Остановивший нас казак одновременно стопорнул ещё две тяжело гружённые телеги с товаром из пригорода.

Пользуясь некоторым хаосом, я вышел и стал, держа документы наперевес.

Телеги заинтересовали патруль гораздо больше, чем мы, но они всё-таки выделили на нашу проверку целого бойца.

— Куда едите? Кто такие? — беззлобно спросил казак, одновременно листая мои документы на машину и паспорт.

— Адвокат Филинов. Ездил к клиенту в поселок Арман, договаривался взяться за гражданское дело.

— А что за дело? — между прочим спросил скучающий боец.

— Муж с женой разводится, жена половину земли хочет забрать. Двадцать два года вместе, двое детей. Фамилию, извините, не могу сказать, адвокатская тайна.

— Изменил ей, поди? С молодухой? А кто там у вас в салоне? Башкиры?

— Китайцы, помогают мне, но по-русски хорошо говорят, документы в порядке.

— А третий?

— Цыган.

— С цыганами водитесь? — изумлённо округлил глаза казак.

— Он свидетель по делу, — неопределённо пожал плечами я.

— Да кто ж ему поверит в суде?

Я с опозданием подумал, что у китайцев-то документы есть, а вот мой лжецыган едет как сирота — без ничего. А ведь можно было и ему какой-то паспорт организовать. Mea culpa, не успел, не доработал, упущение.

Впрочем, мой расслабленный и уверенный вид явно не внушал подозрений.

— Ну, какой уж есть, свидетель, других нет. Дело-то не уголовное, гражданское. Пусть судья решает, кому верить, а кому нет.

— Согласен, — казак, лихо козырнув, вручил мне документы. — Каждый своим делом должен заниматься. Счастливого пути.

…

Мне кажется, что всю вынужденную остановку степняк даже не дышал. Во всяком случае, когда мы отъехали уже метров на пятьдесят, он всхрапнул, как раненый полковой конь и задышал часто-часто, испуганно вращая глазами.

— Не паникуй, Манзыр.

— Да я и не боюсь! — приосанился всё ещё часто дышащий степняк.

После успешно пройденного патруля, он, как ни странно, успокоился и кажется, стал чуточку больше нам доверять. А мы, тем временем, без приключений двигались к Макарьевской Изнанке, куда въехали, как обычно заплатив положенную таксу вредному старикану, прямо на машине, благо ширина портала такое запросто позволяла.

На Изнанке первым делом я проверил защитный артефакт Манзыра, он был самым хреновым и дешёвым по качеству, но всё ещё действовал. Затем дал артефакты Джо и Чену, после чего смело покатил вглубь местного мира.

Дорога тут была разбитая, заросшая, так что скорость пришлось сбросить почти что до скорости пешехода. И всё же постепенно мы забрались на лысый, со следами варварских вырубок, холм.

Там нас ждало два охотника китайской общины с рюкзаком и оружием. Всё же мы были на Изнанке.

Остановив бег автомобиля в подходящем месте возле приветливых охотников, вышел, поздоровался и полез на ближайший пень, чтобы осмотреться.

— Мы не знаем, — сощурился старший из охотников, — где конкретно обитают степные воины, но… Тут нет сторон света, север там, юг. Но кто-то задолго до меня посчитал, что портал смотрит в северо-восточном направлении. Может от погоды, может ещё от чего.

— А где степняки? — я достал из рюкзака китайский бинокль, но пока что ничего интересного не усмотрел.

— По нашим наблюдениям, степные воины охотились преимущественно в северо-западном направлении, где раскинулись плоские, поросшие травами, равнины. Наверное, так им было проще, привычнее, больше похоже на Степь.

Я согласно кивнул.

Теперь, когда мы находились вдали от людей, все немного расслабились, китайцы понемногу знакомились со степняком, тут выглянуло ласковое солнышко, а я сумел-таки разглядеть хотя и не саму стоянку степняков, но что-то отдалённо напоминающее дымы от костров.

— Мы заметили, — степенно продолжил старый охотник, — что конники жгут дымные костры. Постоянно, вероятно для навигации их охотничьих групп, то есть, чтобы те знали, куда возвращаться после очередного охотничьего рейда.

Мы распрощались с охотниками, я закинул рюкзак в багажник, оружие — к водительскому сидению, проверил, что оно заряжено, затем завёл двигатель, и мы понемногу погнали в направлении предполагаемого стойбища.

Китайцы дали нам хлеба, вяленого мяса, зелени, лепёшек, воды и даже какой-то странно пахнущий алкоголь. Мои пассажиры начали торопливо есть и пить, я от кушанья отказался.

Ехать пришлось долго, в первую очередь из-за того, что дорог или не было, или они были самого ужасного состояния. План «Б», если мы не доедем до степняков, был развести свой костёр и попытаться дать им знать. Так сказать, посигналить.

Впрочем, это не потребовалось. Усталые и изрядно пыльные, мы выехали на чистую твердую степь и погнали вперёд на уже отчетливо видные «дымы».

Уже через пару километров справа показались трое степняков. Я притормозил и посигналил.

Степняки были настроены не агрессивно и даже как-то равнодушно. Вроде, проверили кто тут катается, ну и хрен с ним. Во всяком случае, такой вывод я сделал потому, что они развернулись и ускакали.

Интересно, а они на коней тоже артефакты вешают? Как животные переносят Изнанку?

Мы были на стоянке уже через полчаса, всё же автомобиль по ровной плоскости может ездить достаточно быстро.

А Кабыр нашёлся бродящим между костров, деловитый, разодетый, как проворовавшийся цыган — в разнообразные яркие и совершенно не подходящие друг другу вещи.

— О, Манзыр, какими судьбами? — он довольно-таки скептически осмотрел слегка пьяного и помятого после долгого путешествия степняка, к тому же так по-цыгански одетого.

— Кабыр-джан, привет, рад тебя видеть.

— Привет, стрелок-адвокат. Как жизнь?

— Вроде налаживается. Просьба есть. Заказ.

— Чего надо сделать?

— Дык, Манзыра отправить к его родственнику. Хотя бы до полпути, до стойбища какого-то. Ну, чтобы он точно доехал. А то видишь, после отсидки он слегка потерянный и одичал.

— За тобой пришли, приёмный, — по левому плечу пронёсся шелест перьев Филина, а в ушах зазвучал его голос. — В эту Изнанку пришли друзья недавно убитых злодеев. И они хотят тебя и всех, кто рядом с тобой — покарать. Пощады не жди. Я тебя предупредил… Считай, помог.

Голос Филина и его слова, никто кроме меня, разумеется, не слышал.

С точки зрения Кабыра я просто тупо смотрю перед собой и молчу с идиотским выражением лица.

— Отставить «жизнь налаживается», — севшим голосом выдавил из себя я. — Кажется, надо нападение отбить.

— Сколько? — я мысленно обратился к Филину и буквально на пределе восприятия почувствовал еле слышный ответ: «Шесть».

Поняв, что большего от своего Предка уже не добьюсь, пару секунд просто молчал, переваривая полученную информацию.

…

— Кабыр-джан, в этом стойбище кто-нибудь говорит по-русски, кроме тебя? — спрашивая, я достал ещё один портальный свиток, настроенный на границу владений республики — торговое поселение на озере Куш. Там было полно степняков и можно легко купить лошадь для Манзыра.

Китайцы давно уже церемонно расселись вокруг, Манзыр тоже был рядом. Кроме Кабыра, было ещё два степных охотника, которые молчали с таким многозначительным видом, что было не понятно, умеют ли они говорить по-русски и всё понимают или просто морды с рождения такие хитрые.

— А что случилось? — общительный чистокровный хакас явно перенял часть привычек «избранного» народа.

— Враги.

— Все более-менее говорят, — неохотно ответил он. — У нас тут одни хакасы, мы не принимали участие в войне со Степью, если ты хотел спросить об этом. Мы не враги вольного города, нас вообще в основном интересует охота, а никак не война.

— А если война сама придёт в ваш дом? — я уселся на одну из лежанок у дымного костра, с наветренной стороны.

Взвешивая каждое произнесённое слово, умудрённый жизнью степняк ответил:

— Мой дом — это вольный мир, я могу уйти, куда захочу и когда захочу. А эта Изнанка с дармовой добычей вовсе не мой дом, — многозначительно сощурился хакас.