Каторжники дрались, надсмотрщики потешались, а Эвиан наблюдал за этим всем с брезгливой жалостью. Он не мог представить, что Ивон сейчас где-то там, остервенело бьется в толпе, пытаясь урвать кусок пряной пищи. Тут один из серо-черных возмущенно крикнул и бросился к бараку. Оказывается, один из каторжников не участвовал в общей свалке и не собирался в ней участвовать. Вместо этого просто стоял в стороне и смотрел на беснующихся людей. В неверном свете факелов Эвиан едва смог узнать Ивона в худом и грязном оборванце, но это был несомненно он.

Надсмотрщик толкнул барона в общую массу каторжников, приказывая драться со всеми, тот не удержался на ногах и упал. Затем неспешно поднялся, отряхнул рваную одежду и, не обращая внимания на приказ, направился в сторону барака. Надсмотрщику это не понравилось и он, достав кнут из-за пояса, с силой ударил Ивона, приказывая подчиниться, но тот упрямо отошел. Надсмотрщик зло сплюнул на землю, подошел к колодкам и запустил колбасой в каторжников, не заботясь о том, кому она достанется. Остальные начали возмущаться тем, что их лишили развлечения, но старший что-то сказал, показывая на побоище, рудник и бараки. Пьяные надсмотрщики взялись за плети и быстро разогнали народ по местам. На площадке перед входом в пещеру остался один Ивон. Его, недолго думая, заковали в колодки, оставив на ночь. Еще позубоскалив, унесли факелы и фонари со своего стола. Постепенно все разошлись, даже караульный, недолго помаявшись, куда-то убрался.

Эвиан осторожно достал драконье яйцо и установил его подальше от края скалы. Что там говорилось? Кровь поможет родиться дракону? Он достал нож и полоснул лезвием по ладони. Потекла черная в темноте кровь. Эвиан положил руку на яйцо, и то ощутимо нагрелось, потом начало меняться под его рукой. Через некоторое время что-то живое и горячее ткнулось в пальцы, и он отдернул руку. Зверь с ним рядом стремительно рос, пока не закрыл мерцающие звезды. Через несколько мгновений, он уже смотрел в янтарные глаза настоящего дракона, достаточно большого, чтобы понести на себе человека.

«Что тебе нужно от меня?» — беззвучно прозвучало в мыслях.

— Нужно забрать человека, там внизу, — шепнул Эвиан, указывая на Ивона. — И отнести нас к королю.

Дракон вздохнул, осторожно переступил лапами, стряхнув вниз несколько камешков и пригляделся, к площадке внизу. Несколько минут было тихо, потом огромный зверь повернул свою голову к князю и глаза их снова встретились.

«Покажи, куда вас отнести…»

Эвиан сосредоточился и представил дорогу, столицу и королевский дворец так, как запомнил их, когда они с отцом присягали еще юному монарху на верность.

«Я не могу лететь так далеко, — вздохнул дракон, и объяснил: — Магия привязывает к этим местам. Нам тяжело находиться в вашем мире, ваш источник почти иссяк, мы задыхаемся здесь…»

— Отнеси нас так далеко, насколько сможешь, — попросил Эвиан. — Я не прошу невозможного!

«Потом ты меня отпустишь…» — дракон не спрашивал, он утверждал.

— Да.

«Полезай на спину».

Дракон согнул одну лапу, чтобы удобнее было забираться. Шкура его была жесткой и горячей. Эвиан устроился поудобнее.

«Готов? Теперь держись покрепче!»

Князь прижался к нему и обхватил руками мощную шею. Мышцы перекатывались под шершавой шкурой, дракон мягко оттолкнулся от камня и бесшумно спланировал на площадку у рудника. Эвиан порадовался отсутствию сторожевых собак, которые могли перебудить всю округу, потом спрыгнул с его шеи и направился к Ивону. Тот ничего не видел в темноте, но ощутимо напрягся, услыхав чужие шаги.

Князь Древ склонился над замком, запирающим колодки. Это был крепкий замок, с толстой дужкой, а кольца колодок глубоко уходили в дерево, так просто их не вытащишь и не сломаешь. Барон стоял не шевелясь, крепко сжав кулаки, кажется, даже дышал через раз. На востоке небо начинало светлеть, следовало поторопиться. Провозившись с замком несколько минут, Эвиан тихо спросил:

— Ключ от замка не знаешь где?

Барон вздрогнул и медленно повернул голову.

— Ты? — недоверчиво выдохнул он.

— Нет, мое привидение. Ключ не знаешь где? — повторил Эвиан.

— Нам не докладывают, — фыркнул Ивон.

Он хотел еще что-то спросить, но дракон сделал несколько шагов, протянул лапу к замку и легко сломал его. Ивон чуть не вскрикнул от испуга и удивления, Эвиан вовремя зажал ему рот рукой.

— Тихо.

Барон уже справился с собой и молча кивнул. Князь открыл колодки и помог ему выпрямиться, а дракон пригнулся, подставляя плечо.

— Держись крепче! — скомандовал Эвиан, помогая забраться на спину волшебного спасителя.

Несмотря на свой рост, зверь мягко и бесшумно отошел ко входу в рудник, взмахивая крыльями, сделал несколько шагов для разгона, могучим прыжком оттолкнулся от земли и взмыл в воздух. Оглянувшись на каторгу, Ивон увидел, как один из надсмотрщиков вышел отлить, да так и застыл, с открытым ртом глядя на дракона, а по его штанам растеклось темное пятно. Ночь закончилась, на сером небе светлели и медленно гасли звезды.

***

Ивону все казалось, что он спит и в любой момент проснется от крика надсмотрщика или удара плетью, его снова отправят ломать камни в поисках рудной жилы. Он несколько раз ущипнул себя до боли, но сон не пропал. Значит, это правда? Он свободен и летит на живом драконе? Его переполняло ликование, на языке вертелась тысяча вопросов, но задавать их барон не мог — встречный ветер забивал рот и заглушал любые звуки, кроме мерного хлопанья огромных кожаных крыльев.

Они летели довольно долго. Дракон размеренно, неторопливо взмахивал крыльями, под ними неспешно проплывали леса с лоскутами возделанных полей и крохотными деревеньками. Небо из серого стало голубым, высоким и прозрачным, барон едва не заплакал от радости, он почти месяц не видел простого неба, его мир сузился до границ потолка барака и каменного свода пещер. Но вот взмахи крыльев стали реже, деревья зрительно выросли, придвинулись, и могучий зверь опустился на землю. Тело Ивона затекло, он едва не упал, но Эвиан поддержал его, помог спуститься и сесть на траву, затем повернулся к дракону и посмотрел в его глаза. Барону показалось, что они говорят между собой без слов. Потом зверь кивнул, оттолкнулся от земли, обдав горячим ветром, и взлетел, набирая высоту. Вскоре он так удалился, что стал с нетопыря размером, а затем и вовсе скрылся в небе. Князь проводил его долгим взглядом, а потом сел рядом с ним.

— Охотиться полетел? — спросил Ивон просто для того, чтоб услышать свой голос.

— Нет, домой. Правда, я попросил его немного покружить над моим замком, — Эвиан зло усмехнулся. — Пусть доложат Остергаму, а тот понервничает!

— Почему ты не оставил дракона? Не приказал уничтожить герцога?

— Не стоит их вмешивать в наши дела лишний раз, — князь сорвал травинку и прикусил её. — Наш мир — чужой им.

— Почему ты вернулся? Я думал, ты из Шебея сразу направишься в Алгарт, к королю. Ты сильно рискуешь сейчас! — барон поменял тему разговора.

Эвиан усмехнулся.

— Ты мне не нянька — пугать риском, — жестко ответил.

— Куда уж мне, — устало ответил Ивон и лег в высокую, теплую траву. — Что ты думаешь делать дальше?

Князь пожал плечами и лег рядом.

— Попытаться перейти границу герцогства и попасть на прием к королю, а для начала просто выспаться. Я, по твоей милости, бодрствовал всю ночь.

Похоже, Безымянные Светлые хранили обоих: пока они спали никто их не нашел и не потревожил. Ивон проснулся первым. Он лежал, не решаясь открыть глаза, будто боялся, что произошедшее ночью окажется всего лишь сном. Но легкий ветерок, пение птиц и запах травы, говорили о том, что побег — правда. Наконец он решился открыть глаза, сел и огляделся. Вокруг, насколько хватало взгляда, простирался мир, непривычно яркий после пыльного рудника. А рядом, на траве, положив голову на заплечную сумку, спал Эвиан.

Хотелось пить и есть. Осторожно поднявшись, Ивон захотел как следует осмотреться. Выбрав высокое дерево неподалеку, он подпрыгнул, уцепился за нижнюю ветку, подтянулся и ловко, как в детстве, взобрался наверх. Проснувшийся князь удивленно смотрел на него. Добравшись до верхних, тонких веток, которые уже ощутимо прогибались под его весом, барон оглядел окрестности. Вокруг зеленели кроны деревьев, а вдалеке, почти на грани видимости, блестело небольшое озеро. Запомнив направление, он принялся спускаться.