— Пошла ты, Татум Риверс, — выдохнул он, когда его лоб коснулся моего. — Пошла ты на хуй за то, что была настолько хороша.

Я безудержно рассмеялась, проводя пальцами по его лопаткам, когда он всем весом навалился на меня, и его смех прозвучал, вторя моему.

Я потянула его за волосы и коснулась губами его губ.

— Пошел ты на хрен, за то, что даже подумал, что я буду такая как все, Блейк Боумен.

Я глубоко вдохнул, когда аромат ванили и цветущего меда затрепетал у меня в ноздрях, слегка застонав от удовлетворения, разлившегося по всему телу.

Это было официально. Татум Риверс была самой горячей девчонкой в школе и лучшей в постели. Не то чтобы у меня были все девчонки в школе. Но мне хватило, чтобы убедиться. А Татум была гребаной кошкой. Я не мог насытиться ее кожей на моей, ее ртом на моей плоти, моим телом, владеющим ее… Или, черт, мне казалось, что половину времени ее тело владело моим.

Я собирался сделать это снова. Например, сейчас. Хотя, она спала, что было небольшим препятствием. Что, если она была из тех, кто впадает в панику, если ее прекрасный сон прерывается?

Ее тело идеально повторяло форму моего, когда она лежала, положив голову мне на грудь, и все эти длинные светлые волосы рассыпались вокруг нее.

Я провел пальцами по ним, наблюдая за ней, моя рука скользнула вниз по ее позвоночнику и заставила ее выгнуть спину, как кошку, когда у нее вырвался тихий стон. Да, я собирался повторить это как можно скорее.

Я уже был тверд как камень. Я проснулся из-за этого, как будто мой член знал, что она была прямо здесь все это время, даже если остальная часть меня спала.

Моя рука добралась до ее задницы, и я обхватил идеальную округлость, притягивая ее бедра к себе там, где ее нога была перекинута через мою.

Она тихо, жадно застонала, ее рука скользнула вниз по моей груди, и моя кожа загорелась от ее прикосновения.

Она обхватила пальцами мой член, и я застонал, когда она задвигала ими вверх-вниз, поглаживая, лаская, ее большой палец скользил по головке так, что мне стало больно.

Мои губы приоткрылись, чтобы спросить ее, готова ли она ко второму раунду, как раз в тот момент, когда зазвонил мой мобильный.

Губы Татум надулись так, что это было просто чертовски мило, когда она положила подушку на голову, чтобы избежать шума.

Я ухмыльнулся ей, как сопливый ублюдок, пока она не могла меня видеть. Эта девушка была…Черт, эта девушка могла быть просто долгосрочным материалом. Я мог представить, как буду трахать ее неделями, а не один раз. Черт возьми, мне действительно нравилось разговаривать с ней. Я мог бы даже встречаться с ней.

Должно быть, я запутался в своих мыслях, или все еще был пьян, или она была настолько сногсшибательной в постели, что у меня действительно снесло крышу. Но я не был уверен, что меня это волновало. Все, что я знал, это то, что сейчас, завтра и, по крайней мере, до конца этой недели Татум Риверс была моей девушкой. И мне было плевать, что скажет по этому поводу Сэйнт или любой другой ублюдок. Если бы я был собакой, я бы помочился на нее, чтобы пометить территорию. Или что-нибудь менее мерзкое. Я не знаю, как это делается, но она заставила меня захотеть разобраться в этом.

У меня свело челюсть, когда я посмотрел на свой мобильный. Он светился сквозь ткань кармана моих джинсов, которые все еще валялись на полу, там, где я их бросил. Я бы проигнорировал его, если бы это был любой другой рингтон, но "Мы — Чемпионы, Королева" звонил только от одного мужчины. Моего папы. И если он звонил мне в три часа ночи, значит, для этого была чертовски веская причина.

— Прости, — выдохнул я, переворачивая ее на спину и отбрасывая подушку в сторону, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. — Это мой папа, мне нужно ответить.

— Все в порядке. Я тоже в любой момент бы ответила на звонок своего отца, — сказала она, ее голубые глаза приоткрылись, когда она сонно посмотрела на меня.

Я застонал, наклоняясь, чтобы снова попробовать ее губы на вкус, и они приоткрылись для меня, когда я медленно поцеловал ее, ленивыми движениями скользя языком по ее губам, пробуя на вкус ее желание.

Я застонал ей в рот, мой член уперся в ее бок и заныл от желания.

Звонок телефона прекратился, и я выкинул это из головы, когда переместился между ее бедер, кончик моего члена скользнул по ее киске, которая уже была такой влажной для меня.

Я хотел погрузиться прямо в нее, но более того, я хотел, чтобы она выдыхала мое имя, стонала и умоляла меня.

Я прервал наш поцелуй и двинулся ниже, взяв в рот ее розовый сосок, а другой зажал между пальцами.

Она тихо застонала, ее руки ласкали мои широкие плечи, когда я опустился еще ниже, наслаждаясь совершенством ее загорелой кожи. Нигде не было видно следов от автозагара, и мысль о том, что она лежит голой под калифорнийским солнцем, только сильнее заводила меня.

Я просунул руку между нами, проводя пальцами прямо по ее центру, когда у нее перехватило дыхание.

— Черт возьми, Блейк, — выдохнула она, и мне захотелось вот так запечатлеть звук моего имени на ее губах.

Я зарычал от желания, посасывая ее сосок и вводя в нее два пальца. Она была такой влажной, такой чертовски влажной, и вырвавшийся у нее стон был подобен дегустации экстаза. Я был под кайфом от этой девушки и не хотел, чтобы это заканчивалось.

Я провел большим пальцем по ее клитору, и она снова застонала, на этот раз громче, и ей было наплевать, услышит ли нас кто-нибудь в соседней комнате, потому что этот звук предназначался мне. За то, что я делал с ней. И это почти подытожило то, что она тоже делала со мной.

Я медленно двигал пальцами внутрь и наружу, наслаждаясь тем, как ее тело сжималось вокруг меня, и вздохами, которые вырывались у нее каждый раз, когда я поглаживал ее клитор.

Я отпустил ее сосок и приподнялся над ней, наблюдая, как это совершенное создание извивается подо мной, трахая мою руку так, словно никогда не могла насытиться мной. И в тот момент я был уверен, что мне тоже никогда не будет ее достаточно.

Ее глаза распахнулись, и она встретилась со мной взглядом, пока я продолжал разрушать ее тело. Это было так чертовски горячо, я мог видеть там желание, жар, потребность. Все это было направлено на меня.

Ее руки скользнули по ее груди, и мне чертовски сильно захотелось посмотреть это шоу, но я не мог отвести взгляд от ее больших голубых глаз. Они были бесконечным небом в летний день, полные обещаний, волнения и такого сильного жара, что я знал, что она обожжет меня. Но мне было все равно. Я хотел сгореть, если бы это было все что я смогу почувствовать.

— Блейк, — снова выдохнула она, и я хотел, чтобы она так произносила мое имя каждый гребаный раз, когда я ее вижу.

— Ты не можешь быть настоящей, — выдохнул я, наблюдая, как она тяжело дышит подо мной.

Я продолжал двигать рукой, стон желания вырвался из меня, когда я почувствовал, как она сжалась вокруг моих пальцев.

— Еще, — умоляла она. — Еще, ах, Блейк.

Она кончила на меня с криком, от которого я тоже чуть не излился на нее, и я зарычал от потребности, продолжая гладить ее в последней агонии.

— Ты нужен мне весь, — потребовала она, жадно потянувшись к моему члену, и я издал мрачный смешок.

— Жадная, не так ли?

— Я не могу насытиться тобой, — выдохнула она, и мои брови поползли вверх, когда я задался вопросом, правда ли это. Черт, я надеялся, что это правда.

— Я тоже, Татум, — прорычал я, медленно вытаскивая из нее свои пальцы.

Она вздрогнула, когда я убрал их, последняя дрожь оргазма пробежала по ее коже.

Как раз в тот момент, когда я собирался лечь на нее сверху, мой телефон зазвонил снова, и я выругался.

Татум наблюдала за мной полуприкрытыми глазами, прикусив нижнюю губу, продолжая дразнить свои соски для меня.