердце. А еще ты можешь попросить прощения. И тогда люди поддержат тебя так, как ты поддержал меня, – посоветовала Пакс.

– Ты права, – улыбнулся Андреа. Я могу извиниться. Спасибо за помощь, светлячок.

Пакс воодушевилась. Девочка засобиралась:

– А теперь я пойду. Тебе и впрямь нужно отдохнуть. Оставлю тебя на сегодня.

– Спасибо за лютню. И за то, что пришла.

Андреа тоже встал, чтобы проводить девочку.

Она затянула ремешки лютни вокруг своего маленького тельца.

– Не благодари. Скоро будешь называть меня не светлячком, а паразитом – так я тебе надоем!

– Уверен, этого никогда не случится. Я никогда не устану от тебя. Наоборот, из-за тебя мне будет трудно покинуть Оффиций.

Грустные нотки, закравшиеся в их разговор, совсем не нравились Пакс. Она отскочила и задорно ответила:

– В таком случае у меня есть решение! Особый рецепт от Пакс!

– Продай мне мечту!

– Давай сбежим! Подальше от Фаоса и от Оффиция! Будем жить в лавандовых полях. Я больше никогда не буду одна, а ты станешь заботиться обо мне. Тебе не придется вступать в Культ или отказываться от своего Дара!

Он весело хмыкнул и взъерошил ей макушку своей широкой ладонью:

– Невероятное воображение! Вероятно, в нем и есть твой Дар!

– Был бы это Дар, фантазии сбывались бы! Разве что кроме той, с плотоядными черепахами… Но вот те, что делают меня счастливой, пусть сбываются!

– Не забывай, светлячок. «Есть те, кому дано мечтать…

– … и те, кому дано воплощать мечты в жизнь». Знаю, – подхватила малышка.

Изящная поэзия заставила ребят улыбнуться. Они крепко обнялись под внимательными взглядами звезд.

– Когда я уйду, ты всегда сможешь поговорить с Эвандером и Фисбой, – утешил ее Андреа.

– Я не очень хорошо знаю их, – возразила девочка, – Гораздо меньше, чем тебя. Если ты дружишь с ними, значит, они этого заслуживают. Будь осторожен, Андреа.

– Я скоро вернусь, обещаю тебе. И потом, мы ведь договорились вместе запустить фонарик. Я не забыл свое слово, – ответил он.

Они тепло обнялись в последний раз. Пакс кивнула на прощание, а затем спустилась тем же путем, что проникла на виллу. Плющ и обвивавшие стволы лозы выдерживали легкий вес девочки. Она с легкостью цеплялась за них. Приземлившись, девочка бросила последний взгляд на террасу. Во мраке ночи Андреа казался лишь мрачной тенью без лица. Возможно, это была его настоящая форма. Маски и физические характеристики не имели никакого значения. Пакс зачаровывало то, что скрывала его душа.

Девочка молила Свет защитить Персону.

Пакс гуляла по улицам Фаоса без тени страха. Пружинистой походкой она шла мимо запертых домов и вилл. Девочка с легкостью могла представить себе, как со светом солнца на улицах закипает жизнь. Как и три дня назад, завтра здесь будут царить шум, запахи, движения. Призраки города и фантазии окружали ее. Девочка шла по направлению к арке Плиния, одного из самых выдающихся памятников города, построенного в честь правящего тогда государя. Стены арки гулко отражали ее голос. Девочка подражала разным звукам и напевам, пока сосед из дома неподалеку не начал возмущаться из окна ее ночным концертом. Пакс удалилась под раскаты смеха, эхом отражавшегося от стен строения.

Вернувшись в Оффиций, Пакс решила не возвращаться в комнату. На крыше было гораздо интересней, а черепица казалась уютней, чем кровать. Но, главное, с высоты открывался захватывающий вид. Ее окружала природа, полная тайн и загадок. Девочка слышала, как ночью шуршат полевые мыши, охотятся совы, по утру им на смену на равнинах появятся косули. Пакс нравилось погружаться в сон на крыше, где звезды направляли ее сны, а ночные животные присматривали за ней.

Проснувшись утром, Пакс ощутила на коже капельки росы. Неожиданно для себя девочка уловила какие-то голоса – и они встревожили ее. Это не были крики петуха или плач ребенка: в прихожей отчетливо раздавался мужской голос. Заподозрив неладное, еще сонная Пакс перебралась на крышу. Перед Оффицием ждал возница, карауливший эсседу с королевским гербом. Девочка подползла как можно ближе к открытой части прихожей и прислушалась к ходу разговора:

– … и мы знаем, что госпожа Дезидерия приходила сюда.

– Приватность клиентов означает их безопасность. И гарантирует ее сам Культ.

– Ситуация выходит за рамки простых ограничений Культа, сестра Агнесса. Молчание может дорого вам обойтись.

– Кто гарантирует, что я не потеряю больше, раскрыв вам имена последних клиентов, понтифик Мельхиор? Ведь в Пиксисе могут узнать об этом.

Понтифик? Здесь, в Оффиции? Пакс уже слышала о нем, как об одном из самых влиятельных людей столицы. Само присутствие Мельхиора в Оффиции вызывало вопросы, тем более если он интересовался мотивами заказчицы Андреа.

– Власть Культа в Фаосе представляю я, – настаивал Понтифик.

– А я отвечаю за этот Оффиции, – возразила, не двинувшись с места, Агнесса.

– Сколько вам дала Дезидерия? Несколько Источников? Она вполне может себе это позволить. Но это ничто по сравнению с тем, что вам предложит корона.

Казалось, сестра Агнесса взвешивала этот финансовый аргумент.

– Что именно вы предлагаете?

– Регулярный дополнительный доход, о котором, разумеется, в Культе знать не будут. Он останется между нами.

После минутного молчания сестра Агнесса взяла себя в руки и вернулась к первоначальной позиции.

– Моя работа – обеспечить безопасность детей и анонимность клиентов. Если у вас есть вопросы, задайте их Дезидерии. Не вмешивайте детей в политику.

– Я понимаю вас, Сестра. И уважаю вашу обязательность. Вы верны Культу, и Свет благодарен вам за это.

Слова Понтифика отдавали фальшью. Он звучал вежливо, но приторно.

И, разумеется, он не собирался оставлять все как есть.

– Тем менее вы должны понимать, что ставки гораздо выше. Само существование Культа может оказаться под угрозой.

– Что вы хотите этим сказать? – затрепетала Агнесса.

– Мои информаторы уверяют, что Дезидерия хочет сорвать свадьбу принцессы. Она давно точит зуб на Культ… И не отдает себе отчета о последствиях своих действий. Что вы будете делать, когда ситуация выйдет из-под контроля? Когда Культ уже не сможет гарантировать безопасность ваших маленьких протеже? Сможете вы одна спасти их?

Пакс перекосило от гнева. Она хорошо видела, что Понтифик шантажирует Агнессу и с легкостью распознала манипуляции в его словах.

От сильных эмоций в девочке проснулся Свет и ее запястье засветилось. Как обычно, за свечением ничего не последовало.

Разговор внезапно прервался.

– Клянусь всеми святыми… – прошептал Понтифик.

– Брат Мельхиор, с вами все хорошо?

В прихожей раздались быстрые шаги.