— Но эти же двое разделали Филвирелла на части, — кивнула Лиан на Эрегора и Ирнара. — Причем далеко не уважительным способом…

— Филвирелл навлек на себя гнев Нильф и был наказан, — ответил я.

— Мою руку в тот момент вела Третья Богиня, — не открывая глаза, кивнул головой Эрегор. — Я лишь выполнял Ее Волю.

— Тебе стоит отбросить свою скромность, старик, — пробурчала Лиан. — Я уже устала спать на земле, так что сделай что-нибудь со своими несостоявшимися подданными. Ты Третий Жрец и почти стал их королем, может, будешь вести себя соответственно?

Все взгляды теперь устремились на меня. Ирнар смотрел с поддержкой, Эрегор с интересом, а Лиан, конечно же, с осуждением.

«Не устроить ли нам маленькое представление, милый?», — шепнуло пламя костра.

Три дня спустя, Дворец на Холме

— Ваше Величество! Ваше Величество!

Советник Кендал, наплевав на все нормы этикета и правила, ворвался в кабинет королевы, едва не сорвав с петель тяжелые двери.

— Ваше Величество! Беда!

— Кендал, не кричи так, — отмахнулась Ирен, даже не отрывая взгляда от документов. — Что случилось на этот раз?

Она так привыкла к мнительности приставленного к ней эльфа, что уже перестала реагировать на крики Кендала. Тем более небольшой подарок от Владыки окончательно вывел этого темного из состояния душевного равновесия. Каков подлец! Она знала, что он решит проблему Филвирелла довольно жестко, но не ожидала, что отправит голову этого заносчивого эльфа ей в качестве подарка.

Вспоминая, как ужаснулись ее поданные в тот момент, когда была открыта коробка, губы Ирен тронула легкая улыбка. В этом весь он. Вселяющий ужас в сердца недругов, находящий нестандартные решения. За спиной этого человека стоит сама Нильф, неужели он может быть каким-то другим и вызывать какие-то иные чувства, кроме благоговейного трепета?

— Но Ваше Величество! Война! Началась война!

— Мордок пересек западную границу? — резко спросила Ирен.

— Нет, но…

— Тогда о какой войне ты говоришь?

— Демоны! Ваше Величество! Армия демонов на подходах к столице! — простонал Кендал, едва держась на ногах. — И она движется к Дворцу на Холме!

Королева степенно отложила в сторону перо и, спрятав улыбку в ладони, поднялась со своего места.

— Это не война, Кендал, — ответила королева своему советнику, уже выходя из кабинета. — Это делегация. Позови моих служанок. Надо подготовиться к встрече дорогих гостей.

Тем временем где-то вблизи эльфийской столицы

Столица государства темных эльфов, древний град Налор, стоял на холмах недалеко от побережья северного моря. Обнесенный тысячелетней крепостной стеной, сокрытый в густых лесах, что окружали его кольцом более плотным, нежели кладка из камня и цементного раствора, Налор веками возвышался над всем прочим Н’аэлором.

Но сегодня над тысячелетним городом сгустились тучи.

Сначала умолкли лесные птицы, забились в свои дупла и спрятались в гнездах, не в силах сдвинуться с места. После тревожно задергали ушами кони, фыркали, крутили головами и глазами в поисках опасности. Заплакали грудные дети, заломило кости у стариков, заныли старые раны у ветеранов пограничной стражи и войска темных эльфов.

А после свет покинул Налор. Солнце более не дарило столице темных эльфов привычное тепло.

На город с небес медленно опустилась тьма, а после она обрела плоть и показалась на пороге. Стражи, что стояли на воротах города и привычно проверяли телеги торговцев, в ужасе замерли, выставив перед собой длинные алебарды, пока к городу приближалась мрачная кавалькада.

Снующие во все стороны тени и дымные демоны, рыскающие зигзагами гончие. На город катилось темное облако. Если присмотреться, внутри можно было увидеть и фигуры пятерых всадников. Самый первый из них, старый одноглазый эльф, гордо нес штандарт с черным знаменем, на котором, вышитый золотой нитью, реял знак Нильф.

— Открыть ворота! — рявкнул одноглазый эльф, едва облако подкатилось на расстояние достаточное, чтобы его зычный крик достиг ушей стражи. — Третий Жрец идет!

Командир караула дрожащей рукой отдал приказ, и несколько темных эльфов взялись за лебедку. Даже если бы и не было сигнала от начальства, стражи не могли сопротивляться подавляющей мощи, что исходила от черного облака за спиной знаменосца и его спутников.

Едва створки ворот разошлись в сторону, черная процессия двинулась с места. Огромное облако тьмы сжалось, словно его что-то всосало, гончие исчезли, растворившись в воздухе, за ними же последовали и дымные демоны. В город въехали шестеро. Пять темных эльфов со знаками Нильф на груди, а следом за ними нечто, что командир стражников до конца своих дней будет называть «самой тьмой».

Нильф свидетельница, я не хотел прибегать к подобным мерам, но и прятаться в тени и дальше я более не имел права.

За те семь сотен лет, что я отсутствовал в Н’аэлоре, столица государства темных эльфов изменилась не слишком сильно. Чуть шире стали улицы, чуть выше — дома вокруг. Там, где я помнил одноэтажные здания, теперь стояли двухэтажные дома, где были двухэтажные — выросли постройки в три и четыре уровня. Привычно чистые улицы, ровная кладка брусчатки, медные фонарные столбы с вычурной ковкой. Сейчас на улице не было ни души, так что я не мог оценить, как изменились горожане за это время. Казалось, город вовсе вымер, а свидетельством присутствия жизни в Налоре являлся только надрывный бой колоколов, словно вся столица была объята пламенем.

— Учитель, может, все же посетим дворец?

Эрегор говорил, даже не поворачивая головы. В полной демонической броне мне было видно и слышно все вокруг, даже если бы мой старый ученик отъехал от меня на сотню футов, у него не было бы нужды повышать голос.

— Направляемся в храм, как и планировали.

Мой голос, усиленный сотнями демонических тварей, эхом прокатился по пустынным улицам Налора.

Эрегор был единственным, кто мог выдержать давление моего присутствия. Ирнар и Лиан еще неплохо держались, хоть и не могли смотреть на меня дольше нескольких мгновений, но совсем плохо было эльфам Арлена. Нирим держался чуть лучше из-за своего опыта службы в армии, а вот Сантаэль, пусть и был выходцем из дворцовой стражи, с демонами почти не встречался.

После моего ухода в Налоре не осталось владык или даже печатных колдунов, никто не хотел стоять в тени Третьего Жреца. Так что познакомиться с давящим чувством глухой тревоги, которую вызывали в таком количестве демоны, у Сантаэля шанса не было.

— Держите спины прямыми, а подбородки вздернутыми, будто сопровождаете сам конец мира, — скомандовал Эрегор, глядя на то, как силы покидают темных. — Мы не можем опозорить Третьего Жреца.

Этот проклятый титул. Третий Жрец, тот, кто слышит глас Нильф. Он всегда должен быть Владыкой Демонов, иначе связь между жрецом и Нильф слишком тонка для прямого диалога. Я всегда искренне считал, что слова богов не имеют значения — важны лишь их деяния и благосклонность. Фангорос соблазняет своих последователей сладкими речами, его учение говорит о сборе политической силы и соратников, без чего невозможно становление правителя. Но на деле он предлагает лишь дорогу на одинокую вершину, туда, где вечно пусто.

Харл взывает к ярости и боевой доблести, но на деле его путь — лишь путь изничтожающего саму душу гнева. Только чистый и незамутненный гнев, щедро удобренный кровью и плотью сотен и тысяч умерщвленных врагов, и есть истинный путь Харла. Точно такая же одинокая вершина, сложенная из костей и черепов поверженных, точно такая же дорога в пустоту.

Нильф покровительствует и направляет своей дланью, дабы ты мог познать мир. Единственная сила — это знания, единственный путь — изучение окружающего нас косма. Но великое знание всегда рука об руку идет и с великим одиночеством. Чтобы пройти ее дорогой, тебе придется отринуть все, что было тебе дорого. Любовь, гнев, сострадание, злость; все это избыточные и лишние эмоции. Единственное, что тебе остается — тлеющая жадность, остервенелое высокомерие, в котором ты стремишься сотрясти окружающую действительность и познать саму суть мироздания. Это борьба мотылька и свечи, и исход тут может быть только один: пламя всегда победит. Вопрос только в том, как близко ты сможешь подлететь к огню знаний, прежде чем вспыхнешь живым факелом.