— А когда появится ребёнок?

Она весело ответила ему:

— Потерпи, уже недолго осталось ждать.

Ясин тоже задал вопрос:

— Думаю, что ты уже на девятом месяце?

Она ответила ему:

— Да, но мая свекровь настаивает, что я ещё только на восьмом!

Хадиджа горячо возразила:

— Ну, собственно, наша свекровь постоянно настаивает на своём, отличном от нашего, мнении, вот и всё!

Когда члены семьи узнали о спорах, разгоравшихся между Хадиджей и её свекровью, все посмотрели друг на друга и засмеялись.

Аиша сказала:

— Мне бы хотелось предложить вам переехать в наш дом и остаться с нами, пока англичане не уйдут с вашей улицы.

Хадиджа воодушевлённо добавила:

— Да, и правда, почему бы нет?.. Дом у нас большой, и вы будете жить в комфорте. Папа с мамой поселятся у Аиши, так как она живёт на среднем этаже, а вы, братья, будете жить у меня.

Камаль обрадовался такому предложению и подстрекательски произнёс:

— Кто расскажет об этом папе?

Но Фахми, пожав плечами, сказал:

— Вы обе прекрасно знаете, что папа не может на это согласиться.

Хадиджа с сожалением спросила:

— Но он же любит ночные посиделки в кофейне и подвергает себя опасности, бросая вызов солдатам, когда поздно возвращается. Ох уж эти преступники-солдаты! Они вели его в полной темноте и заставили таскать землю! Ох… У меня голова идёт кругом каждый раз, как я представляю это себе.

Аиша сказала:

— Я ждала своей очереди поцеловать его руку, а тем временем рассматривала его сантиметр за сантиметром, чтобы быть уверенной что с ним всё в порядке. У меня так колотилось сердце! А глаза застилали слёзы… Да проклянёт Аллах этих псов и сукиных сынов!

Ясин при этих словах улыбнулся… Он предостерегающим тоном сказал Аише, в то же время подмигивая Камалю:

— Не поноси так этих англичан — ведь у них есть друзья среди нас!

Фахми насмешливо произнёс:

— Возможно, кое-что развеселит папу: тот солдат, что схватил его посреди ночи, есть ни кто иной, как друг нашего Камаля.

Аиша улыбнулась и вопросительно глянула на Камаля:

— Ты по-прежнему их любишь, даже после того, что случилось?

Камаль, лицо которого покраснело от смущения, пролепетал:

— Если бы они знали, что это мой отец, то не набросились бы так на него!

Ясин не выдержал и громко засмеялся, так что даже был вынужден прикрыть рот рукой, с опаской поглядев на потолок, будто боясь, что звук его смеха услышат на верхнем этаже… Затем язвительно заметил:

— Тебе бы лучше сказать: если бы они знали, что ты египтянин, то не стали бы подвергать таким мучениям весь Египет и египтян… Но они же не знают…

Хадиджа колким тоном произнесла:

— Пусть это скажет кто-нибудь другой…! Ты что, будешь отрицать, что и ты один из их друзей?!

Затем она стала подкалывать Камаля:

— А откуда у тебя смелость молиться в мечети нашего господина Хусейна после того, как всем стало известно о том, что водишь с ними дружбу?

Ясин догадался, куда она клонит и выражая притворное сожаление, сказал:

— Теперь ты вправе набрасываться на меня, после того как вышла замуж и приобрела некоторые человеческие права…

— А разве у меня не было раньше такого права?!

— Да смилостивится Аллах над временем…! Брак даёт новые силы тем, кто уже начал наконец отчаиваться выйти замуж!.. Поблагодари за это святых… а также амулеты Умм Ханафи.

Подавляя смех, Хадиджа сказала:

— Ты вправе набрасываться на людей и по праву и без права после того, как унаследовал после покойной матери её состояние.

Аиша с юношеской радостью, как будто и впрямь ничего об этом не зная, сказала:

— Мой брат унаследовал состояние!.. До чего приятно слышать такое!.. Ты и правда теперь богат, господин Ясин?!

Хадиджа произнесла:

— Позволь-ка мне посчитать его состояние. Слушай, госпожа моя: лавка в Аль-Хамзави, большой дом в Гурийе и ещё дом в Каср аш-Шаук…

Ясин, кивнув головой, опустил глаза и прочитал айат:

— И от зла завистника, который завидует[56]…

Хадиджа продолжила говорить, не обращая внимание на его слова:

— От нас не скрылись также драгоценности и припрятанные наличные деньги…

Ясин с неподдельным сожалением воскликнул:

— Клянусь твоей жизнью, этот сукин сын всё украл. Мой отец спросил его, остались ли драгоценности или наличные, и этот вор ответил:

— Поищите сами. Аллаху известно, что я потратил на её лечение всё, что имелось в моих карманах…

Вы только послушайте это… Из его собственных карманов. Сын прачки!..

Аиша, поддавшись возбуждению, сказала:

— Мамочка!.. Больная, прикованная к постели, была на милости человека, который жаждал её денег!.. Без друзей и дорогих ей близких, она покинула этот мир, и никто не пожалел её.

Ясин переспросил:

— Никто не пожалел её?!

Хадиджа указала из-за полуоткрытой двери на одежду Ясина, что висела в другой комнате, и с насмешливым порицанием сказала:

— А как же этот чёрный галстук?!.. Разве это не признак траура и печали?!

Ясин серьёзным тоном ответил:

— Я на самом деле скорбил по ней. Да смилостивится над ней Господь наш, и да простит Он её. Разве мы не примирились во время нашей последней встречи? Да смилостивится над ней Господь наш, и да простит Он её и нас…

Хадиджа немного наклонила голову и вскинула брови, затем взглянула на него, как будто поверх очков и произнесла:

— Да защитит Аллах… Вы только послушайте нашего господина-проповедника, — она бросила на него недоверчивый взгляд. — А ведь по тебе не скажешь, что ты так уж серьёзно скорбишь!

Он сердито посмотрел на неё и ответил:

— Я ничуть не преуменьшил свой долг перед ней, и хвала Аллаху за то. Я провёл на похоронах три ночи, и каждую пятницу посещаю кладбище, несу на её могилу благовония и фрукты… Или ты хочешь, чтобы я бил себя по щекам, вопил и посыпал себе голову пеплом и землёй?!.. Траур у мужчин отличается от траура у женщин.

Она лишь тряхнула головой и сказала:

— Ох уж этот траур у мужчин!.. А скажи-ка мне, разве лавка, домик и поместье не облегчили твои страдания?!

С чувством отвращения он произнёс:

— Поистине, прав был тот, кто изрёк: «Безобразный язык хуже безобразного лица…»

— И кто это изрёк?

Он с улыбкой ответил ей:

— Твоя свекровь!

Аиша и Фахми засмеялись, и последний спросил Хадиджу:

— Ваши отношения так и не улучшились?

Вместо неё ему ответила Аиша:

— Скорее сначала улучшатся отношения между англичанами и египтянами, чем между ними…

Хадиджа впервые за весь вечер яростно ответила:

— Сильная она женщина. Да исправит её Господь наш. Она обвиняет меня ни за что ни про что…

Ясин насмешливо сказал:

— Мы тебе верим, сестрица, даже не клянись. Мы это засвидетельствуем пред лицом Господа в Судный День!

Фахми снова спросил Аишу:

— А как твои отношения с ней?

Аиша, жалея Хадиджу, ответила:

— Наилучшим образом…

Хадиджа закричала:

— Горе тебе, сестра… Ты же знаешь, как она всем заведует и сама склоняешь перед ней голову…

Ясин притворно серьёзным тоном сказал:

— Но в любом случае, да смилостивится Господь над твоей свекровью, и мои искренние поздравления тебе!

Хадиджа насмешливо произнесла:

— Нет, по правде, это ты прими поздравления. Ты ведь скоро будешь искать себе ещё одну невесту!.. Разве не так?..

Он не выдержал и расхохотался… Затем сказал:

— Да услышит твои слова Господь Бог наш…

Аиша с интересом спросила:

— Это так?..

Он немного задумался…, затем с некоторой серьёзностью в голосе ответил:

— Змея не кусает верующего человека дважды из одной и той же норы. Кто знает, что уготовано ему в будущем? Это может быть и вторая жена, и третья, и четвёртая…

Хадиджа воскликнула:

— Вот этого я и ожидала. Да смилостивится Господь над твоим дедом!