— Заходи.

Камера распахнула передо мной свою дверь. Вот она — моя новая жизнь.

Хм, я ждала одиночку, но в камере были постоялицы. Видно, с местами тут напряженка. Овербукинг.

— Без фокусов, — предупредил меня начальник группы сопровождения, — ты под постоянным контролем.

И хлопнул дверью, внушительно лязгнув засовом.

Я стояла, настороженно оглядывая комнатку без окон с низким потолком. Четыре двухъярусные шконки. Стол посередине с лавками. Мрачно. Затхло. Из освещения — вмонтированные в стену кристаллы. Из обитателей — пять женщин разной наружности и степени потрепанности.

В голову лезли всякие глупости, что-то вроде: «Твое место у параши», «Работать на лекарства будешь». Впрочем, параша не наблюдалась, хотя я была не против ее посетить.

Заключенные разглядывали меня, я — их. Время было позднее, кто-то уже валялся на кровати, трое сидели за столом, развлекаясь с кубиками — видно, какая-то игра.

Внезапно из незамеченной мною дверцы появилась маленькая, хрупкая на вид старушка, которая сразу забрала внимание камеры на себя. Теперь меня не просто разглядывали, а ждали вердикта от старшей.

— И за что тебя сюда, милая?

Я отошла от двери, с трудом передвигая ватными ногами.

— За дурость, — ответила чистую правду. Была бы умной, не взяла бы камни, не пошла бы на поводу у стражей, не нагребла бы золота, ну и не оказалась бы в тюрьме.

Старушка довольно ухмыльнулась, одернула чистенькое, простое платье с черным передником.

— Учись, Марва, как отвечать надо, а то вечно канючишь: не виновата я, меня оговорили.

— Так и оговорили, — взвилась со скамейки, видимо, та самая Марва, — Лухра с соседней улицы. А я виновата, что ее хахаль ко мне ходить начал? — И она вызывающе тряхнула огненно-рыжими кудрями.

«Вот у людей нормальные проблемы, — подумала я с завистью, направляясь к заветной дверце, — мужики, любовницы, ревность. Одна я, идиотка, в попытке свержения власти и что там еще мне пришьют обвиняюсь».

Когда вернулась в камеру, поняла, что стоять больше сил нет. Оперлась о столбик кровати, сгибаясь.

— Эй, ты чего? — всполошились женщины.

— Так кандалы с нее не сняли, изверги, — чей-то голос донесся сквозь пелену, — они жизнь пожирают, вот и плохо ей.

Чьи-то руки помогли мне лечь на постель, стащили сапоги, прикрыли одеялом, и я провалилась в тягучий, дурной сон.

* * *

— А я тебе говорю, что мы ее найдем!

Его высочество говорил столь уверенно, словно девушка их уже ждала в соседнем зале.

Дарье видел эти «розыски». Недоумевающие солдаты искали парня, невысокого роста, одетого в форму зеленых. Из особых примет: темные волосы, серые глаза. Из секретных: парнем лишь прикидывается.

— Ты не думал, что она могла вернуть себе внешность? — поинтересовался Дарье, с трудом поспевая за широким шагом будущего монарха. — И кого ты тогда планируешь искать? Ее же никто не видел!

— Почему не видел? — Далмар остановился столь резко, что Дарье пришлось возвращаться на пару шагов назад. — Ты видел, и этот, — он щелкнул пальцами, — скупщик из серой зоны.

— Скупщик видел нижнюю часть лица, — въедливо поправил принца князь, — а я только глаза и помню. К тому же нет у нас гарантии, что спасший меня целитель и маг жизни — один и тот же человек.

— Найдем — будут тебе гарантии, — отрезал принц, снова устремляясь вперед. — Кстати, ты не думал о том, что в благодарность за свое дважды спасение и спасение Города тебе стоит на ней жениться?

На этот раз они остановились посередине Ажурной галереи, аккурат напротив картины «Кронпринц встречает процессию невесты».

Дарье мрачно осмотрел вереницу тянущихся до горизонта повозок, стоящий на холме отряд всадников и тряхнул головой, прогоняя из мыслей кошмар.

— Я предпочту отблагодарить ее иначе, — проворчал он.

— А что будешь делать, если она откажется от денег? Может, у нее своих достаточно и твои ей не нужны? А вот мужа явно нет. Иначе не стала бы по канавам незнакомых мужиков спасать.

Вопрос был явно заготовлен заранее, как и весь разговор.

— Если откажется... — хмуро протянул князь, размышляя о причине внезапного порыва его высочества привязать к нему неизвестную женщину, — то спасение Города в разы более значимое событие, чем моя скромная жизнь. Так что жениться надо тебе.

«А не бегать от брака и трона», — закончил он про себя.

— Жениться? — сделал вид, что задумался, Далмар. — Выбрать одну и разбить сердце остальным? Я не настолько жесток. — Он покачал головой.

Дарье плюнул бы — нашелся, понимаешь, хранитель женских сердец, — но натертый воском паркет сиял изумительной чистотой.

Наследник... Корону ему в одно место. Столько нервов попортил из-за своих сердечных похождений и отсутствия потомства. Хотя надо отдать должное, умел, паршивец, договариваться. Пошли уже разговоры, что сектора не прочь объединиться под одну руку — пусть видят, что Город един. Только рука эта должна быть достойной.

С кандидатурой принца на роль единого правителя согласны были многие. Парень вырос, можно сказать, у них на глазах — знают его хорошо.

Красным в принципе все равно, кто над ними, лишь бы работать не мешали. Белым важен сам орден, только лишь зеленые с их фанатичной преданностью главе партии будут проблемой, но их лидер не вечен — в Городе давно ходят слухи о его болезни, — а второго такого они вряд ли найдут. На смене власти у зеленых можно и сыграть...

— А ты подумай, немолод уже, — принц покровительственно похлопал Дарье по плечу, — пора бы остепениться. Ты же не хочешь оставить род без наследника? А тут такой отличный вариант для женитьбы!

Дарье услышал скрип собственных зубов. Подумать? Да он одной ногой в могиле! Какая, к хляби, женитьба?!

— Это кто еще у нас тут жениться собрался?!

На них со спины налетел маленький вихрь. Бесцеремонно облапил за плечи. Стиснул в объятиях, обдав запахом лекарств.

— Рольц! — обрадованно воскликнул Далмар. — Наконец-то! Пропащая душа! Где был? Правда, что у подземников, как писал магистр?

— У них, у них, — заверил младший принц, — достали до печенок, но бедного рыцаря подлатали. Еле упросил, чтобы отпустили... Не мог я больше оставаться там, когда моя любовь здесь.

— Кто? — потрясенно переспросил Дарье, недоверчиво оглядывая Рольца. Тот выглядел бледным и похудевшим, но на живость характера ранение не повлияло — парень аж светился от эмоций.

— Не переживай, твоя Суровость и Честность, из Чистой сотни я выписался первым делом, отпуск взял, так что официально никаких препятствий для вступления в семейную жизнь у меня нет.

— Погоди-погоди, — остановил его Далмар, — давай о таких вещах не здесь. — И он потащил прихрамывающего брата в кабинет.

Дарье последовал за ними, пребывая в уверенности, что во дворце применили запрещенное заклинание. Не могут же в один день все начать говорить о женитьбе?

— Отец еще не знает? — спросил Далмар у Рольца, когда тот, скривившись — рана еще давала о себе знать, — устроился в кресле.

Дарье остался стоять.

— Нет, не успел. Тебя первым встретил. Утром был у магистра, а потом сразу во дворец.

— Невеста-то кто? — поинтересовался Дарье. Пусть его высочество не был наследником, но он являлся членом королевской семьи. Вдобавок Дарье была прекрасно известна привычка принца влипать в неприятности и общаться со всяким сбродом. Сколько раз он вытаскивал младшее высочество из переделок! Не счесть.

— Тут есть одна проблема, — смутился вдруг Рольц, — но я ее решу.

Дарье с принцем переглянулись.

— Невеста хоть в курсе своего счастья? — уточнил князь, уже подозревая, что с невестой не все так просто.

— Конечно, — заверил их Рольц с широкой улыбкой по уши влюбленного человека.

— Тогда буду рад с ней познакомиться, — хлопнул ладонью по столу Далмар, — и давайте две свадьбы в один день, а?

Дарье ответил кислым взглядом. Вообще-то, он на похороны уже настроился, но расстраивать Рольца не стал. Видно же, что человек нашел свою любовь. Везунчик.