Но сначала мне нужно закрепить свои успехи в Мибензите и его окрестностях.
Я обмакнул стальное перо в чернила, разгладил ладонью лист бумаги и стал выводить послание, которое в Мибензит доставит один из темных эльфов Эрегора.
'Уважаемый мастер Зинас! Мне опять требуется помощь вашей гильдии, но на этот раз дело не в оружии или механизмах. Прошу вас принять заказ на изготовлении пяти тысяч изделий. Все размеры и эскизы приложу отдельным листом в двух экземплярах.
Пожалуйста, оцените сложность заказа и подайте соответствующее прошение магистру Арлену, присовокупив это письмо в качестве обоснования трат. Выполнить заказ необходимо в кратчайшие сроки, а первые партии изделий прошу отправить в Халсин с ближайшим грузом'.
Еще раз перечитав послание, я добавил в конце «С глубочайшим уважением к вам и вашему цеху» — ведь в переписке с гномами слишком много лести не бывает — после чего присыпал чернила песком, сложил письмо в конверт и туда же опустил заранее приготовленные эскизы.
Если я не могу очистить солдат от влияния Харла, значит мне нужно создать для местных жителей достойный щит.
Вирго говорил, что в лагере мужчины сходят с ума от скуки, и раз уж я не могу двинуть эти войска на север, значит надо занять этих людей чем-нибудь полезным. На двух листах я изобразил простейшие амулеты со знаком Нильф, в каждый из которых я смогу заключить по одному ночному кошмару. На зачарование всей этой горы железа уйдет не меньше недели, но так я смогу создать тюремщика для каждого из солдат, которые сдались мне в плен. Для того чтобы связать человека с демоном, будет достаточно капли крови, а реагировать заключенная в небольшой круглой заколке тварь будет на любой выброс магической силы.
Харл питается кровью убитых своими последователями, а значит, если кто-то из пленников посмеет пролить чужую кровь, то моментально станет кормом для заключенного в заколку демона.
Чем-то заказанные мной изделия походили на значки, которые носили вассалы в Бриме, вот только вместо знака отличия это будет символом покорности и безопасности. Разрушить амулет не выйдет, а даже если его выбросить — тварь найдет владельца, едва он нарушит условия договора.
Такие вещи называют проклятыми, никто добровольно такой амулет носить не станет, ведь его сила направлена против его владельца. Вот только у меня под боком было пять тысяч человек, которые согласны уже буквально на все, лишь бы вырваться из опостылевшего лагеря.
Когда я впервые предложил идею проклятых амулетов Вирго, мужчина даже не поверил, что такое возможно. Но поразмыслив над моим предложением и посетив лагерь пленных, старый воин изменил свое мнение и сообщил, что даже самые кровожадные головорезы согласны на такую сделку.
Конечно же, кто-то не воспринимал власть амулета всерьез, считая, что сумеет избавиться от проклятой вещицы, но, как сказал Вирго, туда подобным хитрецам и дорога. Они без вариантов станут кормом для моих демонов.
Все остальные же солдаты смогут без проблем покинуть лагерь и расселиться по ближайшим селам. Там они займутся трудом ради собственного прокорма — земли вокруг хватало, были бы руки, которые могут эту землю обрабатывать. Бесконечно кормить этих людей я тоже не могу.
Едва я закончил запечатывать конверт, дверь в кабинет приоткрылась и в проеме показалась одна любопытная ушастая голова.
— Работаешь? — спросила Лиан, впрочем, не заходя в кабинет целиком.
В прошлый раз, когда она ворвалась в мою временную обитель, мы полчаса тренировались плавно открывать и закрывать двери, так что теперь эльфийка осторожничала. Я думал, ее удар хватит, так ее бесила необходимость из раза в раз повторять это бесполезное действие, я же лишь стоял у стены и командовал процессом. Правда, мы закончили, когда на пороге показался Эрегор, который, едва осознав, что происходит, чуть не лопнул от смеха. К такому унижению Лиан точно готова не была.
— Заходи-заходи… — поманил я девушку пальцем.
— Да мне и тут неплохо…
— Я говорю, зайди, — сказал я. — Или ты хочешь поучиться и в кабинет заходить?
Лиан так сильно закатила глаза, что, казалось, она сейчас увидит содержимое собственной черепушки, но все же послушалась и сделала шаг вперед, аккуратно прикрыв за собой дверь.
— Молодец, а теперь возьми и отнеси Ирнару, — сказал я, протягивая девушке письмо.
— Я вообще-то по делу пришла!
— Отлично, расскажешь, как отнесешь письмо, — улыбнулся я. — Его надо отправить мастеру Зинасу в Мибензит, но Ирнар и так в курсе. Все, беги давай.
— Ты стал еще более гадким, чем раньше, — выдохнула девушка, забирая письмо.
— Это все весна, — ответил я, пожимая плечами.
— Это все Налор, — фыркнула эльфийка.
Она хотела сказать что-то еще, но едва нарвалась на мой взгляд, тут же передумала.
Да, я планировал посетить Налор и встретиться с Ирен, и эта перспектива на самом деле влияла на мое настроение. Морально я уже готовился очутиться в этом змеином гнезде, которое кто-то по ошибке называет столицей государства темных эльфов.
— Не говори глупостей, — осадил я Лиан. — Чего вообще пришла?
— Да не важно… — надулась девушка. — Поговорить хотела.
— О чем?
— О Налоре. Точнее, о поездке туда, — ответила темная.
Я внимательно посмотрел на Лиан. Этот разговор у нас уже был, а повторяться мне не очень хотелось.
— Я не хочу, чтобы ты ехала.
— Но я все равно поеду! — вспылила девушка.
— Лиан, ты помнишь, как мы встретились? — спросил я, проигнорировав выпад эльфийки.
— Помню. И что дальше?
— Тебя пытались вывезти в Н’аэлор и непонятно что сделать, — ответил я.
— Вот и разузнаем, зачем я понадобилась! Тебе-то легко говорить, у тебя есть твои печати, которые вселяют во всех ужас! А моя…
Лиан положила ладонь на шею и потерла место, где рисунок на ее спине поднимался над воротником.
— Она почти перестала расти, старик. Я жива и могу постоять за себя, но все темные меня сторонятся. Раньше я думала, что мне плевать на то, что про меня думают эти остроухие ублюдки, но теперь…
— Что теперь?
Лиан умолкла и посмотрела на меня так, как не смотрела, наверное, еще с детства. Смесь надежды и мольбы. Она боялась сказать мне напрямую, думала, это может меня обидеть, но я прекрасно знал причину, по которой она хочет узнать тайну узора на своей коже.
Ирнар.
— Близким плевать на твой рисунок, Лиан, — устало сказал я, потирая пальцами глаза.
— Мне не плевать, что может случиться, если эта печать активируется! — воскликнула Лиан. — Как ты не понимаешь! А если я опасна?
— Ты поэтому раньше твердила, что хочешь прожить всю жизнь в долине? — спросил я.
— А может и поэтому! Может и поэтому! Может ты, старый мерзкий колдун, единственный, кто сможет эту гадость пережить! Вот в чем дело!
Сжатые зубы, ярость в глазах. В ее глазах я переживу даже пришествие бога Света. За меня Лиан не боялась, а вот за всех прочих…
— Мне плевать, как на меня смотрят. Я привыкла. Но я хочу знать, что со мной безопасно. Ты сам сказал, что даже твоя вечность подойдет к концу намного раньше, чем я подойду к своим средним годам. А зная тебя, ты может больше никогда и не покажешься в Вечном Лесу! Вот почему я хочу поехать!
Как ей сказать, что я знаю, что делает печать? Что я ее уже активировал и ей не грозит самовоспламенение или как она там на самом деле видит этот процесс? Как я могу рассказать Лиан, что она уже однажды умерла?
— Ты ведь не поверишь мне, если я скажу, что ничего плохого не случится? — спросил я.
— Не поверю.
— Но и своего решения я менять не собираюсь. Ты не поедешь, — сказал я, демонстративно беря в руки один из отчетов и переводя взгляд на текст.
Лиан выскочила из кабинета и с такой силой ударила дверью, что я подумал, что на меня рухнет стена. Но многострадальная управа выдержала и это издевательство, а со мной остался только гул в ушах и бесполезная накладная из Пелофа, по которой в лагерь пленных привезли очередную телегу с крупой. Есть тайны, которые я никогда не смогу ей поведать. И тайна о смерти Лиан и печати — одна из них. Во всяком случае, пока я сам не разберусь, как именно я смог нарушить один из законов магии.
