— Серьезно?

— Серьезнее некуда.

— Ты не сказала об этом.

— А вы не спрашивали.

— Хорошо, я понял. О чем я еще должен знать? — серьезно спросил он.

Я пожала плечами.

— Где мы?

— Это Лампур. Приблизительно. Но я не уверен. Мог и ошибиться

— Погодите. Мы. На. Острове. — огляделась я. — И никто не знает где мы? — кажется у меня начиналась паника, хотя я всегда была девушкой рациональной.

— Рия?

— И за нами никто не придет?! — начинала дышать я чаще, кажется, скатываясь в пресловутую истерику. — И это все из-за устрицы! Господи! — я встала, понимая, что у меня кружится голова.

— Рия! Посмотри на меня — мое имя прозвучало так громко, а ладони Ханта, обхватили лицо. — Дыши. Все хорошо. Я с тобой. И мы не умрем. — его голос был настолько уверенным, что я замерла, пытаясь уловить хоть толику лжи или не уверенности в его тоне, но ни того, не другого я не почувствовала.

Его лицо было настолько близко, что я могла разглядеть даже рисунок темно-синих прожилок в его радужках. Темные волосы ужесточились от соли и небрежно рассыпались мелкими прядями, обрамляя лицо. Его кожа приобрела не привычный загар и розоватый оттенок, будто он несколько часов провалялся на солнце, по линии волос было много песка, а губы обветрились. И как ни странно мне внутренне все это казалось невероятно притягательным. Казалось бы, между мужчиной, что я встретила в баре и этим практически пиратом не было никакой связи. Будто два разных человека. Но самое главное было внутри. И это сердце. Горячее, неистовое, неукротимое и благородное сердце, что билось в сильной груди.

Я даже сама не поняла как поддалась навстречу на его плавное движение вперед. Соленые губы встретили мои, точно ставя штамп о чем-то важном, значимом. О чем? Пожалуй, я не смогла бы ответить, так как гормональный всплеск стресса неожиданно перетек в эндорфиновый взрыв.

Хант жадно пил меня, как я только что воду и не стеснялся стягивать огрубевшую от соли одежду. Кажется, мы так торопились навстречу друг к другу, словно времени было невероятно мало и мы больше не встретимся никогда, дорожа каждой минутой, секундой, мгновением. Когда дыхание на двоих, касание кожа к коже. Когда вздох перерастает в стон и в рваные дикие движения. Наверное, Рия Рэйв — хорошая девочка и ответственная секретарь утонула где-то в синих водах, оставив в этом безумно чувствительном теле кого-то другого. Того, кто не боялся, того кто желал и наслаждался, забыв обо всем, находясь в этом самом мгновении, на пике и без какого-либо стеснения выражала себя.

Когда наше безумие закончилось, а солнце налилось утренней жарой, Вэйн, подхватив меня под ягодицы, унес к скалам, которые буквально в двух шагах от нас образовывали природный бассейн с импровизированной тенью изогнутых пальм.

— Мне точно все это снится. — улыбнулась я, обводя пальцем застарелый шрам на груди мужчины. В ответ Вэйн оглаживал мою спину, заставляя что-то внутри меня сладко сворачиваться и мурчать. Кажется, сексотерапия в каком-то смысле действенная штука. Вот только она не решает проблем. Но зато дает организму прорву положительных гормонов. Нимфа была права! Вот только правда однобокая.

— Почему? — его низкий голос прошелся мурашками по моей шее.

— Потому что я себя не узнаю. — привстала и с удовольствием посмотрела на мужчину, который умело разбудил некое чувствилище во мне.

— То ли еще будет.

— А что будет? — проговорила я, откровенно нежась в объятиях любовника.

— Мы будем жить на острове. Я построю хижину, добуду еды и воду. Буду заботиться о тебе, ты обо мне. Все просто.

Его подход меня улыбнул.

— Наш персональный мир. — усмехнулась я. И эта мысль показалась дико привлекательной вкупе с мужчиной, что был нежен и груб одновременно.

Кажется, пора было признать, что Вэйн Хант завязал морской узел моих чувств на себе гораздо раньше, чем я смогла себе в этом сознаться. И каждый раз умело завязывай очередной поверх предыдущего, лишая меня разумных доводов и аргументов. И эти безумно притягательные слова: «мы будем заботиться друг о друге». Если маленькая Рия когда-то мечтала о сказке, то может вот она? Никаких осуждающих взглядов, желания быть хорошей для третьей стороны, выглядеть должным образом. Никакой критики и долга. Все по любви! Я сказала любви?

Когда я смотрела, как мужчина рубил бамбуковые стволы, а я связывала пальмовые листья лианой, то это мысль огрела меня здоровым обухом по затылку. Вернее не так. Эта мысль вкупе с ощущением пульсировала где-то изнутри, переполняя какой-то неистовой радостью и теплом! Но она была шокирующей!

Я посмотрела на свою одежду, потрогала спутанные волосы рукой и удивилась не соответствию внутреннего и внешнего, которое всегда казалось мне одним целым. Я думала, что будучи хорошо одетой и при хорошей работе, счастье придет в дом само. Но что-то в этой схеме было не так. И то, что мне казалось правильным и надежным не шло ни в какое сравнение с теми чувствами, что грели меня сейчас изнутри.

Я посмотрела вниз и вид моих грязных голых ног меня особенно впечатлил вкупе со всем остальным. Обувку я похоже потеряла в воде. Но даже будучи откровенной голодранкой, я была счастлива! Боже!

— Ты улыбаешься. — констатировал он факт.

— Да. — я помедлила, завязывая узел и еще больше ощущая внутреннее тепло, — Неожиданно поймала себя на мысли, что…

Хант поднял брови, подталкивая меня к продолжению и проткнул кокос широким ножом, выпуская сок.

— Что счастлива. — улыбнулась мужчине, который хотел заботиться обо мне и достал мне кокос. Так просто. Сладкий поцелуй был прерван утолением другой жажды. Но она не шла ни в какое сравнение с той, что я испытывала сейчас к Вэйну. И еще необычнее было звать мужчину просто по имени. Ведь его образ я пыталась запечатлеть исключительно в деловом контексте. А теперь просто Вэйн.

Так не спешными хлопотами, простой и не хитрой работой о насущном прошел день, за который я больше не боялась о прошлом, не думала о будущем, а просто наслаждалась настоящим. Тем, что дала жизнь. Возможно, такая изоляция шокирует кого-то, но если тебе ее есть с кем разделить. И разделить с любовью — не лучшее ли это, что может быть?

— Замри. — тихо сказал Вэйн мне на ухо.

Мы стояли по пояс в воде, когда утреннее солнце только набирало обороты. В своей руке я сжимала архаичное копье из прута с высеченным ножом острым наконечником.

Косяк толстых рыбешек, что толкались на мелководье спокойно проплывал мимо, принимая нас похоже за очередные кораллы или валуны. Хотя утверждение спорное.

Мужчина перехватил мою руку и уверенным резким движением пронзил одну не самую расторопную рыбеху. Добыча задергалась, а нам светил сытный обед!

— Вот видишь, ты настоящая охотница! — похвалил меня Вэйн, когда я уже разуверилась в собственных силах, но сидеть на берегу, как полагается архаичной женщине, отказалась.

Я рассмеялась и почувствовала настоящи азарта. Косяк от моего заливистого звука быстро спугнулся, и я виновато посмотрела на Вэйна и не поверила своим глазам.

— Корабль. — произнесла я. Мы переглянулись и со всех ног побежали разжигать огонь, чтобы нас заметили.

Наверное, более быстрого костра я не складывала никогда в жизни! Дрова были заготовлены заранее и прикрыты пальмовыми листьями на случай, если случайное судно будет проходить мимо. И вот оно!

Похоже Вэйн был прав. Он считал, что здесь пролегал один из основных торговых путей. При условии если он правильно понимал наше расположение.

Корабль был действительно торговый и команда приняла нас на борт с круглыми от удивления глазами.

— Интересное место для медового месяца. — пошутил капитан, когда проводил нас в каюту и, заложив руки за спину, удалился на палубу. Ощущение, что нас обвенчали странной теплотой отозвалось в груди, а на лице мужчины отразилось лишь улыбкой.

Зато в каюте нас ждал настоящий пир. И я с каким-то диким голодом накинулась на обычную курицу с овощами, что принесли матросы прямо сюда и даже выпила красное вино из кубка, которое было весьма неплохо! Никогда не ела с большим аппетитом!