— Я никого не трогал! — сразу отпёрся пацан.

— Верю. Но кто-то же трогал. И очень похоже, что оборотень. Так ты поможешь мне прекратить смерти? — я подпустил щепотку пафоса.

Оборотень поджал губы, но потом кивнул.

— Это Вит, — покаялся он, отведя взгляд. — После того как… Он изменился, не знаю, что с ним.

— Расскажи по порядку, — попросил я.

Парнишка кивнул.

— Нашу семью перебили несколько лет назад. Не здесь, по ту сторону хребта. Мы втроём сбежали, скитались, жили в лесу, подворовывали иногда. Таяна уговаривала Витека осесть в каком-нибудь посёлке, но он боялся, что ваши нас снова учуют и перережут или посадят на цепь. Всё твердил, что надо идти в Иштванию, добраться до Хатарокона. Правду говорят, что в тамошних горах оборотням страшиться нечего?

— Хатароконские горы — сложная локация, — кивнул я. — У волчьих стай, обитающих там, есть преимущество перед чужаками. Так что да, вашего серого брата там почти не тревожат. Ты не отвлекайся, продолжай.

И мальчишка продолжил:

— В эти леса мы забрели с месяц назад. Не знали, что здесь совсем рядом город. По деревням-то вы, клыкастые, обретаться не любители. Наверное, этот упырь случайно набрёл на наш лагерь. Он напал на нас, измывался. У него была серебряная цепочка, он обвязал её брату вокруг горла. Я бросился снимать, а он в это время развлекался с нашей сестрой.

Никола остановился, его челюсти болезненно сжались, из ноздрей повалило злое пыхтение. Боль и обида за сестру полностью захватили его. Чтобы облегчить процесс излияния, я наполнил его кружку из оплетённой бутылки, которую притащил Радек.

Паренёк хлебнул сливовицы, чуть поморщился, зрачки немного расширились.

— Мы набросились на него, стащили, — продолжил он погодя, когда оголилось глиняное донышко кружки. — Но опоздали, Таянка начала превращаться, и он свернул ей шею. Витек совсем рассвирепел, перекинулся, бросился на этого ублюдка. Я тоже начал меняться и тогда увидел, что вампир засадил брату клинок в живот. Но Вит не сдался, он всё равно продолжил его грызть. Я помог, вдвоём мы разделались с этой сволочью…

Полагаю, это и есть первая жертва: вампир, чьи останки сгорели на солнце.

Волчонок остановился и посмотрел на меня.

— Что вы со мной сделаете?

Шумно выдохнув, я сперва заново наполнил его кружку, а потом поднял глаза на гостя — и постарался, чтобы они казались кристально честными, да без всякой черноты. Внушение с оборотнями всё равно не проходит, иначе бы разговор шёл совсем иначе.

— Ты убил вампира, — констатировал я, — за это полагается ответить перед местной юстицией: в лице барона Ветцеля в данном случае. Но мне наплевать. Я подрядился выследить тварь, которая орудует в ваших лесах. И если это твой брат, тебе бояться нечего. Так что случилось дальше?

Он почесал нос и снова намахнул.

— Витек был тяжело ранен, но рана начала как бы исцеляться. Не знаю, почему, наверное, из-за крови вампира, которой мы наглотались. Отец как-то говорил, что от неё у нас всё начинает заживать совсем как у вас. Потом Витек отключился. Мне казалось, что он умер. Не знаю, я плохо помню, что тогда происходило. Наверное, я тоже вырубился. Когда очнулся, Витека рядом не было. Может, кровь вампира действительно помогла, и он излечился, только дурным каким-то сделался, ошалел.

Теперь волчонок уже сам подтолкнул кружку. Горлышко бутылки услужливо набулькало спиртного.

— Я искал его. Перекинулся волком, бегал по лесам. И нашёл. Он тоже был в звериной шкуре, только глаза изменились, стали какие-то тёмные, на вороньи похожи… Я не знал, что делать. Он погнался за мной, как безумный. Я поджал хвост и едва унёс лапы. Тогда дождь пошёл. Наверное, Витек сбился с моего следа. Вернувшись на прогалину, я забрал тело сестры, — эти слова он выдавил с трудом. — Похоронил и снова принялся искать брата. Не знаю, что с ним случилось, он иногда любил задрать оставшуюся без присмотра скотину, но на своих не бросался. Я несколько раз находил его и пытался успокоить, но он будто забыл меня. Не знаю, что делать…

Что ж, теперь всё ясно.

— Не отчаивайся, — подбодрил я, — найдём мы твоего брата. Вправим мозги, всё с ним будет нормально.

— Правда? — с надеждой посмотрел на меня юный волк.

— Конечно, — очень искренне соврал я.

— Так, Никита, садись-ка на вёсла, — велел вампир.

— Никола, — поправил я.

— Ага, точно, — кивнул этот тип и взялся за румпель.

Вчера мне дали как следует отоспаться. Честно говоря, я даже не помню, когда в последний раз спал нормально. Ну, гамак — не самая привычная штука для волка, но я вырубился и продрых часов пятнадцать как младенец в люльке. Вечером меня разбудили и сообщили, что мы покинули порт Нова-Затоки. Через некоторое время шхуна встала на якоря, а на воду спустили шлюпку. Собственно, теперь мы с вампиром в ней.

Я никогда раньше не работал на вёслах, но это оказалось несложно: проворачивай эти палки в уключинах да проворачивай. Немного неудобно только, что сидеть приходится спиной к носу: совсем непонятно, куда гребёшь. Но ведь для этого и нужен руль, правильно? Куда плыть — забота рулевого, а не гребца.

Рихард с наслаждением вдыхал чуть солоноватый воздух, вслушивался в плеск волн и крики чаек. На нём была кожаная куртка — набросил, чтобы скрыть этот доспех из стальных пластин, покрытый чёрным сукном на заклёпках. Бриг, кажется. Или это такой корабль? Ай, фиг с ним. Мне бы брата найти, а не морские словечки цеплять.

Интересно только, а если мы потопнем, выплывет вампир в своих железках или так и будет болтаться поплавком на дне? Не-е, точно выплывет: эти гады страшно сильные. Мы тоже не слабые, но в человечьем обличье всё же кровососам уступаем.

Насвистывая незатейливую мелодию, упырь развернул карту и сделал пару пометок.

— Ты же умеешь превращаться по желанию? — спросил он, не отрывая глаз от бумаги. — Или тебе обязательно эмоциональный стимул нужен?

Я насупился. Это он про нашу вчерашнюю потасовку? Стимул, блин. Ага, когда тебя мордой в грязь прижимают и коленом в хребтину давят — это очень стимулирует.

— Не нужен, — буркнул я. — Когда хочу, тогда волком скидываюсь.

— Отлично, — усмехнулся мертвяк, — скоро тебе придётся основательно побегать, смотри только на белок не отвлекайся.

Мой взгляд с неприязнью вперился в сумку у него на поясе: там он скляночки и мешочки с травой-волкобоем держит. Я просил его не брать, но вампир сказал, что иначе с подцепившим бешенство оборотнем встречаться отказывается. Пришлось уступить, ведь Витек действительно сбрендил.

На мелководье колыхались узкие листья морских трав, да столько, будто целый луг затопило. Никогда раньше не обращал внимания, наверное, потому что не плавал над такими полями. Да и вообще почти не плавал. Ну, переправы на паромах не очень считаются. Так-то мы всегда старались подальше от воды держаться, чтоб охотники не застали врасплох. В лесу всяко шанс убежать есть, а попробуй улепетнуть с лодки.

— Это взморник, — сообщил вампир, заметив мой взгляд.

— Да знаю я, — на самом деле не знал, но признаваться не хотелось.

Мы вытащили лодку на берег и направились в лес. Кровосос с усмешкой поглядывал на мои босые ноги, но не подкалывал.

— Ты это, отвернись, — попросил я, стягивая рубашку.

— Стесняешься? — харя упыря сразу же расплылась в гаденькой усмешке. — Разве для оборотней не в порядке вещей проснуться где-то в кустах и бежать домой, позвякивая бубенцами?

Я зарычал. Вампир в ответ выпустил клыки, не переставая лыбиться.

— Не хочу, чтоб ты на меня пялился, ясно? — буркнул я. — Мало ли, может ты извращенец?

— Эх, малец, в подначках тебе ещё практиковаться и практиковаться.

Вампир прислонился к шершавой коре дуба с такой стороны, чтобы не смотреть на меня, достал нож и начал чистить под ногтями. Наверное, оружие он приготовил на случай, если я решу нарушить наш договор и нападу.