– Есть и другие хорошие новости, – дождавшись, когда слуги обновят чай в пиале, Хоккори снова взял слово, – Усадьба Шитай переходит к её законному владельцу.

Забавная реакция у мальчишки.

Чаем поперхнулся.

– ... – Согия так и не нашёлся что ответить: если поблагодарит – по факту скажет “спасибо” убийце своих родителей, потребует больше – не в том он сейчас положении.

– Понимаю, что новость для тебя, Шитай-кун, неожиданная, но родовой замок Сенши уже практически отстроен и процесс переезда запущен.

Почему поместье только переходит Богомол молчит, конечно. Он полностью в своём праве, тогда времена такие были, да и не мне говорить кто кого и ради чего уничтожал. По крайней мере он, по видимому, проверяет сколько парень встребует за его поступки, а не стремится завершить начатое – многого стоит.

А вот откуда такое проявление чести и достоинства – интересно. Убить мальчишку ещё тогда, и никто бы слова не сказал.

Пару секунд, пока я думал, и Согия заговорил сбитым, слегка осевшим голосом:

– Йуруши. И Ичиро.

Хе-хе-хе-хе-хе!

Хороший чай.

Даже отменный.

Запах у него терпкий, как у кленовых корней, поднесся напиток к губам и ощутив этот забивающий ноздри аромат тебе кажется, что сейчас горлом прокатиться гром, но нет – лёгкий, даже безмятежный, цитрусовый вкус словно играет с тобой тенями. Видишь тигра, размером с гору, а это котёнок мирно у свечи сидит, да огонёк потушить пытается.

– Договорились, – легко пожал плечами Хоккори, отвлекая меня от мысли, – Устроим приём – объявим о помолвке.

Согия залился краской, но протестовать не стал. Всё, закончился.

А Богомол, между прочим, отдаёт единственную дочь из рода. Не побоюсь слова – гения клана, которая, как мне докладывала разведка, стреляет молниями чуть ли не активнее своего отца.

Что ж в тебе такого, мальчик?

Пара Рёко и Согии выглядела занимательно. Ладно первый – бессмертный за свои столетия научился лицо держать и как бы ни был удивлён, если не захочет – виду не подаст, но второй, подражая старшему, иногда выдавал такие смешные выражения, что я сам был в шаге от того, чтобы чаем поперхнуться. Это всё, конечно, аристократические заморочки, и обычные люди, тем более в быту, на такое внимание не обращают. Но он же пришёл не с обычным человеком говорить.

– Могу только поздравить, Шитай-сан, – выручил меня Хидэтада, заговорив впервые за сегодня, – Мы за вас рады, правда, отец?

– Правда.

Признаю, задумался о своём. Хвала небесным супргам мои мысли никто не читает. Соберись давай, Иэясу.

– Норайо-сан, – я обратился к мирно покуривающему трубку мужчине, который всем своим видом хотел скорее слиться с павлинами на сёдзи, чем в нашей беседе участвовать, я даже не слышал чтобы поддакивал, когда его отец переговоры вёл, – Прошу, поделитесь вашим грузом.

Хоккори явился сюда облачённым в императорские регалии, которые слуги велели ради безопасности снять и завернуть в шелка. Можно много размышлять о том, что Богомол хотел этим сказать, но главная идея: “Он избран Богами”, – с чем спорить будет трудно, если божественные артефакты окажутся подлинными. А мне это выгодно. Так что регалии подлинные, а император признает Хоккори избранником Богов. Иметь в друзьях того, кто подчинил демона – хорошо, а если этот “кто-то” ещё и избран Небесами – очень хорошо.

Норайо зыркнул на Хоккори и после одобрения развернул ткани.

Неплохо.

Зеркальце, подвеска и меч.

Навряд-ли Хоккори отдаст их кому-то – даже императору. Да и богов злить, оспаривая их выбор… Предложить ему стать хранителем рода, что-ли?...

* * *

Дальше мы только уточняли всё то, что обсудили ранее. Хоккори решил предоставить мальчику доступ к архивам Сенши о Шитаях, чтобы тот мог здраво оценить произошедшее. Мы также решили устроить масштабный приём, на котором объявим “небесную” избранность Хоккори и становление его рода “Хранителем” императорского, не забыв засветить лично Его императорское величество, отношение Государя к Шествию и божественности Хоккори. Надо будет наведаться к Ëдзэю на разговор. Объяснить куда ветер дует. На этом же приёме, к слову, нужно познакомить малыша Согию со светской жизнью, позволить ему обзавестись связями и друзьями. Ну а я рад одному – всё то, о чём меня так упорно предупреждала разведка оказалось не угрозой, а шансом получить ещё больше выгоды для Государства.

Доживу таки свои года спокойно.

Домой мы с Норайо вернулись в приподнятом настроении. Переговоры прошли точно по плану, без отклонений – редко такое бывает. Не знаю, о чём думал Иэясу, тем более не рискну лезть в голову бессмертного, но они словно сговорились. Не суть.

Главное – я получил желаемое и могу привезти роду хорошие вести. Единственное – Йуруши может быть против, ну как против, мнение выскажет, но согласиться. Тем более, у них с мальчишкой тёплые отношения были – может, ещё и довольной окажется. Ичиро от него так вообще в восторге. Словом – хорошая партия.

После я объясню важность её миссии, по сближению наших домов и разговорах с будущим мужем.

Отчасти мы принимали участие в организации приёма Токугава: я просматривал список гостей – корректировал, убирая недоброжелателей, добавляя мелкие рода, которые отличились верностью и прочее. С одной стороны, этот приём организуется сёгунатом, и бремя всех забот лежит на них, с другой – приём в честь Сенши, и наши пожелания должны учитываться. Чем я и злоупотреблял.

Сам приём проводился в одной из загородных резиденций Токугава, которая отличалась, в первую очередь, размерами своего двора. Тот буквально был почти что озером с раскинутыми по территории беседками и проложенными полумесяцем мостами. А в центре “озера” и находилось само поместье высотой в три этажа. Размер идеально подходил под нужды приёма, ведь сегодня здесь соберётся толпа, будут все – сильные и слабые, обеспеченные и бедные, рода и кланы. Место задаёт тон – Токугава не позвали аристократов к себе домой, в жилище старшего сына или очередную загородную резиденцию – сегодня будет событие, потому все собраны в главной усадьбе Токугава.

Для меня это сборище ничем не отличалось от десятков других, на которых приходилось побывать за свои пару сотен лет. Оно, конечно, было достаточно масштабным – двадцать три клана, не учитывая императорский род, Токугава и Шитай с Рейкон – это внушительное число, но не более. Встречали гостей у входа Иэясу со своей старшей женой, а ко двору проводили две наложницы нашего ненасытного Токугава.

Пообщался с Императором. Го-Ëдзэй, ну или Ëдзэй Второй, словно дрессированный, поздравил род Сенши и признал мою “Божественность”, так что теперь к имени Хоккори прибавиться гордое “-но ками”. Предложили придумать себе возвышенное имя и официально перейти на него, но я об этом подумаю. Главное, что когда гости вдоволь друг с другом на общашлись этот самый Ëдзэй выступил с речью, где объявил Сенши родом-Хранителем императорского, на что цвет общества отреагировал волной негромких разговоров: начиная с возмущения и заканчивая искренним восхищением. Уверен, вельможи запомнят этот приём надолго. После такой новости даже выступление бренного скитальца и объявление о помолвке Йуруши с Согией не вызвало особого бурления у аристократов, все отходили от главных новостей.

Согия держался уверенней, чем на переговорах с сёгуном. Меня, как, в скором, его родственника, это радовало, ведь лицо моего зятя, человека которому я отдал дочь, и моё лицо.

Но огрехи есть, придётся “помочь” мальчишке обжиться в аристократическом обществе. Скорее всего, сначала через Йуруши... Ну да, навряд ли получится. Придётся ждать, пока он не начнёт мне доверять.

Странник, наверняка, тоже чем-то похожим да занимался. Но насколько действенно...

В целом, для него это был вечер знакомств и новых, аристократических, эмоций. Весь приём они с Йуруши проходили под ручку, общаясь то с сильными, то с слабыми, то с молодыми, то со старыми. И выглядели вместе достойно. Слуги хорошо постарались и подобрали обоим хорошие наряды – строго серое кимоно у Шитая и тёмное, цвета паучьих лилий, у Йуруши.