Однако и неприятные издержки у этого способа тоже присутствуют. Это не ногой в сапоге в «солнышко» бить.Это не чья-то, а твоя рука в крови, в слезах и в соплях того, кто на тебя в этот самый момент таращит глаза, полные нечеловеческого ужаса и боли. Обтер кое-как руку, снял с его головы тренчик, и приказал своему водителю, что бы тот сходил к «кюбелю» и принёс специально припасённую для разных случаев фляжку с медицинским спиртом.

Оказывается основной целью десанта был не захват моста к западу от Орши, а захват всей техники именно моего подразделения. Для этого привлекли самые подготовленные части спецназнаячения вермахта и лучшие силы абвера, не только их, но и зондеркоманду СС, и что еще удивительней — диверсантов кригсмарине. Да… серьезно за нас взялись! Наверное именно поэтому от командарма пришел такой жесткий и категорический приказ об эвакуации… Который стыковался по времени со временем высадки десанта… Бл#дь! И как теперь лучше сделать? Если на хер бросить все и улепетывать в тыл, то на какое-то короткое время проблема будет решена… Даже не так — не решена, а отсрочена. И как дальше повернутся события неизвестно…

С этими размышлизмами, я одновременно занялся своим орудием нелегкого труда. Как я помнил из пояснений мужа сестры, после завершения этой процедуры следует как можно быстрее промыть пистолет. В противном случае, его потом придётся основательно чистить. И будет лучше, если до промывки или чистки, по прямому назначению именно этот пистолет не использовать. Запросто может подвести. А во время войны, это тоже весьма существенное неудобство, которое может стоить жизни. В подобранной фуражке задержанного, произвёл неполную разборку Токарева и, разложив рамку, затвор и пружину, облил всё это принесенным спиртом. Дождавшись, когда розовые потеки и белое крошево стекут, а части оружия высохнут, я собрал пистолет и вставил в него магазин. Потом засунул его в кобуру, висевшую сзади и кинул внимательный взгляд на допрошенного мной диверсанта. Похоже правильно говорил за «чашкой чая» сестро#б, после проведения этой «процедуры» никто не устоит. По его виду было понятно, что он очень

сожалеет о том, что несколько секунд назад по глупости или упрямству не рассказал мне всё, что знал, а также о том, о чем лишь догадывался.

В голове шмелем забилось воспоминание как мне объясняли «теорию» процесса.Оказывается, всё просто! Еще тогда я удивился этому. Очень сильно. Так что не забыл, и в нужный момент вспомнил. Если ломать руки-ноги, то суставы и кости от головного мозга находятся на малом, но на расстоянии. А зубы крошатся и хрустят в самой голове, и у самого-самого мозга. Опять же

барабанные перепонки находятся тут же. Тот у кого болели зубы знают как эта боль отдается в ушах. Тут мне вспомнился стремительно развившийся как-то раз отит. Я тогда реально готов был лезть на стенку. И сейчас мне уже пришлось в «живую» удостовериться, что объясняли объективно и со знанием дела.

Ну и честно говоря, такая процедура и тебя не оставляет равнодушным, хватает того, что ты все эти звуки сам слышишь почти так же, как и тот, с кем ты работаешь. Ну и главное — времени на то, чтобы ждать, когда этот клоун хоть немного очухается у меня нет. Оставшиеся пол фляжки спирта я вылил ему на голову. Мужик дернулся, зашевелился и начал приходить в себя.

Человеком его назвать уже было сложно. Слишком много плескалось сейчас животного ужаса в этих глазах. И был этот ужас вперемешку с ненавистью. Но в данном конкретном случае меня это не заботило, и в расчет не принималось. Так как клиент был полностью сломлен и о реванше даже не помышлял. Я понял, что поставленная цель достигнута и сейчас я узнаю всё, что известно этому почти уже покойнику. И принялся за расспросы.

— Я сейчас буду задавать вопросы, а ты как следует подумай, стоит ли мне врать! Отвечать не задумываясь! Кивни, если понял! — глядя в глаза диверсанту, негромко произнёс я.

В ходе конструктивного диалога, я с немалым удивлением для себя выяснил, что главной целью скорого десанта был не железнодорожный узел «Орша», а новая, как думал противник, техника и оборудование которое перенеслось вместе с нами из 21 века.

— Ешкин кот! — негромко вырвалось у меня.

И деда Павла рядом нет, он в подобных вещах намного лучше разбирается. Состав десанта допрашиваемый не знал. И как это сделать это по быстрому, и самое главное получить при этом достоверные цифры, я тоже не знал…

Выручил Маркони. Он по рации доложил, что к Орше с северо-запада приближается более полусотни тихоходных целей.

— Может «лаптежники»?

— Не-е… Те летают пошвыдче, скорее транспортники. Может быть десант?

— Скорее всего… Ты не знаешь какая загрузка у них?

— Если Ю-52, то 15–20 человек, не более…

— Если по максимуму, то тысяча двести рыл…

— Реально думаю не более тысячи. С носимым БК много не навоюешь.

— Это да…

— Сколько у меня есть времени?

— Минут двадцать, не более… Может ну их? На платформы и на хер с баржи!

— Не вариант… Им агентура сразу доложит, куда мы двинули и они в воздухе развернуться за нами. Будем херачить их здесь! А потом уйдем!

— И тем самым нарушим приказ командования.

— Формально нет, если успеем разгромить десант за два часа.

Несмотря на категорический приказ и большой риск получить потери среди личного состава я принял решение оказать помощь местному гарнизону в уничтожении сил десанта противника.

Вытянув из диверсанта все до донышка мы пускаем его в расход. Радист не он, функшпиль не выйдет, НКВД на удивление не появился, так что…à la guerre comme à la guerre! На удивление заминки с поиском исполнителей не было. Сразу вызвалось несколько человек из станционного караула. Я не стал препятствовать красноармейцам.

Сейчас трудно сказать, что получится из моей затеи, но ясно одно — нас хотят захватить как можно быстрее… Так что рискнем.

— Командир! Есть перехват! Судя по всему радиопереговоры немецкого десанта.

— Подробнее!

— Абонент с позывным «EM(Эмиль Теодор)14», сообщает абоненту с позывным «Конард» свои координаты, которые переданы открытым текстом и соответствуют точке на пятнадцать километров северо-западнее Орши.

Глянув на карту, обнаружил небольшое озеро, которое послужило отличным ориентиром на подходе к цели.

— Это все?

— Нет.

— Что еще?

— ЕМ14 сообщил, что высота полета 2500 метров, основная цель «Тор», второстепенная мост.

Блин! Все как учили в академии… Хотя надо честно признаться, что моих учителей учили как раз немцы…

— Это все?

— Да командир.

— На связи.

Если бы не выучка личного состава, хрен бы мы успели подготовиться к встрече десанта. Несмотря на то, что Маркони докладывал о приближении транспортников каждую минуту, возглас одного из красноармейцев хлестнул как кипятком по голым нервам:

— Товарищ полковник! Что-то летит! К нам летит!

И вправду, небо над кромкой леса было заполнено транспортниками Ю-52, каждый из которых тянул за собой планер не меньшего размера чем сам самолет, но имеющий двухкилевое оперение как знаменитая «Рама».

Волна за волной, самолеты с планерами уже шла над ельником, и в это время в полукилометре от ельника и от моста над большим полем ржи ударили две ракеты — зеленая и белая. Практически сразу гул самолетов резко притих — они сбросили обороты.

Сейчас было как по заказу безветренно. Я и рядом стоящие командиры, как завороженные следили за догоравшими, густо сыпавшими искрами ракетами. А гул моторов в небе словно остановился и повис над ржаным полем. Высоко в небе четко выделялись контуры нескольких десятков самолетов, ходивших над полем большой каруселью.

Еще в километре от места высадки, планера отцепились от Ю-52, которые сразу дав обороты, ушли выше. А планера организованно стали в круг, и начали снижаться по спирали. Немецкие пулеметчики на турелях открыли массированный и сосредоточенный огонь по месту высадки, зачищая площадку.