— Возьми триста рублей, этого должно хватить на сапоги и лошадку для Манзыра, ну и по мелочи там, — протянул ему заранее заготовленные деньги в мелких купюрах, чтобы было удобнее ими рассчитываться на рынке и в Степи.

Кабыр с достоинством принял пачку.

— Ворон, забери мои вещи. Камни и оружие моё со мной.

Смелый Ворон даже не удосужился встать, хотя с любопытством смотрел на происходящее.

Когда они встали, Кабыр, его лошадка и Манзыр, я активировал портальный свиток, то есть сломал печать. Перед нами открылся слабо мерцающий сотней огоньков портал, как мутное облачко или дырка в пространстве Вселенной. Они пригнулись (даже лошадка, словно уже делала так) и без лишних слов шагнули в неё.

Портал портального свитка провисел ещё полминуты, словно ожидая что мы все последуем в него, а потом беззвучно пропал, втянувшись сам в себя.

В академии/колледже мне сказали, что порталы бывают разными и это сильно зависит от магии его создателя и сырья портального пергамента, которого делают из специально обработанных шкур некоторых типов монстров глубоких слоёв.

Портальный свиток рассыпался лохмотьями пыли у меня в руке. Частички его словно каким-о сверхъестественным образом отталкивались, отторгались от кожи рук и стремились упасть на землю, не оставив на руках ни следа, кроме странного запаха словно горелых чернил.

Спустилась ночь, мы сидели у костра, который теперь был не дымным, а вполне себе жарким и спокойным.

Степняки заготовили много дров, так что мы особо не экономили. Сидели втроём. Было бы здорово поболтать, чтобы ожидание не было таким томительным, но разговор не клеился.

Джо выпросил у одного из степняков ружьё, положил его под шкуры и каждую минуту проверял на месте ли оно. Его показное спокойствие и маска безразличия дали трещину и иногда у него на лице явственно проскакивали сдержанные гримасы внутреннего гнева.

Моё ружьё тоже покоилось у меня в ногах, но я к нему не притрагивался.

Нам автомобиль стоял несколько в сторонке, был припаркован в низине, чтобы не пострадать от случайной пули и был едва виден в свете костра.

Что интересно, никто не расспрашивал меня про личности «врага». Я понимал, что это наркомафия, наверняка об этом догадывался и Чен.

— Не знаешь, засада в моей квартире дала результат? — спросил я его.

Он лишь отрицательно помотал головой. Выходит, что бандосы безошибочно вычисляли моё местоположение. Скорее всего, им помогали магические заклинания поиска, упоминания про которые я встречал в книгах. Чёрт, надо было больше времени уделить чтению. А я только гантели тягал каждый почти день и пару тренировок по ушу провёл у Танлу-Же. Ничем мне это сейчас не поможет. Знания и навык вообще ничем не заменить.

Внезапно на сердце стало тревожнее. Я закрыл глаза и, не поворачиваясь, попробовал активировать свой магический навык. Ну да. На горизонте, наверное, в километре отсюда, появились заряженные магией объекты, которые медленно двигались в моём направлении.

Теперь оставалось сидеть и не ёрзать, чтобы дать врагу подойти поближе. И вообще, откровенно говоря, Кабыр прав — я не воин. Должен ли я стыдится этого? Пожалуй, нет, я ведь мужчина и не трус. Но адвокат, так что должен решать вопрос с этими ушлёпками, как адвокат. А что бы сделал на моём месте Плевако или Генри Резник? Ну, скорей всего, обратились бы к большим пацанам, с которыми иной раз работали, такими… С погонами или массивными золотыми цепями, потому что пиф-паф это не работа адвоката, а каждый должен заниматься своим делом.

Стараясь сидеть как можно ближе к земле, я неосознанно сжался и мой кольт стал некстати упираться в рёбра, ненавязчиво напоминая, что в этом мире я стал весьма своеобразным адвокатом.

Всё, баста, карапузики! Вернусь к тому, чтобы мутить отношения с красивыми девушками, даже если они обе меня пошлют, вернусь к инвестированию, оффшорам, банковским махинациям и подделке документов для предоставления в суд. В жопу эти всё погони и перестрелки!

Запоздало подумал, что у бандитов может быть оружие с оптикой. Это не даст им засечь степняков, которые рассредоточились по округе и даже не обменивались сигналами, типа крика совы. Тройка степняков лишь удостоверилась, что враги приближаются и ускакала, усевшись на своих, заранее распределённых Смелым Вороном, позициях.

Я с удивлением обнаружил, что совершенно не волнуюсь. Раз уж от меня тут ничего не зависит, то и переживать незачем. Выживу я или нет, от меня не зависит. Приму, что должно случиться, без страха.

С точки зрения хакасов это всё — весьма своеобразная охота. Дичь опасна и умна, как это часто бывает и с животными. Враг упорно и даже как-то тупо пёр в сторону костра. А нет, не совсем тупо. Четверо магических сигнатур двигаются ко мне, а ещё две обходят слева и справа, одновременно проверяя наличие засады и охватывая меня в кольцо.

Не знаю уж, как степняки тренируют своих коней, но у всех лошади залегли в степи возле хозяев и не издавали ровно не звука ни шороха, лучше, чем любые охотничьи собаки. Бандиты прошли недалеко от засевших в складках местности степняков и никого не заметили. Разведённый явно не вчера костёр и признаки лагеря вокруг нервировали этих мстителей, и они остановились на границе трёхсот метров со всех сторон от меня.

Не знаю уж, что произошло, однако в какой-то момент вся степь вокруг меня разразилась канонадой стрельбы и сдержанных криков.

Тут же сорвались с мест и поднялись в воздух сотни встревоженных птиц, внеся весомую лепту в какофонию звуков. Моё же внимание привлёк лишь лёгкий свист от пары пуль, пронёсшихся где-то возле меня.

Что-то попало в костёр, и он вспыхнул протуберанцем зелёных искорок, подняв на мгновение огненно-зелёный хвост на высоту трёх метров.

Мы с китайцами мгновенно залегли, чтобы если уж быть мишенью, то максимально маленького размера.

Выстрелы стали реже, кто-то заголосил, закричал, разразившись полной злобы тирадой, которая внезапно оборвалась после ещё двух выстрелов.

Костёр потихоньку трещал, снова став такого же размера и цвета, как и всегда. Всё стихло так же быстро, как и началось.

Выждав для приличия ещё секунд десять, привстал и огляделся.

— Все целы? — шепотом осведомился у китайцев.

— Да. А ты?

Я пощупал себя и утвердительно кивнул.

— Пить хочется, — Чен полез в сумку за флягой.

Мы подбросили в костёр дров и принялись ждать охотников. Степь ожила отзвуками из голосов, приглушённых шагов, послышались несколько ударов, кто-то рассмеялся.

Из-за того, что мы сидели у костра и он слепил нас, видеть ничего не удавалось. Понятно, что почти все магические сигнатуры, кроме тех, которые выдавали артефакты — погасли, но сам процесс, как хакасы вставали, как проверяли трупы, поднимали своих коней и разрозненно тащили трупы к костру, был надёжно укрыт от нас беспокойной темнотой местной степи.

Постепенно они стали появляться в свете костра. Четырнадцать, если я правильно посчитал, невысоких крепких мужчин, которые стащили трупы наркобандитов поближе к костру и действительно раздели их до кальсон, в полном согласии с устно заключённым договором.

Несколько отстранённо, я смотрел за процессом дележа «добычи». Охотники действовали спокойно и методично, не испытывая к поверженным ни ожесточения, ни жалости. Они расстелили пару самых больших трофейных курток и скидывали туда всё ценное, включая одежду, оружие, артефакты, кольца, личные вещи. Только закончив со снятием ценностей, они сели вокруг трофеев большим кружком (получился второй круг, первый наш, вокруг костра, второй метрах в пяти. Отблесков костра этим детям Степи, что характерно, вполне хватало.

Для начала все сели на землю, а Смелый Ворон совершил что-то вроде словесного ритуала, молитвы. Хотя слова на хакасском я не понимал, но было ясно, он благодарит предков, духов и саму Степь за то, что сражение прошло без потерь и за добычу. Он просил прощения у убитых и говорил, что они делают это не со зла, не из ненависти, а потому, что так требуется сделать.