Мне было шесть лет, когда я поняла, чем занимается моя семья. Я была сообразительнее большинства детей моего возраста, и в семь лет я впервые научилась стрелять из пистолета. К одиннадцати годам я проходила домашнее обучение по алгебре в колледже, по настоянию моего отца, рукопашному бою. К семнадцати годам я знала бизнес как свои пять пальцев. Федель был прав. Я бы в мгновение ока всадила ему пулю в голову, если бы он дал мне повод, а Федель мне нравился.

— Мисс Джованни, мы в Чикаго, — сообщил мне пилот, когда я поднялась со своего места.

Монте, мой телохранитель и третий по старшинству, открыл дверь самолета и вышел первым, за ним еще двое мужчин несли мои вещи. Придурок Нельсон стоял в передней части самолета, изо всех сил стараясь не встречаться взглядом ни с кем из нас, когда мы подошли к нему.

— Х-х-хорошего дня, мисс Джо-ван-ни.

Передавая ему мой пиджак, он уставился на меня широко раскрытыми глазами.

— Отнеси это своей сестре и дай ей знать, как близко ты был сегодня к смерти, и пока ты этим занимаешься, найди свои яйца, пока я снова тебя не увидела.

С этими словами я вышла и обнаружила, что меня ждет блестящий черный лимузин. Остановившись рядом с Монте, я постаралась не закатить глаза.

Куда я иду, на выпускной?

— Монти, узнай, сможешь ли ты достать мне машину белого цвета… И поскорее, — я вздохнула. Мне не хотелось, чтобы меня везли. Я хотела сесть за руль. Мне нужно было сесть за руль. Это было одно из моих четырех увлечений. Плавание, стрельба, секс и скорость были единственными четырьмя вещами, которые могли помочь мне очистить разум.

— Да, мэм, — сказал он, доставая телефон и уже разговаривая с кем-то. Если Федель был моей правой рукой, то Монте был моей левой. Его никогда не заставали врасплох. Ему не нужно было, чтобы его узнавали или даже видели, и он говорил только тогда, когда это было необходимо. В отличие от нас с Феделем, он был единственным наполовину итальянцем. Его светлые волосы делали его похожим на Донателлу Версаче из Walmart³.

Федель встал рядом со мной и протянул мне мой телефон. Был только один человек, у которого был этот номер.

— Ciao, padre⁴, звонишь, чтобы убедиться, что я села в самолет? — спросила я, пока Монте и Федель договаривались о новой машине.

Он засмеялся, прежде чем закашляться.

— Il mia bambina dolce⁵. Я бы никогда не усомнился в тебе. В конце концов, именно ты продлила соглашение.

В контракте говорилось, что я охотно выйду замуж за Лиама Алека Каллахана и объединю наши семьи. Орландо и Седрик подписали контракт пятнадцать лет назад, когда впервые создали его. Затем его нужно было подписать нам с Лиамом в день нашего восемнадцатилетия и потом в течение первого года брака.

— Да, а он? — спросила я, как раз в тот момент, когда передо мной остановился белый «Астон Мартин». Ухмыльнувшись, я повернулся к Монте и Феделю и кивнула: так намного лучше.

— Нет, пока нет. Но он, его отец и братья прибудут в любой момент, чтобы сделать это. — Отец практически кашлял легкими, но я к этому привыкла.

Взяв ключи у Монти, я скользнула внутрь и показала ему, чтобы он тоже садился. Парень все сделал хорошо. Он мог ехать рядом со мной.

— Так что я предполагаю, что это означает, что он еще не заметил изменений, — это должно было быть интересно.

— Ты имеешь в виду, где ты требуешь, чтобы тебя держали в курсе и согласовывали все будущие решения, касающиеся бизнеса? — Орландо рассмеялся. — Будет весьма интересно посмотреть на его реакцию. Это не обычная позиция, в которую играют жены.

Я фыркнула, нажимая ногой на газ, ряд черных седанов последовал за мной, когда я выезжала из аэропорта.

— Это не подлежит обсуждению. Если он хочет получить долю в моей империи, то я должна быть уверена, что он не разрушит ее. Его брат взломал наши записи сегодня утром. Они знают, сколько мы стоим. Он собирается подписать контракт и смириться с тем, что я ненормальная. Я не ожидаю, что все будет нормально, — сказала я, летя по проселочным дорогам, которые должны были привести к нашему дому в Чикаго, несмотря на то, что мы никогда не проводили время здесь. Теперь я застряла в этом городе.

— Ты позволил им взломать наши записи, — я улыбнулась.

Монте посмотрел на меня, качая головой, но тоже усмехнулся. Он знал, о чем я говорю, даже если не мог слышать весь разговор.

Деклан был хорош, даже великолепен. Он был одним из трех человек, которые могли взломать мои брандмауэры первого уровня, второй был мертв, а третьим была я. Если бы Каллахан не согласился, что сделало бы его идиотом, тогда я бы похоронила Деклана рядом с номером два. Я ненавидела хакеров, которые были против меня.

— Моя дорогая, если бы ты не была моей дочерью, я бы боялся тебя, — я слышала улыбку в его голосе по телефону.

— Это потому, что я твоя дочь, ты должен меня бояться, — в свое время Орландо мог заставить взрослых мужчин плакать и умолять о пуле. Если Орландо добирался до них, боль была гарантирована.

— Ты одна из лучших лидеров, которые когда-либо существовали. Но не стоит сбрасывать со счетов Лиама Каллахана. Возможно, тебя это удивит, но он такой же, если не более, безжалостный, как ты, — он был прав. Лиам Каллахан был тем, которого многие боялись. Он был известен как «Бугимен Востока», а я была неизвестной «Злой ведьмой Запада».

— Мэм, — Монте прочистил горло, держа мой рабочий телефон.

— Я скоро увижу тебя. Addio⁶, — сказала я своему отцу, прежде чем повесить трубку.

Монте перевел телефон в режим Bluetooth.

— Сделай мой гребаный день, — сказала я, нарушая ограничение скорости, когда поворачивала за угол.

— С удовольствием, мэм, — ответил Федель. — Райан Росс, правая рука Эмори Валеро, сильно облажался и сел за руль пьяным. Угадайте, кто его подобрал?

— Федель… — сказала я, мой тон был пропитан гневом. Он знал, что лучше никогда не играть со мной в угадайку.

— Как назло, Брукс был тем, кто остановил его и привел к нам. Он ждет в комнате под домом, настолько накачанный наркотиками, что не может нормально видеть… Но он все еще не разговаривает.

— До свидания, Федель, — сказала я, когда Монте закончил разговор.

— Гребаный день удался, мэм?

Я просто кивнула, подъезжая все ближе и ближе к моему будущему мужу, моей империи и некоторым новым сведениям.

— Да, Монте, гребаный день удался.

ГЛАВА 3.

«Убийство рождается из любви, а любовь достигает наибольшей интенсивности в убийстве».

— Октав Мирбо

ЛИАМ

— Кто-то просто немного самонадеян, — Деклан хихикнул в телефон. — Она уже собрала вещи, Лиам.

И действительно, когда моя машина подъехала к особняку в итальянском стиле, я наблюдал, как несколько людей Джованни укладывали чемоданы, которые, как я решил, были вещами Мелоди, в белый Сэборбан у дальней стороны дома. Когда они заметили нас, то закончили так быстро, как только могли, и исчезли за деревьями, которые высажены вдоль задней части. Все они были размером с Нила, и я не мог не задаться вопросом, как они впишутся в нашу семью. Это было бы самое крупное слияние, которое когда-либо видел мафиозный мир. Ирландцы и итальянцы были похожи на англичан и французов — мы сражались на протяжении поколений.

— Она такая же, как и все остальные, — сказал я в Bluetooth. — Влюблена в папину кредитную карточку. Но, судя по всему, она ничем не хуже Коралины.

— Или твоей матери, — сказал Деклан, когда машины остановились. Он не мог отрицать, что его жена была дикарем, когда дело доходило до траты денег. Она держалась за свою пластиковую карточку изо всех Сил, и Деклан, будучи побитым ублюдком, каким он и был, не мог заставить себя остановить ее. Было бы здорово, если бы она действительно потратила эти деньги на себя или семью, но нет, ей приходилось разбрасывать их по всему городу, порой привлекая ненужное внимание. Жена Нила, Оливия, была полной противоположностью. Она проходила мимо голодающего ребенка и покупала себе другую пару обуви. Мне, как и всем остальным, пришлось бы позволить Мелоди сходить с ума по магазинам, пока я получал то, что мне было нужно.