— Барону надоело жить, раз он набрасывается на первого встречного с таким предложением?
— Дуэль не смертельна… Обычно. Пулевые пистолеты мелкого калибра не слишком опасны для жизни.
Всё это Василий Геранский говорил лично мне, наклонившись вперёд, чтобы остальные гости не слышали. Мне же… сделалось по-настоящему интересно. Появились даже некоторые догадки о природе нового развлечения.
— Это часть… шоу?
— В каком-то смысле… Барон совершенно серьёзен и горит праведным гневом.
— Барону следовало бы обратить свой гнев на себя.
— Возможно… — и уже громче князь проговорил. — Вы отказываетесь?..
— Ни в коем случае! Я принимаю вызов!
По залу прошла эмоциональная волна. Новость о дворянской дуэли распространилась по помещению со скоростью ветра. Даже те, кто ещё не понял, что происходит, постарались оказаться поближе к эпицентру нового раунда шоу. Большинство посчитало происходящее продолжением глобальной задумки устроителей торжества. В головах пришедших веселиться гостей не укладывалось, что в современные просвещённые времена где-то ещё могут сохраниться подобные варварские обычаи.
Мне же было откровенно всё равно. Дуэль — так дуэль. Вряд ли противостоять пулевому пистолету будет сложнее, чем магнитке…
— Тогда, Леон, вам нужно определить время и место — как у вызываемой стороны, у вас есть такое право.
Я переглянулся с кошками. Триша с жадностью прислушивалась к разговору. Мне показалось, сестра по наставнице даже завидовала, что не она ввязалась в это занимательное приключение. Да и остальные валькирии горели предвкушением. Лишь одна из них всё больше выпадала в осадок.
— Эй! — рыкнула Лита, оказавшись рядом. В последний момент я успел перехватить её занесённую для удара пятерню. — Это я должна призывать к ответу этого наглого мальчика! Ты не можешь решать за меня…
— Уже решил, — покачал головой. — Мы не на яхте и не… там, где ты привыкла находиться.
Мой намёк на Республику и Конфедерацию всё же пробил пелену кошачьего недовольства. До юной валькирии потихоньку начало доходить, чему она дала толчок своим ребячеством. Очевидно, сёстры тоже внесли вклад в её персональную копилку мудрости… Разъяснили «политику партии»… Рыжая расслабила руку и отвернулась. Она была живым воплощением недовольства, но идти против стаи не решилась. Пусть молодая и импульсивная, но умная. Умеющая ориентироваться в стремительно меняющейся обстановке. Безотчётно доверяющая старшим сёстрам. Так что Лита приняла высказанные ей чёткие требования. Смирилась и подчинилась.
Я вдруг со всей отчётливостью осознал, что сегодняшний опыт может помочь девочке в куда более сложной обстановке Псиона. В конечном счёте может даже спасти жизнь. Пусть учится выживать в чуждой менталитетной среде. Как показывает опыт, подобные насыщенные на эмоции события способны выжечь нужную модель поведения на самой подкорке сознания. Словно калёное железо — раз и навсегда.
Когда мы уже шли в сад, где я решил дать утоление разобиженному дворянину — так сказать, не откладывая в долгий ящик и памятуя о том, что шоу должно продолжаться — в коммуникаторе прозвучала фраза, окончательно примирившая рыжую с жестокой реальностью: «Теперь и у тебя будет, что рассказать подругам. Кто ещё сможет похвастаться, что из-за неё сам Меч Республики дрался на дуэли? Тебе ещё и верить откажутся!» Кажется, эта мысль принадлежала Милене, но точно сказать не берусь. Зато рыжая, осмыслив столь простую и столь невероятную мысль, посмотрела на меня каким-то новым взглядом. Серьёзным таким, оценивающим. Будто первый раз взглянула как на мужчину. Или на полноценного боевого брата. Старшего брата.
Рядом со мной вновь возник князь. Он смотрел с явным одобрением, даже подмигнул, намекая на что-то. То ли на благодарность за участие в шоу, то ли банально пытаясь поддержать, а возможно и то и другое вместе. Чуть помолчав, князь всё же задал волновавший его вопрос.
— Кого выбрать в секунданты — определился?
— Это обязательно?
— Да. Так полагается по традиции. Секунданты отмеряют положенные тридцать шагов между дуэлянтами, они же следят за чистотой дуэли.
— На этом приёме я знаю только тебя, князь, и… своих женщин.
Идущий рядом мужчина беззвучно рассмеялся. Видимо, идея назначить женщину в секунданты показалась ему забавной. А зря. Валькирия вполне способна как отмерить тридцать шагов, так и проследить за чистотой дуэли. Ещё и вмешаться успеет, если кто-то попытается нарушить правила. Но ясеньцу я этого, разумеется, не сказал. Пусть считает женщин всего лишь красивыми цветками на клумбе жизни. В каком-то смысле я ему даже завидовал: неведение порой куда лучше абсолютного знания. Считать женщин цветами жизни — это красиво, приятно, и так по-мужски…
— Обойдёмся без женщин… — хмыкнул Василий, вдоволь навеселившись. — Я сам озабочусь секундантом. Им будет военный, мой деловой партнёр и друг детства.
У края обширной поляны, со всех сторон окружённой деревьями с узкими белёсыми стволами, мы остановились. Остановились и остальные. Кошки, которые шли в общей массе гостей и старались держаться поблизости, сразу распределили сектора огня. Разумеется, лучевого оружия у них с собой не было, но ведь любая из валькирий сама по себе оружие. Она способна метнуться с недоступной внешнику скоростью и обезоружить. Или вспороть шею когтями. Или вырубить одним ударом. При всём моём уважении, местные не тянули на хищников — скорее на стадо овец, среди которых затаились дикие кошки, львицы. По странной прихоти судьбы временно облачённые в овечьи шкуры.
Почти сразу к нам подошла пара военных. Их сложно было с кем-то спутать. Мало того, что мужчины были облачены в до боли знакомые небесно-голубые кители Королевского космофлота, они ещё и демонстрировали отменную выправку. С гостями их точно не перепутаешь, как ни старайся.
— Всеволод, позволь тебе представить моего нового знакомого: Леон Иванович Познань. Леон — это Всеволод Барятинский, капитан первой ступени Королевского Космофлота. Мой деловой партнёр и товарищ.
— Рад знакомству, — коротко отчеканил подтянутый мужчина средних лет. Короткий ёжик волос на голове и цепкий взгляд серо-стальных глаз делали его похожим на часть того корабля, капитаном которого он, безусловно, являлся.
— Взаимно, капитан.
Мы обменялись короткими поклонами.
— Хочу тебя попросить, Всеволод. Побудь, пожалуйста, секундантом Леона.
— Мы мало знакомы, Василий. Ты уверен?
— Понимаешь, тут такое дело… — князь заговорщицки придвинулся к офицеру. — Леон, конечно, предложил мне в секунданты кого-то из своих знакомых. Но тут есть одна проблема… этического толка.
— Проблема?.. — офицер так и не понял, куда клонит князь, да это и немудрено. Я бы на его месте тоже вряд ли догадался бы. Особенно до того, как провёл в Республике НОЧ пару лет.
— Единственные знакомые Леона на Ясени — это его женщины.
Смех князя на сей раз вышел совсем не беззвучным. Даже капитана проняло. Он тоже сдержанно улыбнулся — а вот его товарищ по оружию грохнул вслед за князем.
— Всеволод, если ты не согласишься… — простонал сквозь смех второй военный, — я сам вызовусь… Не смогу без слёз смотреть на секунданта из подруг… господина Познань… Как она… в юбке по щиколотку… пытается мерить шагами поляну… Это нужно будет показывать по головидению!
Улыбка Барятинского стала осмысленней, утратила деревянность. Он тоже оценил юмор ситуации — какой она виделась местным. Кстати, валькирии на боевом коммуникаторе не отставали от них в зубоскальничанье. Но эти насмехались как раз над самонадеянностью ясеньских мужчин, которые почему-то считали науку мерить шагами поляну и одёргивать не вовремя поднявших оружие внешников верхом воинского мастерства. Лайна, веселясь, так и сказала: «Пока мы вершим Экспансию, они такой ерундой занимаются! Варвары, что с них взять… Поэтому им прямая дорога в объятия Республики НОЧ».
Так или иначе, но капитан согласился с просьбой князя и тут же отправился на другую сторону поляны, где уже расположился «полевой штаб» наших противников, в лице памятного барона и пары его товарищей. Мужчины тоже не выглядели теми, кто готовится к смертельной схватке. Шутили, бросали насмешливые взгляды на меня и медновласую красотку, замершую поодаль. Они даже и помыслить не могли, с каким горячим огнём играют. Лита ведь всё мотала на ус. Если я сегодня не уделают барона, она его найдёт. Сама. И всё выскажет. К сожалению, на дуэль по республиканским правилам не вытащит — он в Сфере сразу скопытится, — зато по мужскому самолюбию потопчется всласть. Уж лучше я его сегодня «повоспитываю». В противном случае с упрямой снежки станется превратить ближайшие дни барона в персональный ад. Она это может. Кошка уже сейчас крайне опасна, и то ли ещё будет! Одно её ослиное упрямство чего стоит, особенно помноженное на юношеский максимализм в республиканском его проявлении.
