Он выводил меня из себя. Мы не лжем друг другу. Сняв туфли, я направилась прямо в душ, даже не потрудившись снять платье. Вздрогнув от прохлады воды, я посмотрела ему в глаза, схватив его за щеку.

— Что, черт возьми, с тобой не так?

— Мел…

— Еще раз назовешь меня Мелоди, и я врежу тебе коленом по яйцам, — я не собиралась позволять ему лгать мне.

Он откинул назад мои мокрые волосы и прижал меня к стене. Я впилась взглядом в его глаза, они больше не казались зелеными, вместо этого они были наполнены огнем, пылающим страстью и яростью.

Он огрызнулся на меня.

— Я тебе не принадлежу. Мы тебе не принадлежим. Я не твоя пешка.

— Я никогда не называл тебя пешкой!

— Я думал, что становлюсь ближе к тебе. Но потом сегодня вечером я понял, что все, что ты делаешь — это играешь со всеми вокруг, включая меня. Я подчиняюсь твоей воле. С каких это пор я начал прогибаться? Я тебе не принадлежу! Я не очередная фигура, я твой муж.

— Прекрати ворчать на меня. Ты злишься из-за моих слов? Почему ты такой чертовски эмоциональный?

— Потому что я человек, и поэтому у меня есть эмоции! — Громкость его голоса заставила мои глаза расшириться. — Я тебе хотя бы нравлюсь, Мелоди? Просто как парень?

Откуда, черт возьми, это взялось?

Он грустно ухмыльнулся, покачал головой и выключил воду. Шагнув вперед, он поцеловал меня в лоб.

— Того факта, что ты не можешь ответить на этот вопрос, достаточно.

— Ты говоришь так, будто мы были влюбленными старшеклассниками, которые сбежали. Это бизнес, Лиам. Я говорила тебе, что могу править рядом с тобой, но я не могу справиться с твоим эмоциональным дерьмом.

Он знал это! Какого черта он ведет себя как идиот?

— Я совершил ошибку. Я думал, ты не знаешь, что такое любовь. Но ты любишь кровь и силу, как и я. Однако я освободил для тебя место, и это сделало меня мягче. Ты превосходишь меня, потому что тебе на это наплевать. Ты бы не приняла за меня пулю и даже не пролила ни слезинки, если бы я умер. Я тот парень, который удовлетворит твою потребность, а потом ты уйдешь. Я просто секс. Вся эта ночь была только для Мелоди. Весь этот брак для Мелоди. Я не буду тратить свое время впустую. Ты хочешь заниматься делом? У нас будут деловые отношения, — ответил он, оставляя меня стоять в душе. Я была потрясена и сбита с толку.

Нравился ли мне Лиам вообще?

Он был потрясающим в постели и красивым, забавным… иногда. Я не испытывала к нему ненависти.

Когда я вошла в комнату, там была кромешная тьма, отчего волосы у меня на затылке встали дыбом, когда я забралась на кровать.

Он выключил свой светильник. Он никогда не выключал свет. С тех пор, как он узнал о моем… страхе. В те ночи, когда у нас не было секса — что случалось редко, — он читал, пока я не засыпала, и каждую ночь говорил «спокойной ночи, любимая». Он был таким придурком. Но часть меня чувствовала, что он был прав. Я действительно не прилагала особых усилий с нашей второй ночи вместе, когда я рассказала ему о белых туфлях. Тогда он выглядел таким счастливым, как будто знание этой маленькой детали обо мне должно было сделать его день лучше.

Ну и что, если я назвала его пешкой или фигурой сегодня вечером? Мы оба были пешками. Мы оба знали это, когда поженились. Почему он пытается усложнить наши отношения? Мы трахались. Мы работали. Все просто. Но теперь этот долбаный мудак должен был убедиться, что мне не все равно.

Застонав от разочарования, я быстро села. Он открыл глаза и смотрел на меня без эмоций. Мне хотелось закричать на него! Из-за его гребаного дерьма я не могу уснуть.

— Дай угадаю, тебе нужно выпустить пар? — спросил он, садясь, чтобы подготовиться.

Я подняла руки, готовая задушить его, но отстранилась. Я собиралась убить его. Мне еще не была ясна причина, но я собиралась убить его. Мне так много хотелось высказать ему, но ничего не выходило.

— Какого черта ты хочешь от меня, Лиам?

— Спи, Мелоди. Ты разбудишь весь дом.

— Мне насрать, — огрызнулась я. — Что случилось? В один момент у нас все хорошо, а в следующий ты… Какого хрена, Лиам?

Он зевнул, и это вывело меня из себя до бесконечности.

— Я вступаю в войну, Мелоди. Все пришли за мной… Пришли за моей семьей, но самая опасная женщина в мире спит рядом со мной. Я забочусь о ней, но ей насрать на меня или что-то в этом роде.

— Вот почему я самая опасная женщина в мире!

Он ухмыльнулся.

— Это также причина, по которой ты одна. Ты можешь доверять мне в работе, но в личном ты не позволяешь мне приблизиться.

— Я тебя не знаю! — закричала я. — Как долго мы женаты? Десять гребаных дней, Лиам? Кто влюбляется за десять гребаных дней? Кто что-нибудь может почувствовать за десять гребаных дней! Это ненормально!

— Я знаю, — он уставился в потолок. — Мы не нормальные. Нормальные люди не стреляют в других людей почти ежедневно. Нормальные люди не продают наркотики и не рискуют умереть каждый день. У меня нет времени, чтобы тратить его впустую, проходя через все это. Либо мне это нравится, либо нет. Либо я в деле, либо ухожу. Я не иду на компромисс.

— Не все такие, как ты.

— Ты такая же, как я, — прошептал он. — Но ты предпочла закрыться. Радость, боль, любовь? Ты показываешь только гнев и похоть.

— Я не ненавижу тебя, Лиам. Спокойной ночи, — я нахмурилась, поворачиваясь на бок.

ЛИАМ

И вот так просто мне захотелось ухмыльнуться. Я знал, что она у меня в руках. Шаг первый: задушить ее любовью. Шаг второй: убрать эту любовь прочь. Шаг третий: вытянуть грубые эмоции из ее пинков и криков. В тот момент, когда я покинул столовую, я знал, что пришло время для второго шага. Я запланировал третий шаг на утро, но она просто должна была выговориться сейчас.

Я знал, кто она такая, и большую часть времени мне это нравилось. Но у меня не было времени разрушать ее стены, кирпич за кирпичом. Мне нужно было найти слабое место, а затем взорвать их. Я бы продолжал идти вперед, продолжая быть холодным с ней, пока она не призналась бы себе в правде. Мы больше не были просто сексом. Даже сейчас, когда она засыпала, я чувствовал, как она откидывается назад, чтобы согреться. Ей было не все равно. Она хотела больше заботы, но боялась.

Дождавшись, пока она крепко уснет, что-то бормоча себе под нос, я протянул руку и прижал ее к себе. От нее потрясающе пахло. Нежно целуя ее в губы, я наблюдал, как она перекатилась в мои объятия.

Она хотела этого. Она хотела меня. Я собирался вывести ее из режима стервы… для себя. Мне нравилось, как она ворчала на Оливию.

— Моя милая Мел. Ты признаешься, что любишь меня, даже если тебе придется рвать на себе волосы, чтобы сказать это, — прошептал я, целуя ее в лоб.

В конце концов, все, что было между нами, было игрой в шахматы, и ключ к победе, когда игра меняется — это сменить тактику. Я сделал это, и теперь до шаха и мата оставался всего один ход.

Все, что мне нужно было сделать, это выполнить четвертый шаг, и она должна была это сказать. Как только она это сделает, мы сможем быть теми, кем нам нужно быть. Однако мне понадобится помощь, и, к сожалению, помощь Нила.

ГЛАВА 15.

«Если не будет борьбы, никакого прогресса тоже не будет».

— Фредерик Дуглас

КОРАЛИНА

Я наблюдала за ним через зеркало, пока мы оба готовились к церкви. Как всегда, Деклан был спокоен, собран и погружен в свои мысли, когда переодевался в одежду, которую я выбрала для него. Казалось, он действовал на автопилоте. Честно говоря, я думаю, что он долгое время живёт на автопилоте.

— Я люблю тебя, Деклан, — я улыбнулась ему, заставив его остановиться и странно посмотреть на меня.

Он подошел и поцеловал меня в щеку.

— Я тоже.

Внешне я сохраняла на лице приклеенную улыбку, хотя мне хотелось кричать. Он ничего не сказал в ответ. Он обычно говорил «Я люблю тебя больше». Но, казалось, это было целую вечность назад. Отчасти это была моя вина — моя привычка. Однако он тоже был виноват. Он перестал со мной разговаривать. Деклан перестал делать меня частью своей жизни. Теперь я просто стояла в стороне, ожидая, когда он будет достаточно пьян, чтобы захотеть заняться сексом.